Рене Бернард - Соблазн в сапфирах
Она почувствовала, что краснеет. «Мои чувства так очевидны? Он может прочитать их?»
— Надеюсь, что никого не обидела…
— Это невозможно, мисс Таунзенд. Скажите, вам понравился мистер Торн?
— Он очень милый.
Его глаза потемнели.
— А мистер Ярдли?
— Мистер Блэкуэлл, вы ревнуете?
— Нет. — Следующий поворот был быстрее, что заставило ее прижаться к нему. — Не к Ярдли. Но вы должны знать, что если я проиграю пари моему деду, то этот замечательный мистер Уинстон Ярдли займет мое место.
— Ярдли унаследует… если вы…
— Да.
Даже думать об этом было ужасно, и пальцы Кэрол задрожали. Она подозревала, что это пари подразумевало ужасные последствия, но никогда впрямую не спрашивала о них из страха, что это как-то повлияет на ее мнение. Внезапно все чувства Кэрол сконцентрировались на одном — огромной симпатии к Эшу. Какие бы грехи ни приписывали ему, будет несправедливо, если он потеряет свои права на наследство и все перейдет в руки человека, подобного Ярдли.
И Кэрол вдруг стало стыдно из-за своей роли шапероне в этой грустной игре. Кроме того, она прекрасно знала, что значит жить без средств, рассчитывая на чью-то милость.
Эш продолжил:
— Нет никакой разницы, мисс Таунзенд. Когда я был моложе, материальный мир казался сотканным из страсти: то одна женщина, то другая. Страсть как плащ, который защищает и отделяет тебя от всех темных сторон мира. И даже когда я узнал, что страсть вовсе не щит, я предпочел не меняться.
— А теперь?
— Я изменюсь, ибо сделал выбор, — мягко сказал Эш. — Не потому, что подчинился угрозам подпевал вроде Ярдли. — Эш сделал новый поворот. — Скажите мне, мисс Таунзенд, что вы имели в виду, когда сказали моим друзьям, будто не ищете мужа? Это действительно так?
— Да, мистер Блэкуэлл.
Эш покачал головой:
— Это слишком простой ответ. Я думал, большинство женщин считают, что брак — идеальное средство для достижения… счастья.
— А мужчины? Это существенно для их счастья? — спросила Кэрол, наслаждаясь развитием их тихой дискуссии не меньше, чем самим танцем. — Разве вы не думаете о браке, мистер Блэкуэлл?
— Не сейчас, но когда-нибудь женюсь, ибо должен по самым естественным причинам.
— И что это за причины? — спросила она.
— Обязанности, деньги, семья… Я уверен, мой дед уже подобрал для меня подходящую юную леди, которая займет свое место в Беллевуде, когда придет время.
— Значит, вы не хозяин собственной судьбы?
Улыбка, которую он подарил ей, сопровождалась грустным взглядом голубых глаз.
— А разве подобная участь не касается каждого?
— Вы так образно рассуждаете о страсти, мистер Блэкуэлл, и никогда не говорите о любви.
— Любовь — это большая опасность, мисс Таунзенд, она гораздо опаснее, чем страсть.
— Вы говорите это исходя из собственного опыта, или это циничная точка зрения мужчины, испытавшего слишком много подобных эмоций?
Эш покачал головой:
— Опыт — лучший учитель. Разве не так принято говорить?
— А вы… любили? — спросила она, внезапно отчаянно надеясь, что он скажет «нет», что ни одна другая женщина не была так близка с ним.
— Однажды…
— И?
— И этого вполне хватило. Я настроен на признания, Кэролайн. Я предпочитаю страсть. Это не причиняет боли.
«За исключением меня… Каждый раз ты прикасаешься ко мне, затем отталкиваешь меня».
