Джейн Арчер - Весенние сны
Он рассмеялся и ласково отвел с ее лба прилипшие прядки белокурых волос.
– А ты не боишься, что сейчас узнаешь обо мне все, что возможно, а на потом ничего не останется?
– Какие глупости ты говоришь! Тебе жизни не хватит, чтобы мне все о себе рассказать.
Анастасия глубоко втянула ноздрями воздух, стараясь запомнить этот его неповторимый запах, точно так же как запомнила она цвет его глаз, изгиб губ... Она нежно провела ладонью по его безволосой мускулистой груди.
– Почему у тебя на груди нет волос, Хок? И здесь тоже, – добавила она, погладив его руку.
– Индейская кровь. И бороды у меня тоже считай что нет. А это так важно?
– Вовсе нет. На самом-то деле, – Анастасия наклонилась и шаловливо лизнула его влажную от пота грудь, – ты мне нравишься такой, какой есть, со всеми изъянами.
– Это радует, не придется в будущем себя переделывать.
– Меня это вполне устраивает, – рассмеялась Анастасия. – Но чем ты хотел со мной поделиться?
Он легонько похлопал ладонью по ее животу и ответил:
– Не сейчас. Попозже. Я хочу тебе кое-что показать.
– Вот как? – протянула Анастасия и соблазнительно потянулась всем телом.
– Как вижу, ты становишься ненасытной, – засмеялся Хок.
– Мне возразить нечего.
– Я хотел тебе рассказать, зачем приехал в северную Аризону.
Анастасия замерла – вся игривость ее вдруг исчезла. Неужели Хок наконец собрался ей сказать, зачем вернулся сюда?
– Это то, чем ты хотел со мной поделиться?
– Да. Как только мы оденемся и приведем себя в порядок, я отвезу тебя в одно место.
– Я буду готова через пару минут, – заторопилась Анастасия и начала было вставать.
Однако Хок мягко удержал ее, притянув к себе:
– Куда это ты заторопилась? Уверяю тебя, то место никуда не денется. Сейчас у нас есть дела, которые никак нельзя откладывать.
Анастасия, опустив глаза, проследила за его взглядом и убедилась, что ее возлюбленный более чем готов еще раз разделить с ней свою страсть.
– Действительно, – кивнула она и ласково провела ладонью по его животу сверху вниз. – Действительно, эти дела лучше не откладывать на потом.
Глава 11
Подождав, пока полуденный зной немного спадет, влюбленные оседлали лошадей и направились к тому месту, которое Хок хотел показать Анастасии. Всю дорогу они молчали. Хок покачивался в седле, погруженный в мысли о прошлом. Анастасия с любопытством оглядывалась по сторонам, примечая особенности простиравшейся вокруг дикой природы. Тишина нарушалась лишь редким криком ястреба, парившего высоко в небе, да шуршанием каких-то невидимых в высокой траве зверьков. И молчание между ними, и стоявшая вокруг тишина лишь добавляли пронзительности чувству близости, что связывала их теперь незримой прочной нитью.
Через какое-то время они выехали на луговину, усеянную десятками небольших холмиков свежевырытой земли. Неожиданно около нескольких из них поднялись на задние лапки какие-то зверьки, встали столбиком и залились отрывистым и пронзительным лаем. Остальные, которых оказалось немало, живо откликнулись на сигнал тревоги, стремительно попрятавшись в норы, которые начинались в центре каждого холмика.
Зверьки очень напоминали белок, только без длинных пушистых хвостов. Анастасия вопросительно повернулась к Хоку, которого этот пронзительный лай мгновенно вернул к действительности.
Кивнув, он направил лошадь в объезд земляных холмиков и пояснил:
– Это луговые собачки. Если поехать напрямую, почти наверняка лошадь переломает себе ноги, поэтому старайся объезжать такие места.
– Но почему?
– Обычно здесь все изрыто норами, и лошадь, как правило, после нескольких шагов обязательно проваливается.
– Они такие лапочки! Но почему они так сердито на нас лают?
– Это их часовые. Сначала они подали сигнал всем остальным скорее прятаться, а теперь дают нам знать, чтобы мы держались подальше.
– Это что, правда?
– Самая настоящая. – Хок с улыбкой обернулся к Анастасии: – Тебе, Стейси, нужно научиться понимать природу вокруг и зверей так же хорошо, как и уроженцам этих мест. Может оказаться, что от этого будет зависеть твоя жизнь.
– Знаешь, у меня рука на этих зверьков не поднимется, честное слово.
– Вот как? Иногда такой голод терзает, что...
– Хок!
– Еда, какой бы она ни была, все равно остается едой.
– Да что ты говоришь! Слышать об этом не желаю! – не терпящим возражения тоном заявила Анастасия, продолжая, полуобернувшись, разглядывать зверьков, беспрерывно лающих им вслед.
– Хорошо, Стейси, – покачал головой Хок, – я не знаю, может быть, ты предпочтешь гремучих змей, ящериц или...
– Ты это серьезно? – резко обернулась к нему Анастасия.
– Конечно. Хотя с появлением коров, овец и коз, да еще если промышлять охотой в горных лесах, выбор еды теперь достаточно широк. Только стоит помнить о том, что вкус других людей может отличаться от твоего.
Анастасия согласно кивнула, поняв, что именно он имел в виду:
– Ты прав. Такой еды, которой нас накормила Мария, я ни разу не пробовала, и она мне очень понравилась. Но как только подумаю об этих миленьких песиках...
– Ладно, уговорила! – рассмеялся Хок. – Жаркого из луговых собачек сегодня не будет!
Анастасия весело рассмеялась, наслаждаясь удивительной легкостью их взаимопонимания и думая о том, как это будет чудесно – прожить всю жизнь бок о бок с Хоком.
Ехали они теперь на юг, по направлению к Литл-Колорадо. Добравшись до брода, в том месте, где от главного русла реки ответвлялся узкий приток, они без особого труда пересекли ее и оставили за спиной – петлять по бескрайним равнинам северной Аризоны.
Хок вдруг насторожился, завертел головой и, так же неожиданно успокоившись, глубоко вдохнул прохладный влажный воздух, наполненный бодрящими запахами буйно растущей зелени. Затем он повернулся к Анастасии и, медленно поведя перед собой рукой, торжественно сказал:
– Стейси, это ранчо Хокинса, отсюда и насколько хватает глаз.
Она не очень поняла, о чем идет речь. Ее поразило искаженное неподдельным страданием лицо Хока. Анастасия окинула взглядом земли, что лежали перед ней, – отличные пастбища, может быть, будут и побогаче, чем в Гайе.
– Да, это ранчо Хокинса, – с чувством повторил Хок и легонько подстегнул лошадь, посылая ее вперед. Анастасия тронулась следом.
– Хок, я не совсем поняла, о чем ты сейчас говорил. Он обернулся, потом опять посмотрел вперед.
– Это лучшие пастбища во всей северной Аризоне. По крайней мере я так думаю. Эти земли принадлежали моим родителям. В то время их называли ранчо Хокинса. Помнишь, я тебе говорил, что при рождении меня назвали Райдер Хокинс? Мать и отец управляли этим ранчо, а я им помогал.
