Лиза Клейпас - Куда заводит страсть
– Бог свидетель, – злорадно улыбаясь, бормотал он, – если ты один из тех, кто сделал это с ней, твоя голова полетит сейчас, как пробка из бутылки.
Торжество Рэнда, однако, было преждевременным. Резкая боль обожгла его правый бок. В руках незнакомца тускло блеснуло лезвие ножа.
Пытаясь увернуться, Рэнд отступил назад и уперся в стену. Незнакомец снова с силой ударил его.
Очнувшись через несколько минут, Рэнд обнаружил, что сидит на полу спиной к стене. Незнакомец исчез, не тронув Розали, по-прежнему лежавшую на постели. Вздрогнув, Рэнд встал и прижал ладонь к кровоточащей ране.
В соседней комнате послышался шорох, и в дверях показалась Мирель со свечой в руке. Платье ее было помято, словно она впопыхах надевала его.
– Месье, вы звали… – начала было она, но по мере того как она вглядывалась, глаза ее расширялись от удивления.
Подбежав к Рэнду, Мирель подняла свечу, чтобы осмотреть его рану. Рэнд мрачно улыбнулся при виде ее испуганного личика. Огромные карие глаза Мирель были так темны, что казались черными.
– Мы принимали здесь незваного гостя, – пробормотал он и вдруг покачнулся.
– Месье, пожалуйста, сядьте, – попросила Мирель, ставя подсвечник на пол. – Я промою вам рану, а потом врач…
– Не надо врача, – резко прервал ее Рэнд, вытянувшись в кресле.
Если случившееся получит огласку, это может иметь нежелательные последствия и осложнить ситуацию.
– Это всего лишь царапина.
– Но вам нужно…
– Обещай, что ты будешь держать язык за зубами, – потребовал он, чувствуя нарастающую боль. – Или я найду способ…
– Да, месье, – торопливо заверила его Мирель.
Она быстро принесла таз с водой и груду бинтов.
– Прошу вас, расстегните рубашку.
Рэнд с сомнением посмотрел на хрупкое создание, не решаясь спросить, не заденет ли это ее девичью скромность. Мирель, словно поняв его, нахмурилась.
– Я не упаду в обморок, месье, – тихо проговорила она.
Рэнд улыбнулся и с трудом начал снимать разорванную, пропитанную кровью рубаху. На широкой груди его играли блики неяркой свечи.
– Возможно, тебе будет неловко смотреть на это, – пробормотал он, сморщившись от боли, когда Мирель приложила мокрый холодный бинт к рваной ране.
– Хотите что-нибудь выпить, месье? Есть виски, и…
– Нет.
Помолчав, Мирель осторожно спросила:
– Кто-то хотел ограбить вас?
Рэнд кивнул.
– Именно ограбить и избавить от меня мадемуазель.
Мирель удивленно подняла брови, но удержалась от дальнейших расспросов. Приподняв повязку, она взглянула на рану.
Рэнд удивился ее деловитости и спокойствию; вряд ли она так уж часто видела кровь.., или полуобнаженного мужчину. Он хотел было спросить ее об этом, но раздумал.
– Перед тем как наложить повязку, я схожу за мазью, – сказала она.
– Если ты только обмолвишься о случившемся, – многозначительно напомнил ей Рэнд, – то пожалеешь об этом.
Глаза его светились в темноте, как две золотые монета!, лицо было усталым и осунувшимся.
– Обещаю вам молчать, – серьезно ответила Мирель и быстро вышла из комнаты.
Прошло два дня Рана действительно оказалась неглубокой и заживала с чудесной быстротой, так что Рэнд вскоре совсем забыл о ней. Сидя бессонными ночами возле Розали, он смотрел на ее изящные неподвижные черты, думал только о ней, не видя и не понимая больше ничего. Если б не Мирель, он бы совсем забыл о необходимости принимать пищу.
Сон его был призрачен, за исключением коротких периодов, когда усталость брала верх. Большую часть времени Рэнд бодрствовал и ждал.
На третий день, как только взошло солнце, Мирель подошла к нему. Ее темные глаза были полны сострадания.
– Месье, – тихо спросила она. – Не желаете ли чего-нибудь?
Рэнд посмотрел на нее отсутствующим взглядом.
– Так вы можете заболеть, – продолжала она, сжимая свои тонкие руки. – Может, вы хотите погулять., или принять ванну?
– Да, пожалуй. Распорядись, чтобы приготовили ванну.
– Месье.., вы не должны обеспокоить мадемуазель своим видом, когда она проснется. Вам необходимы отдых и еда.
– Когда она проснется, – задумчиво повторил он и печально улыбнулся. – Мирель, ты думаешь, она проснется?
Желая подбодрить его, но боясь сказать не правду, она начала что-то говорить и вдруг замолчала, беспомощно опустив руки Рэнд вздохнул.
– Если бы ты видела ее глаза… – рассеянно проговорил он. – Это самый темный оттенок голубого цвета, какой можно себе вообразить. Ночью они сияют, как сапфиры. Эти глаза никогда не лгут. Мирель, в них можно прочитать все ее мысли.
– Это, наверное, не очень удобно для нее? – спросила Мирель, слегка наклонив голову. Она почти привыкла к Рэнду и уже не боялась его: человек, который с такой нежностью заботится о другом, не может быть страшен.
– Для нее – нет, но зато очень удобно для меня.
Впервые открыто улыбнувшись ему, Мирель быстро вышла из комнаты.
Рэнд тихо подошел к постели Розали и сел на край.
– Милый цветок, – прошептал он, и страдание исказило его лицо. – Я никогда не думал, что женщина может иметь такую власть надо мной. Но ты, похоже, сломила меня. Не оставляй меня здесь одного!
Рэнду показалось вдруг, что ресницы Розали дрогнули.
Сердце его забилось сильнее. И тут веки девушки приоткрылись. Она вздохнула.
Рэнд склонился к ней, бормоча что-то, тихонько касаясь ее дрожащими пальцами. Восковая бледность Розали исчезла. Жизнь наполнила ее кровь, она проснулась и, вздохнув, открыла глаза.
– Все хорошо, – сказал Рэнд, поправляя подушку. – Все будет хорошо, – повторил он.
Через минуту появилась Мирель с небольшим подносом в руках. Она с удивлением посмотрела на Рэнда. Странная умиротворенность появилась на его лице, усталости как не бывало.
– Она проснулась, – сказал он, и Мирель радостно улыбнулась.
– О, как хорошо! Я так рада, я так.. – Она не находила слов, а Рэнд вдруг наклонился к ней и благодарно поцеловал в щеку.
– Не нужно кофе. Принеси лучше бульон и свежей воды. И поскорее, – сказал он, и Мирель снова вышла.
Поцелуй Рэнда взволновал ее. Какой удивительный человек! Он, казалось, был лишен тех качеств, которые Мирель считала обязательными недостатками аристократов.
Рэнд был необычен и непредсказуем. Он смотрел на мадемуазель так, словно ради нее одной по утрам всходит солнце. Он любит ее, а Мирель была достаточно взрослой, чтобы оценить подлинное чувство.
* * *Розали отпила глоток воды и вернула стакан Мирель.
Лицо ее оставалось бледным. Она беспомощно откинулась на подушки.
