Кэти Максвелл - Поединок двух сердец
— А еще, — чуть повысив голос, сказала леди Честер, — Мэри Гейтс спасла жизнь вашему сыну.
Мэри и герцогиня с благодарностью посмотрели на нее: именно эти слова были необходимы, чтобы смягчить сердце герцога.
— Да, и поэтому я в долгу перед вами, мисс Гейтс.
Затем герцог Этриджский, это воплощение гордости, поступил немыслимым образом: он поклонился Мэри.
Гости зашептались, передавая друг другу слова герцога. Все смотрели на Мэри с нескрываемым любопытством и восхищением.
Лицо ее светлости озарила радостная улыбка.
— Прошу, мисс Гейтс, я хочу познакомить вас с моими друзьями. Вы — наша почетная гостья.
Миссис Пиблз задрожала от волнения.
Герцогиня обратилась к леди Честер:
— Мама, вы не окажете мне любезность представить наших гостей? До открытия бала мы с мужем должны оставаться здесь. Представьте мисс Гейтс как мою близкую подругу.
Леди Честер с удовольствием выполнила просьбу дочери. За час Мэри познакомилась с людьми, которых принято называть «сливками общества». История о том, как она спасла юного виконта, пересказывалась снова и снова. Джентльмены проявляли особый интерес к рассказу и его героине. Мэри ощущала их заинтересованные взгляды, знала, что привлекает их как женщина. И думала о предчувствии Джейн. Лицо миссис Пиблз горело от возбуждения, и даже Джейн, казалось, светится от счастья.
Барлоу молчал. Он все время оставался рядом с Мэри. Она ждала удобного случая, чтобы предложить ему оливковую ветвь мира и поблагодарить за помощь в разговоре с герцогом, но подходящего момента так и не представилось. Кроме того, она была обеспокоена тем, как часто леди бросали в сторону Барлоу жадные взгляды. Многие джентльмены хотели быть представлены ей, но еще больше дам искали знакомства с Таем.
Начались танцы. Один из благородных гостей, ни много ни мало маркиз, пригласил Мэри, но, к ее удивлению, вмешался Барлоу:
— Прошу прощения, этот танец был обещан мне.
Маркиз поклонился и попросил о следующем танце.
Барлоу протянул руку. Она осторожно прикоснулась к его ладони. Он сжал ее уверенно и крепко. Пожатие было приятным.
Зазвучала музыка. Это была торжественная павана[18]. Барлоу знал па и уверенно вел в танце. Мэри подумала, что Тай, с его ростом и фигурой, превосходно вписался в эту роскошную обстановку, чего нельзя было сказать о ней самой: Мэри чувствовала себя неуклюжей деревенской девочкой, которую нарядили в красивое платье.
— Сегодня все смотрят только на вас, — прошептал он, — все ошеломлены вашей красотой.
Мэри удивленно посмотрела на Барлоу. Воспоминания о поцелуе, о возбуждении, которое ее охватило, вернулись к ней с новой силой. У нее пересохло во рту. Барлоу был так красив и так непринужден среди всех этих вышколенных благородных особ.
— Спасибо.
Барлоу чуть нахмурился, в его глазах появилось странное выражение.
— Похоже, Жеребец все-таки достанется вам.
Мэри не знала ни что ей отвечать, ни почему она ощутила разочарование, когда он упомянул лошадь.
— Надеюсь, так и будет, — тихо отозвалась она.
— Мэри… — начал Барлоу, но затем, кажется, передумал.
Они разошлись в танцевальном па.
Мэри с нетерпением ждала продолжения.
— Вы хотели что-то сказать? — напомнила она, когда танец вновь соединил их.
Барлоу колебался, размышляя над ответом, а затем, натянуто улыбнувшись, сказал:
— Ничего.
Павана кончилась, Барлоу пробормотал краткое «спасибо» и проводил ее к маркизу. Мэри смотрела ему вслед с тревожным ощущением потери.
Потом у нее уже не было времени размышлять над тем, что произошло, вернее, не произошло между нею и Барлоу. Мэри очень хотелось найти его среди гостей, но джентльмены, требуя внимания, не оставляли ее в покое ни на секунду. Она все время танцевала, окруженная поклонниками. Они осыпали ее комплиментами, говорили о красоте ее волос, глаз, носа, даже ступни заслужили упоминания.
Около полуночи к Мэри подошла немного захмелевшая миссис Пиблз и с восхищением сообщила, что уже пятнадцать джентльменов, включая привлекательного маркиза, изъявили желание засвидетельствовать свое почтение «очаровательной мисс Гейтс», в связи с чем выясняли, где она остановилась. А ведь вечер только начался!
— Ваше имя у всех на устах, думаю, к концу недели кто-то из них может сделать вам предложение, — заключила она со своим обычным оптимизмом.
Эти слова вызвали у Мэри смешанные чувства. Она взглядом отыскала Барлоу. Он, кажется, был при деле: танцевал, смеялся, пил шампанское, флиртовал с прекрасными женщинами. Мужчины охотно принимали его в свою компанию. Его фигура вызывала не меньший интерес, чем Мэри с ее историей, но на него временами нападала странная отрешенность.
Раз или два их взгляды пересеклись. Мэри первая отводила глаза. В конце концов, у нее была гордость.
Гости продолжали прибывать даже в предрассветные часы. От запаха духов и горячего воска у Мэри разболелась голова. Но ни Джейн, ни миссис Пиблз еще не хотели уходить.
Ей нужен был глоток свежего воздуха, о чем она немедленно сообщила своему кавалеру. Им оказался лорд Дабни, упитанный мужчина, успевший за несколько минут танца оттоптать ей ногу.
— Позвольте проводить вас на террасу, — ответил он и, взяв Мэри за руку, направился прочь от танцующих пар — к двустворчатой двери на террасу.
Свежий ночной воздух мгновенно облегчил боль. Она снова могла мыслить.
На террасе царил сумрак, с которым тщетно боролись бумажные фонарики. Тут и там, улучив момент для уединения, медленно прогуливались пары.
Лорд Дабни увлек ее в дальний конец, подальше от музыки и шума бального зала. Мэри засомневалась в его намерениях.
— Вы же хотели подышать воздухом? — спросил он, почувствовав сопротивление.
У него были маленькие, маслянистые глазки, которым ни одна женщина не стала бы доверять. Мэри понимала, что он говорит о чем-то большем, нежели простой глоток воздуха.
— Да, конечно, но у меня пересохло во рту, и я бы не отказалась от бокала пунша, — улыбнулась она.
— Но пунш подают в зале.
— А как было бы замечательно пить его здесь, в лунном сиянии!.. — Мэри захлопала ресницами à la миссис Пиблз.
Он наклонился и прошептал над самым ухом:
— Я вернусь очень быстро, вы и глазом не успеете моргнуть. Никуда не уходите. — И лорд помчался за напитком.
План Мэри состоял в том, чтобы незаметно проскользнуть обратно в зал и, если посчастливится, больше не сталкиваться с лордом до конца бала, но запах жимолости, которым вдруг повеяло в воздухе, остановил ее. Жимолость. Аромат, напоминавший о матери.