— Хотя мне следует предупредить вас, что как ваш опекун, коим я являюсь в данный момент, я вообще отрицаю все безумия страсти, но у меня было видение… Я видел, как убиваю своего друга. Моего лучшего друга, которому я дозволил защищать мою собственную жизнь, но, видя вас танцующих вместе, разговаривающих и смеющихся…
Это было признание, которое привело Кэрол в полное смятение, сладкая сила его ревности была слишком новой для ее понимания. «Он шутит. Он говорит эти вещи, чтобы подразнить и помучить меня…»
Кэрол вспыхнула и улыбнулась:
— Слава Богу, что теперь мужчины в обыденной жизни не носят шпаги.
— Мне не потребовалась бы шпага, я думаю, что задушить Дариуса было бы вполне достаточно.
— Эш, — сказала Кэрол, его имя приятно ласкало ее губы. — Может быть, вам не стоит знакомить меня с вашими друзьями, если вы…
— Торн — хороший человек, он лучше, чем я. И если у меня остались хоть какие-то крохи приличий, мне следовало бы отойти в сторону и позволить…
Кэрол прервала его:
— Я не лошадь, чтобы передавать меня другому, мистер Блэкуэлл.
Эш снова закружил ее.
— Мы всегда должны спорить?
— Нет. — Она опустила руку, чтобы прикоснуться к его руке, — неосознанный жест комфорта и примирения. — Нет, не всегда.
А затем, когда музыка кончилась, Эш ушел, оставив ее одну в зале для танцев.
Глава 12
Много позже, уже ночью, Кэролайн направилась в комнату Эша, не в состоянии лечь спать, не поговорив с ним. На приеме он снова скрылся за стеной замкнутости, наблюдая, как она танцует с другими партнерами, пока Кэрол не убедилась, что сделала все возможное, чтобы нанести вред репутации своей страны, тем самым обеспечив войну. А затем он отправил ее домой под присмотром миссис Грантли, которая поручилась, что передаст Кэрол в надежные руки мистера Годвина.
Итак, Кэрол ждала, стоя у окна, когда вернется Эш. Она была настроена решительно и хотела поговорить с этим загадочным мужчиной, чтобы раз и навсегда покончить со всеми недоразумениями между ними.
«Зачем и дальше играть в кошки-мышки? Я честно скажу ему о своем истинном положении. И тогда он откажется от ухаживания, а мне больше не придется беспокоиться по поводу своей слабости, когда дело касается его шарма. Ни один мужчина его статуса не станет скучать в обществе школьной учительницы, и мы закончим зимний сезон без конфликтов».
Кэрол осторожно постучала в дверь и подождала, прежде чем войти.
— Извините за поздний визит, мистер Блэкуэлл, но я…
— Как… опять? — мягко простонал Эш, повернувшись к ней и расправляя плечи — настоящий Адонис в расстегнутой рубашке под шелковым халатом.
На нем все еще были вечерние брюки, из-под которых выглядывали босые, правильной формы, ступни. Каждый дюйм его тела вызывал в памяти образ рокового соблазнителя.
— Что ж, учтите, мисс Таунзенд, сегодня я не позволю вам уйти. Вы уже использовали все шансы невинного исчезновения.
Кэролайн колебалась в замешательстве. «Опять?» Он имеет в виду поцелуй? Или их спор? Невинное исчезновение?
— Я не приходила…
— Что вы хотите, мисс Таунзенд? — Эш налил себе бренди. — Хотите снова обречь меня на ночные мучения? Я должен признаться, что мое терпение исчерпано. Вы бросаете на меня строгие взгляды и читаете нотации о том, как следует вести себя добропорядочному джентльмену, а затем… являетесь в легком шелке, облегающем ваше соблазнительное тело, и притворяетесь, будто представления не имеете, как ваши глаза привлекают мужчин. — Эш поднес к губам тяжелый хрустальный бокал и сделал глоток. — Вы заставляете меня думать о таких вещах, о которых мне думать не следует, мисс Таунзенд.
