Жюльетта Бенцони - Опал императрицы (Опал Сисси)
– А зачем скрывать лицо? Она не хочет, чтобы ее узнали?
– Вообще-то паролем должна служить серебряная роза. Только вот возлюбленный не пришел на свидание. Можете себе представить разочарование Эльзы! Но пришло второе письмо: в нем говорилось, что Франц переоценил свои силы, что он просит прощения и очень несчастен. Там было еще написано, что лучше подождать несколько месяцев до первого представления следующего сезона...
– Не слишком ли долгий срок?
– Нет, если правда то, что Рудигер был болен. И вот новая встреча была назначена на прошлый месяц, когда вы сами были в Опере.
– И опять ничего не произошло. Во всяком случае, я ничего не видел.
– Произошло. У выхода из театра Эльзу пытались похитить. Двое мужчин завладели коляской, которая ее ожидала, и, сбив с ног Матиаса, стремительно помчались по Вене. Слава богу, Матиас догнал нападавших, отделался от них и привез Эльзу домой, но все были очень встревожены. Ее немедленно увезли в Гальштат, задержавшись ровно на столько времени, сколько потребовалось, чтобы переодеться и упаковать вещи.
Бедная женщина! – вздохнул Морозини. – Как она пережила крах своей мечты – ведь совершенно ясно, каков источник этих писем! Кто-то узнал печальную историю Эльзы и решил этим воспользоваться, чтобы заставить ее выйти из убежища. Мне, во всяком случае, это очевидно.
– А мы это поняли, к сожалению, слишком поздно! Бабушка была в ужасе, когда узнала, что произошло. И тогда она послала мне в Будапешт телеграмму с просьбой приехать как можно скорее, и я, лишь ненадолго задержавшись в Ишле, поспешила сюда, чтобы хоть чуть-чуть успокоить Эльзу.
– Она, должно быть, в отчаянии?
– Она безутешна. Видимо, больше не хочет жить. Ни с кем не разговаривает, часами сидит у окна, глядя на озеро, и, когда смотрит на вас, кажется, что не видит, хотя она меня очень любила и...
Лиза замолчала, подступившие слезы комом встали в горле. Альдо бросился перед ней на колени, взял ее руки в свои. До сих пор он думал, что Лиза, заботясь о затворнице, повинуется долгу – так, как она это умеет, – но, поняв, как она любит эту несчастную, он был потрясен.
– Лиза, прошу вас, располагайте мной как вам будет угодно! Скажите, что я могу сделать, чтобы помочь вам? Я ваш друг и... и Адальбер тоже, – добавил он не без усилия.
Лиза посмотрела своими темными, искрящимися от слез глазами прямо в глаза Морозини, и на какое-то неуловимое мгновение ему показалось, что он читает в ее взгляде какую-то новую нежность, какое-то чувство...
Но мгновение быстро прошло.
– Увы, ничего! И встаньте, пожалуйста, такая поза не годится для церкви!
– А что же еще делать в церкви, если не молиться? Я молю вас, Лиза, позвольте мне помочь вам. Если ваша подруга в опасности, значит, и вы тоже, а этого я вынести не могу, – заявил он, повинуясь приказу и занимая свое место на скамье.
– Нет. Пока – нет. Дом на озере – лучшее укрытие для нас. Все, что вы можете сделать, это уехать и оставить нас в покое. Вы... вы слишком заметны: и вы, и Адальбер. Ваше присутствие здесь может только привлечь лишнее внимание. Уезжайте, умоляю вас! За это я обещаю вам сделать все возможное и невозможное, чтобы убедить Эльзу расстаться со своим опалом.
– Вы хотите избавиться от меня? – спросил он с горечью, не уменьшившейся от ответа. Было сказано «да» – четко, резко, но, поскольку он удрученно молчал, Лиза добавила:
– Да поймите же! Если что-то случится здесь, мы можем позвать на помощь всех местных жителей!
– Может, еще и вашего очаровательного кузена, который к тому же ваш пылкий обожатель? Что меня удивляет – так то, что его до сих пор здесь не видно: у него есть все качества собаки-ищейки, и он чует ваш запах за сто километров!
– Фриц! О, он хороший мальчик, вот только довольно утомительный. Успокойтесь, бабушка приказала ему отправиться в Вену за срочными покупками и дала очень сложное задание. Впрочем, о доме на озере он ничего не знает.
Она встала. Альдо тоже. Его мучило неприятное ощущение, что он теперь стал так же обременителен для девушки, как и Фриц. Когда случалось, что князь от всего сердца предлагал помощь, ему совсем не нравилось, чтобы ею пренебрегали. Но Лизе это определенно все равно.
– Итак? – спросила она. – Вы уедете?
– Придется послушаться! – буркнул он, пожав плечами. – Но не раньше чем через день или два. Мы раструбили по всей деревне, что приехали сюда рыбачить, рисовать и восторгаться. К тому же Адальбер женился на профессоре Шлюмпфе, и я не могу так грубо разлучить их!
– Бедный Адальбер! – рассмеялась Лиза. – Я знакома с господином профессором. Он не способен встретить человека и не прочитать ему лекцию. Впрочем, на это нашему другу грех жаловаться: за время нашего краткого путешествия он рассказал мне решительно все о восемнадцатой династии фараонов!
Она протянула руку, Альдо задержал ее в своей.
– Вы мне не скажете, где вас найти, если надо будет что-то сказать?
– Проще простого! У бабушки в Вене или в Ишле.
– А почему не здесь? Вы же не собираетесь завтра бросить Эльзу?
– Нет, конечно, но я добиваюсь от нее согласия увезти ее в Цюрих. Ей нужна медицинская помощь, И в особенности – услуги психиатра.
– Ваша верность Швейцарии делает вам честь, – довольно нахально заявил Морозини, – но хочу напомнить: самый великий из них, Зигмунд Фрейд, живёт в Вене!
Я хотела пригласить и его, но... когда Эльза будет надежно спрятана в нашей лучшей клинике. Трудность в том, чтобы ее туда доставить. Мне кажется, ужас, который она испытала при попытке похищения, борется в ней с привязанностью к этому любимому ею дому, где она мечтала жить с Рудигером. А я – я не могу и не хочу заставлять ее! Теперь дайте мне уйти.
Он отпустил ее и посторонился.
– Идите, но я продолжаю считать, что вы не правы, отказываясь от бескорыстной помощи.
– Кого вы пытаетесь обмануть? – вдруг рассердилась Лиза. – Вы же сами объяснили, что опал вам нужен любой ценой!
Альдо почувствовал, как бледнеет.
– Думайте что хотите! – Он подчеркнуто вежливо поклонился, обдав девушку холодом. – Мне казалось, вы знаете меня лучше.
Князь круто повернулся на каблуках и, не оборачиваясь, вышел из церкви. И, значит, не видел, как Лиза следила глазами за его высоким стройным силуэтом, и во взгляде ее светилось что-то похожее на сожаление. Он чувствовал себя задетым. Последняя фраза Лизы раздосадовала и разочаровала его. Ему верилось, что после двух лет тесного сотрудничества он может рассчитывать если не на ее привязанность, то по крайней мере на уважение, а возможно, и дружбу. А она только что поставила его на место, ясно дав понять, что он для нее – всего лишь коммерсант, главная забота которого – деньги! Что ж, жаль...
