Кэролайн Линден - Твой сладкий поцелуй
— Ну конечно. Я подумала о его секретаре, с которым случайно столкнулась на днях на завтраке в саду леди Плимптон. Вы помните, сэр?
— Каждое мгновение. — Тобиас многозначительно улыбнулся. — Хотя я очень сожалел, что вы уехали так рано. Я надеялся, что мы погуляем по саду леди Плимптон. Говорят, это лучший сад в Мейфэре и…
— Да, но я говорю о секретаре вашего дяди. Он очень сильно напомнил мне одного человека, которого я знаю. Может быть, это его родственник. Как его зовут?
— Его зовут Генри Таун, — сухо ответил Тобиас, и довольное выражение пропало с его лица. — Я ничего не знаю о нем, леди Мария, кроме того, что он хорошо выполняет свои обязанности. Помогает дяде, как должен помогать любой хороший слуга.
Генри Таун… Интересно, это его настоящее имя?
— Он давно работает у вашего дяди?
— Нет, может, месяц или два. Дядя всегда настаивал на том, что все делает сам, и только в этом сезоне, приехав в город, я убедил его нанять кого-нибудь в помощь…
Мария уже не слушала его. Только месяц. В таком случае мистер Крейн вряд ли может знать что-то по-настоящему важное. К счастью, они уже пришли туда, где стояла мать Марии.
— Спасибо, мистер Крейн. — Она сделала реверанс.
— Не за что, леди Мария. — Тобиас поклонился и загадочно улыбнулся. — Жду нашего танца.
Мария стиснула зубы, но приветливо улыбнулась в ответ.
Мистер Крейн просиял, поклонился ее матери и леди Арнольд, которая стояла рядом, и ушел.
— Ты изменила свое мнение в отношении мистера Крейна? — поинтересовалась мать Марии, обмахиваясь веером.
— Совсем нет, — прошептала в ответ Мария, быстро осматривая зал. Она была уверена, что слышала голос Гарри. Конечно, ее ждет еще одно разочарование, но ей хотелось знать наверняка. — Он подошел ко мне, когда я искала тебя.
— Дорогая моя, что случилось? — Мать привлекла Марию к себе поближе. — Ты сегодня какая-то беспокойная. Я вижу, что ты не обращаешь внимания на кавалеров, с которыми танцуешь, и все время оглядываешься. Тебя что-то тревожит?
Мария покраснела, услышав в голосе матери тревожные нотки. Она должна была знать, что чуткая мать заметит ее состояние.
— Я… Я не знаю, мама, — призналась Мария. — Мне кажется, будто я упускаю что-то… что-то очень важное.
— Такое бывает в твоем возрасте — когда воздыхателей кругом много, а один единственный среди них пока не определился. Не спеши, Мария, тебя никто не торопит с выбором.
Хватит, приказала она себе. Она выбросит из головы Гарри, по крайней мере, на сегодняшний вечер. Она перестанет искать его в каждом мужчине, проходящем мимо, и прислушиваться к его голосу. Если бы только ей не показалось, что она слышала его здесь сегодня, наверное, вечер был бы замечательным. Она испортила себе весь сезон, слишком много размышляя о Гарри.
Сегодня она сделает вид, что их пути с этим таинственным человеком никогда не пересекались. Даже если ей придется сидеть где-нибудь в тихом уголке.
Званый вечер у леди Арнольд оказался серьезным испытанием для силы духа Гарри, которому снова пришлось выступать в роли старого лорда Генри Роута.
Как и ожидалось, Мария была здесь — поразительно красивая в зеленом платье с серебристым кружевом, которое обрамляло ее грудь как оправа редкого драгоценного камня. Разумеется, она танцевала с многочисленными кавалерами, каждый из которых подносил ее руку к губам, улыбался и держал ее за талию в танце достаточно близко, чтобы можно было уловить запах ее кожи. Гарри их всех ненавидел. Они с легкостью делали то, что он не мог себе позволить. И страдал оттого, что ему приходится видеть все это.
Он старался сосредоточиться на своих обязанностях. Йен проскользнул к одному из окон и предупредил его о только что прибывших гостях мрачного вида. Это был известный член либеральной партии со своими сыновьями. Особой угрозы они не представляли, и Гарри сосредоточил свое внимание на лорде Крейне и графе Донкастере. Но сегодня ему не хотелось вести светских бесед с этими людьми, его сердце наполнялось горечью всякий раз, когда он видел Марию. В конце концов, он нашел стул, с которого было легко обозревать зал, и большую часть вечера провел, сидя на нем и размышляя о переносимых им страданиях.
Ему пришлось пережить шок, когда Мария сама подошла к нему после второго вальса. Гарри напрягся, взял себя в руки, но она даже не посмотрела на него. Девушка села рядом, лишь рассеянно кивнув в его сторону. Вместе с облегчением, что она его не узнала, пришла радость от новой встречи с ней. Он снова был рядом, даже мог ненароком прикоснуться к Марии. Для нее он, конечно, выглядел подвыпившим, немного неряшливым и по возрасту годился в дедушки. Вряд ли она обрадовалась бы такой встрече.
Прошла уже почти неделя с тех пор, как он дал слово держаться от нее подальше, и хотя он не собирался нарушать эту клятву, он ни секунды не забывал о Марии. С мрачной деловитостью он выполнял свои обязанности, потом отправлялся спать и всякий раз думал о том, что он упускает. Но что было делать? Он сидел здесь по долгу службы, и Мария совершенно случайно оказалась рядом с ним. Возможно, это был подарок небес или искушение дьявола, но Гарри это не волновало.
— Устали от танцев, да, мисс?
— Нет, сэр, совсем нет. — Мария изумленно посмотрела на него.
— Конечно, вы ведь так молоды, — упорствовал Гарри, наклонившись к ней и опираясь на трость.
Мария медленно вздохнула и вежливо улыбнулась:
— Вы очень любезны, сэр.
— Это чистая правда, — подмигнув, ответил Гарри. — Генри Роут умеет разглядеть самую красивую девушку в зале.
— Вы слишком великодушны. — Мария перевела взгляд на танцующих.
Лорд Роут хихикнул; глубоко внутри Гарри неосторожно рассмеялся. Чем дольше он играл роль старого повесы, тем больше ему казалось, что старик стал его вторым «я».
— Не всегда мои комплименты бывают такими щедрыми. Но, поскольку мне повезло сидеть рядом с вами сейчас, я не должен скрывать истину.
Взгляд, которым она его одарила, был и веселым, и растерянным одновременно, словно она не знала, что сказать, и предпочла бы не разговаривать с ним совсем.
— Какой вы проказник, сэр.
«Ничего-то ты не знаешь, не ведаешь», — подумал Гарри и снова захихикал.
— В моей жизни мало чего осталось! Лучше быть немного проказником, чем совсем уж дряхлым стариком. Но я вижу, вы предпочитаете молодую компанию. — Он встал, демонстрируя свою мнимую слабость. Возможно, это был его последний разговор с ней, а он никак не мог сказать прощальные слова. — Оставляю вас с этими молодыми джентльменами, только выбирайте с осторожностью, потому что здесь очень много молодых повес!
