Люси Монро - Лунное пробуждение
Мойра кивнула. Доброе лицо выражало участие – ни тени раздражения.
– Конечно. Времени вполне достаточно.
Чуткая Кэт услышала в ответе не столько вежливое согласие, сколько угрозу, хотя прекрасно понимала, что свекровь и не думала угрожать. Слова напомнили, что молодая жена – всего лишь пленница Балморалов. Вчера, давая брачный обет, она решила смириться с судьбой. Но тогда муж еще не предупредил, что не позволит встречаться с братом.
Да, некоторые кланы строго соблюдали обособленность.
После вероломного и трагического предательства мачехи-англичанки Талорк и сам не жаловал гостей.
Еще недавно Кэт надеялась, что Балморалы живут не так изолированно, как Синклеры. Теперь стало ясно, что это наивное заблуждение. На самом деле изоляция оказалась практически полной: клан обосновался на острове, в укрепленном замке на вершине скалы. Такое положение практически исключало появление чужих.
– Надеюсь часто вас видеть.
Кэт не кривила душой. Ей действительно хотелось поближе познакомиться с доброй женщиной. А свекрови наверняка было интересно побольше узнать о жизни дочери – тем более что господин вряд ли разрешит ее навестить. Но беседы могли подождать. Сейчас требовалось удостовериться в благополучии Эмили. Конечно, Кэт пока и сама не знала, что именно будет делать, если удостоверится в обратном, но какой-нибудь выход непременно найдется.
Мойра кивнула, а потом встала на цыпочки и поцеловала сына в щеку.
– Мне пора. Завтра приводи Кэт на обед. – И, не дожидаясь ответа, она быстро пошла вниз по лестнице.
Кэт старательно стерла с лица приветливое выражение и лишь после этого повернулась к мужу. Сейчас он казался чужим, даже враждебным.
– Так ты отпустишь меня? Мне действительно необходимо повидать Эмили.
– Придется попросить разрешения.
– Друстан, будь так добр, позволь мне навестить Эмили, – через силу выдавила Кэт.
– Я должен посоветоваться с Лахланом. Если вождь не против, то, наверное, сможешь.
Кэт едва не закричала от ярости, однако сумела вовремя сдержаться.
– А ты мог бы посоветоваться прямо сейчас?
– Предпочел бы вернуться к себе.
– А я бы предпочла, чтобы ты немедленно разыскал господина и попросил у него разрешения на свидание. – Кэт упрямо стояла на своем.
– Плохо разговариваешь с супругом. Нарываешься на неприятности.
– Неужели? На что же еще ты способен, Друстан Балморал? Похитил меня из родного клана, заставил выйти замуж и заявил, что отныне мне уже не придется встретиться с близкими. Даже и не знаю, что может быть хуже… разве только побои… но вот только мы оба знаем, что руку ты не поднимешь – во всяком случае, пока я ношу под сердцем драгоценное дитя народа криктов.
Глава 12
Друстан смолчал, однако обжег непокорную взглядом, способным прожечь даже камень.
– Ты беспокоишься о судьбе англичанки, и потому я пойду на уступки.
– Правда?
Друстан неожиданно улыбнулся:
– Посоветуемся с Лахланом за обедом. Тогда и спросим, не возражает ли он против встречи с Эмили.
Может быть, муж ожидал благодарности за свою великую доброту? Так вот: он ее не получит. Кэт так волновалась за подругу, что не могла ждать ни минуты. А на обед позовут не раньше чем через два часа! И только тогда станет ясно, разрешено ли свидание. Ожидание нестерпимо жестоко! Но, увы, в этой комнате не она одна отличалась упрямством. Никакие споры, никакие уговоры не заставят Друстана изменить принятое решение. Так что нечего тратить силы на бесплодные попытки.
– Можно мне пока посмотреть замок?
– Существует и другой способ скоротать время до обеда – куда более увлекательный. – В голосе Друстана слышалось мужественное и в то же время сладострастное обещание.
Сердце забилось в счастливом ожидании. И все же Кэт отвела взгляд и решительно покачала головой.
– Спасибо, но что-то пока не хочется снова спариваться. Если тебе все равно, я бы все-таки предпочла познакомиться с новым домом.
– Мне не все равно, – прорычал Друстан и резким движением повернул жену лицом к себе. Да, Кэт действительно хотела вывести его из себя, но подобной ярости просто не ожидала. Зеленые глаза метали неукротимые молнии, а мускулистое тело воинственно напряглось. – И ночью мы вовсе не спаривались.
– А как еще назвать то, чем мы занимались? Любви между нами нет, так что о чувствах и говорить не приходится. Нет и душевного согласия. Ты просто заявил о правах на мое тело. Пометил меня своим запахом и излил семя. А именно это и называется спариванием. – Кэт упрямо стояла на своем, сама не понимая, почему и зачем старается как можно больнее уязвить мужа.
Друстан опустил руки, словно больше не мог сжимать ее плечи.
– Хочешь сказать, что с первым мужем было лучше? Что любила того, кому отдал тебя брат? Может быть, с ним ты тоже кричала в экстазе и молила о новых ласках? – В зеленых глазах Друстана светился не один лишь гнев.
Кэт почувствовала, что перестаралась: ответ слишком больно хлестнул по самолюбию. Наверное, ей хотелось отомстить за недоверие и невнимание к чувствам. Довольно. Отмщение состоялось. Простое сознание того, что ей удалось больно обидеть мужа, сгладило острые углы.
И все же расставаться с обидой и злостью не хотелось.
– Нет. Я не любила Фергюса, и он меня не любил. И все же не обращался как с собакой.
– Я не делал ничего подобного.
– Еще как делал! Заявил, что навестить подругу смогу только с твоего разрешения. Грубил и унижал на глазах у собственной матери. Фергюс не притворялся, что любит, но ни за что не стал бы так себя вести. Напротив, он с большим вниманием относился ко всем моим делам и непременно старался помочь, если случались трудности и неприятности. – Конечно, при условии, что Кэт рассказывала о трудностях и неприятностях. Душевной близости между супругами так и не возникло, но сейчас это обстоятельство не имело значения. – И он не требовал разрешения на каждый шаг.
– Ты оскорбила мою мать.
– Ничего подобного! Я оскорбила тебя. Она-то как раз сумела понять мое беспокойство – даже несмотря на жестокость сына. Так что не пытайся переложить на нее собственные грехи.
– Я не жесток.
– И при этом готов заставить терпеть близость – когда и ум, и сердце целиком поглощены беспокойством за судьбу подруги, – вместо того, чтобы попытаться облегчить это беспокойство! Да и впрямь: разве мои чувства имеют какое-нибудь значение? Для тебя жена – всего лишь средство, инструмент.
На лице Друстана застыло ледяное выражение.
– Не собираюсь заставлять тебя что-нибудь терпеть, а особенно близость! Сейчас же разыщу Лахлана и попрошу разрешения. Ведь ты ждешь от меня только этого, и больше ничего!
