Николь Берд - Красавица в черном
Сегодня Джон натянул старый просторный костюм и отправился с собакой на прогулку. И надо заметить, встречные прохожие не обращали на него никакого внимания. Джона это вполне устраивало. Он не имел желания выделяться из толпы ни модной одеждой, ни изъянами внешности.
И все же домой его тянуло уже не так сильно, как вначале. Короткие визиты в дом миссис Хьюз неизменно доставляли удовольствие, а если разговоры с ней и занимали его больше, чем безыскусная болтовня мисс Крукшенк, он предпочитал не задумываться над этим фактом. Нет, Лондон не так уж плох, как он предполагал. А что касается привлекательных качеств миссис Хьюз… ну что ж, видимо, у него просто давно не было женщины.
Внезапно какой-то экипаж прямо перед Джоном резко свернул в переулок, едва не задев его. Он отскочил и засвистел собаке. Крошка взвизгнула.
– Смотри куда едешь! – крикнул он кучеру. – Ко мне, Крошка. – Ощупав дрожащее тельце, он не нашел следов повреждений. Видимо, собачка просто напугалась.
– Простите, сэр, это лошадь отчего-то рванулась, а я не виноват, – забормотал кучер, натягивая вожжи. Крошка же повернулась спиной к экипажу и залаяла на какого-то прохожего, словно желая самоутвердиться и показать, что ее вовсе не пугают опасности на дорогах.
– Я знаю, знаю, – успокоил ее Джон. – Идем дальше, вернемся поскорее в гостиницу. Проведем спокойный вечерок, а то завтра мне снова предстоит окунуться в водоворот светской жизни.
Собака снова залаяла, и Джон улыбнулся.
– Тебе хорошо, тебе-то не нужно идти в гости. Когда они уже подходили к гостинице, из аллеи позади домов выступила вперед женская фигура.
– Не желаете развлечься, сэр? Всего за шиллинг. Джон, вглядываясь в нее, только глубже надвинул на лоб шляпу. Определенно погибшее создание: платье висит на тщедушном теле, каштановые волосы всклокочены. Когда-то, должно быть, была недурна. Впрочем, ей еще нет и тридцати, но она смотрела на него глазами старухи.
– Могу развлечь вас, сэр, – повторила она, подступая ближе, словно ободренная его молчанием. Он нее пахнуло старым тряпьем и дешевым джином. Прислушиваясь к своему телу, несмотря на призывную улыбку и глубокое декольте, он не ощутил никакого желания. Нет, ему нужна не эта женщина, не все равно, какая женщина.
– Простите, не нужно, – сказал он. Ее худое лицо вытянулось.
«Наверное, голодная, – подумал Джон. – Но если дать ей денег, не потратит ли она их на один только джин?»
На углу улицы Джон еще раньше заприметил торговку пирожками и подозвал ее.
– Дайте два самых больших для этой… юной особы, – сказал он, доставая из кармана монету.
Девица озадаченно взглянула на Джона. Густой запах пирожков заставил ее облизать губы.
– Спасибо, сэр.
Но Джон, не слишком довольный открывшейся ему правдой о самом себе, уже спешил войти в гостиницу.
В пятницу Марианна проснулась с беспокойным чувством. Она попыталась понять, что ее так встревожило, но тотчас же вспомнила: «Праздничный обед!»
Сев в постели, она потянулась за листком бумаги, на котором записывала неотложные дела: салфетки и скатерть отглажены, серебро начищено, дом вымыт сверху донизу. Впрочем, едва ли кто-то станет заглядывать в спальни. Неожиданно в голову ей пришла безумная мысль: все гости вместе с Луизой вдруг куда-то исчезли, а здесь, в этой самой спальне, над ней склоняется маркиз. Его темные глаза опасно блестят, отчего сердце Марианны бьется сильно и часто…
О боги, что за идея! Она поспешно переключилась на более реальные вещи. Вчера она заказала свежие цветы. Кухарку удалось уговорить вернуться в рамки благоразумия. Да, надо непременно самой проверить рыбу, которую сегодня принесут, убедиться, что она действительно свежая.
Марианна позвонила горничной. Когда появилась Хакетт с подносом, она уже почти закончила одеваться.
– Постойте, мэм, дайте мне! – Горничная поставила поднос и бросилась застегивать пуговицы на спине утреннего платья, до которых не дотянулась сама Марианна.
– Цветы принесли? – спросила она, садясь к туалетному столику, чтобы Хакетт расчесала ей волосы.
– Да, мэм. Примулы свежие, прямо из оранжереи, но половину нарциссов я выкинула… лепестки у них начали жухнуть.
– Ах ты Господи! – воскликнула Марианна, оборачиваясь к ней.
– Сидите спокойно, мэм, – строго велела горничная, словно ее хозяйка была непоседливой девчонкой. Марианна послушалась.
– Не хотелось, чтобы оформление стола выглядело бедновато.
– Волноваться незачем, – сказала горничная. – Я уже отправила Мастерса за новыми цветами, а мисс Луиза сейчас как раз занимается теми, что есть.
– Вот и чудно. – Марианна незаметно улыбнулась. Наконец-то Луиза заслужила одобрение Хакетт. И значит, даже если произойдет что-то непредвиденное, день все равно не пропадет зря.
Но почему должно случиться что-то плохое? Марианна снова напомнила себе, что это будет тихий домашний обед в кругу друзей. Она никак не могла понять, откуда в ней это странное беспокойство. Или причиной тому были непонятные намеки графини Сили?
«Нет, все будет хорошо!»
Марианна решила твердо стоять на этой мысли. Как только горничная покончила с прической, Марианна побежала вниз. Прежде всего она зашла в столовую и похвалила Луизу за ее труды.
Девушка сидела за столом. На полированной столешнице стояли большие вазы с цветами, а на полу в тазах с водой ждали своей очереди цветы и первоцветы.
– Как красиво! – воскликнула Марианна. Луиза просияла:
– Спасибо, тетушка. Эта ваза для стола, эта – для гостиной, а самая маленькая – для прихожей. Пришлось послать за новыми нарциссами, но остальные цветы свежие и зеленые. Вам не кажется, что сюда неплохо бы добавить розовеньких?
– Ну разве что чуть-чуть, вот сюда, с краю. Ты славно потрудилась. А теперь прости, я должна бежать на кухню.
– Бог вам в помощь, – слегка поморщилась Луиза. – Я утром только заглянула в дверь, как кухарка чуть не запустила в меня кастрюлей.
– О Боже! – покачала головой Марианна, спускаясь на цокольный этаж.
Но на кухне ее ждал полный порядок: на плите кипел большой котел, а молоденькая служанка чистила у стола овощи. У кухарки руки были по локоть в муке. Она раскраснелась от плиты, но ее нервные приступы сменились умиротворяющим оптимизмом.
– Да, мэм, – ответила она на вопрос хозяйки. – Рыба такая, что лучше и желать нельзя – только что поймана. И черепаха тоже. Она уже кипит в котле, а говядина на холодке мокнет в маринаде. Кура, та уже подготовлена для жарки, выпотрошена и начинена травками.
– Чудесно, – сказала Марианна. – Уже и сейчас пахнет очень аппетитно.
– Сейчас и пирожки будут готовы для печи. И пускай я всего лишь простая английская кухарка, не в пример этим всем важным французским поварам, но скажу не чинясь: пирожки мне всегда удавались. – Она смачно шлепнула тесто и с хищной улыбкой погрузила в него руки.
