Мэри Бэлоу - Немного грешный
По счастью, река располагалась совсем рядом. Вскоре они увидели ее за деревьями. На реке были небольшие пороги. Не водопад, конечно, но вид был очень красивый. И не только вид. Лесные ароматы, усиленные утренней свежестью, мерный звук падающей воды, высокие травы — все это просто кружило голову. Для Рейчел, большую часть жизни проведшей в душном Лондоне, эта лесная речка была настоящим раем. Ей казалось, что она никогда в жизни не дышала таким чистым целительным воздухом.
— Давайте посидим, — предложил Джонатан. Рейчел заметила, что он прижимает руку к больной ноге, и воскликнула:
— Вы, должно быть, сошли с ума, если решились на эту прогулку! Вам сейчас надо быть в постели!
— В самом деле? — Он слегка приподнял бровь. — А вам, полагаю, сидеть возле моей постели и ждать моего пробуждения? Боюсь, Рейчел, эти славные времена миновали безвозвратно. Не беспокойтесь обо мне. Я буду осторожен.
Он неторопливо опустился на камень, осторожно вытянув левую ногу. Рейчел села чуть поодаль, обхватив руками колени. Как ни странно, но ей было жаль этих безвозвратно ушедших дней. Тогда она думала лишь о том, чтобы раненый юноша выжил. И вот он жив. Но кто он? Явно не сэр Джонатан Смит. Перед ней по-прежнему незнакомец.
— И как же вы собираетесь возвращаться домой? — поинтересовалась она.
— Я сам как-нибудь разберусь с этим, — мягко улыбнулся он. — Давайте будем наслаждаться моментом. Это место прекрасно подходит для любовных утех, и если бы…
— Джонатан! — возмущенно прервала его Рейчел.
— Да, я понимаю, — невозмутимо отозвался он. Боже, та ночь! Рейчел прекрасно помнила его слова о том, что их близость явилась для него полным разочарованием, но все же… Ох, ну почему же все так получается!
Она уткнулась подбородком в колени и задумалась. Перед глазами вставали яркие картины той ночи. Даже сейчас Рейчел трудно было поверить, что все это случилось с ней на самом деле. И как печально думать об этом здесь, в этом райском уголке, словно созданном для любви…
— Наверное, я много потеряла из-за того, что всю жизнь провела в Лондоне. Здесь так красиво.
— Да, очень красиво, — согласился Джонатан.
— Вам кажется, что вы выросли в поместье? — спросила она.
— Провокационный вопрос, — вздохнул он. — Но я попробую на него ответить. Я могу почти наверняка утверждать, что провел много времени вне города. Эта атмосфера кажется мне очень знакомой, почти родной. Я думаю, что жил в местности, похожей на эту.
Рейчел повернула голову и взглянула ему в глаза.
— Вам удалось еще что-нибудь вспомнить? Хотя бы самую мельчайшую деталь?
Он покачал головой, глядя на сверкающую на солнце воду.
— Совсем немного. Мне снятся странные сны, я не уверен, что это настоящие воспоминания. Не знаю, можно ли им доверять. Мне снится сон про какое-то важное письмо. И еще про то, что кто-то ждет меня у городских ворот Брюсселя. Когда вы со Стриклендом привезли меня к городским воротам, там была какая-нибудь женщина?
— Там было много женщин, — ответила Рейчел. — И много мужчин. Настоящее столпотворение. Некоторые женщины метались от раненого к раненому, пытаясь найти родных.
— Тогда, возможно, это просто сон. Не представляю, кем бы она могла быть. — Рейчел молчала, и он продолжил: — Вчера ночью я видел другой сон. Фонтан посреди огромного парка. И никого вокруг. Ни души. Парк выглядел очень ухоженным. Вода блестела на солнце всеми цветами радуги. Я слышал, что мы видим только черно-белые сны, но, клянусь, я видел радугу на воде! И все же… Я не знаю, что это значит.
— Возможно, вам снился ваш дом, — предположила Рейчел. — Может, ваше поместье?
Они помолчали. Рядом успокаивающе журчала река. Рейчел вдруг заинтересовало, а приходила ли к этой реке ее мать? Может, на этом самом месте она мечтала о любви, о счастье, о будущем? Может, именно здесь она обдумывала роковое решение сбежать из родительского дома…
Рейчел вспомнила отца. Когда-то давно, еще до маминой смерти, он был очень веселым, много шутил, и дом их в Лондоне был наполнен счастьем и радостью. Вспоминая это время, Рейчел нетрудно было понять, почему ее мать сбежала из холодного старинного особняка к этому солнечному человеку. Но позже все изменилось. Игра полностью поглотила отца, а бесконечные долги убили веру в будущее. И Рейчел впервые подумала, что решение дяди Ричарда не отдавать ей фамильные драгоценности было тогда, может, не таким уж и неправильным. Папа проиграл бы их, как и все, что у них было.
— Если я был младшим сыном какого-нибудь аристократического рода, то, должно быть, не позволял себе сильно привязываться к дому, зная, что мне не придется его наследовать, — проговорил Джонатан. — Может, поэтому я и пошел в армию.
— Но вы даже не знаете точно, были ли офицером, — напомнила Рейчел. — Это обрывки снов, не более того.
Он пристально взглянул на нее и рассмеялся.
— Да, вы правы. Я ни в чем не могу быть уверен, даже в этом. Но что я тогда делал на поле боя? Возможно, я прибыл с каким-то поручением?
— Да, это наиболее вероятно. Помните, ведь у вас на теле не было других ран, кроме той, которую вы, очевидно, получили как раз перед падением с лошади. Если бы вы были офицером, то…
— Но возможно, мне просто везло, — возразил он. — Или… или я не лез на рожон. А может, битва при Ватерлоо была моим первым сражением.
Рейчел тяжело вздохнула. Джонатан был прав — все это были только предположения. Ей бы очень хотелось помочь ему вернуться к прежней жизни, к людям, которые его любили. Но что она могла сделать?
Может, ей предпринять собственное небольшое расследование? Друзья в Лондоне могли бы ей помочь что-нибудь выяснить. Например, не исчезал ли без вести богатый аристократ? Нет, бред какой-то. Сотни людей исчезли без вести в этой войне, наверняка среди них были и молодые аристократы. Жаль, что у нее нет друзей среди представителей высшего света Лондона. И все-таки, наверное, ей стоит попробовать! Ведь и Джонатан приехал сюда, чтобы помочь ей!
— Думаю, наша прогулка должна выглядеть вполне убедительно в глазах твоего дяди, — прервал ее размышления Джонатан. — Я показал, что мне нравится проводить время с молодой женой, что я могу в чем-то быть ей полезен и в то же время использую малейший повод, чтобы побыть с ней наедине.
Рейчел окинула его взглядом. На лице Джонатана играла лукавая улыбка, ни тени серьезности не осталось в смеющихся глазах. Неожиданно он резко придвинулся и, прежде чем она успела возмутиться, прижался губами к ее губам.
Только подумать, как это было бы просто: оттолкнуть его, вскочить на ноги и убежать. Он не удерживал ее, соприкасались лишь их губы. Но Рейчел и в голову не пришло, что она может уйти сейчас. Удивление и восторг смешались в ее затуманенном взгляде.
