Эллисон Чейз - Очаровательная сумасбродка
Холли приостановила Мэрибель и подождала, когда ее спутница сделает то же самое.
— Леди Сабрина… — заговорила она.
— Просто Сабрина, — перебила ее сестра Колина. — Товарищи по преступлению могут не соблюдать приличия.
— Могу тебя заверить, что ни о каких преступлениях и речи нет, — промолвила Холли. — Я никогда не была замешана в таких вещах.
— Тогда к чему такая таинственность?
— У меня есть причина соблюдать таинственность, равно как у тебя — помогать мне.
— Да мои причины не составляют никакой тайны! — воскликнула Сабрина. — У меня такая скучная жизнь, а ты меня хоть немного развлекла. — Она сцепила руки на седле перед собой и наклонилась вперед. — Позволь мне сопровождать тебя, что бы ты ни делала. Клянусь, я ни одной живой душе не скажу ни слова.
— Не могу, — твердо ответила Холли. — А если ты будешь и дальше преследовать меня, то мне придется повернуть назад и вернуться в дом. И это не просто мой каприз: это необходимость.
— О! — Сабрина театрально вздохнула. — Понимаешь, говоря такие вещи, ты только разжигаешь мое любопытство. Ну да ладно — во всяком случае, пока. Я оставлю тебя. — Она махнула рукой в сторону севера.
Неожиданно, несмотря на кажущееся равнодушие Сабрины, Холли догадалась, в чем может быть причина того, что ее спутница не хочет ехать куда-то в одиночестве.
— Ты, случайно, не боишься того, что твоя лошадь перестанет тебя слушаться? — спросила Холли. — Как это было в загоне?
— Тот случай не повторится, — уверенно проговорила Сабрина.
— Но ты же сказала, что это было не в первый раз.
— Никогда не обращай внимания на то, что я говорю, — заявила Сабрина. — Я была расстроена. Наверняка моя лошадка просто испугалась громких разговоров, шума и толпы гостей. Этого не повторится, — еще раз произнесла она, сердито хмурясь, что заставило Холли спросить себя, кого, собственно, Сабрина пытается убедить — ее или себя саму.
— Я не задержу тебя надолго, — вслух сказала Холли, хотя, признаться, уверенности в этом у нее не было.
— Я не должна отпускать тебя в эту сторону. — Сабрина кивком головы указала на долину. — По приказу моего брата, — добавила она.
Холли содрогнулась, но тут же поняла, что, возможно, это был вовсе не приказ, а предостережение, основанное на его опасениях. Не мог же он предположить, что она вернется сюда на следующий день, да еще с его сестрой.
— Куда бы я ни поехала, всю ответственность за возможный риск я беру на себя, — сказала она.
— Ну что ж, поезжай и делай что хочешь, независимо от того, касается это моего брата или нет. Даю тебе полчаса — потом встретимся за теми деревьями. — Сабрина указала рукой на несколько сосен, которые тянулись к небу на западе. — Если к тому времени ты не вернешься, я сделаю вывод, что что-то случилось. В таком случае я буду вынуждена отправиться искать тебя.
Холли оставалось только надеяться на то, что она управится за полчаса; просить Сабрину дать ей еще немного времени явно не стоило. Теперь она была не только в долгу перед ней, но еще и зависела от того, будет ли сестра Колина молчать — во всяком случае, пока, как сказала сама Сабрина.
Через несколько минут Холли оглянулась через плечо назад, чтобы убедиться в том, что молодая женщина не последовала за ней. Остановив Мэрибель, Холли повернулась в седле и внимательно оглядела окружающую местность во всех направлениях в поисках какого-нибудь движения. Насколько она могла увидеть, компанию ей составляли лишь два жаворонка, распевающих друг другу песни высоко в небе, да кролик, перебежавший перед ней тропинку. Холли продолжила свой путь.
Не прошло и нескольких минут, как перед ней появилась огромная вересковая пустошь, сужающаяся к двум холмам, между которыми протекал звонкий ручеек. Он петлял, разветвлялся, исчезал среди расселин, а затем вновь появлялся, чтобы весело забурлить над камнями. Холли направила Мэрибель на песчаный берег, где копыта лошади стали тут же вязнуть в песке. Колин не обманул ее, сказав, что почва здесь зыбучая. В лучшем случае лошадь не предупрежденного об этом наездника могла захромать. В худшем — потерять опору под ногами и увязнуть в зыбучем песке, сбросив с себя всадника.
Возбуждение охватило Холли, и она пожалела, что не может пустить лошадь быстрее. Граф не обманывал ее.
Впрочем, ее эйфория быстро прошла: если тут действительно опасно, то это место прекрасно подходит для того, чтобы спрятать кого-нибудь. На этих крутых утесах и по зыбучему песку не поездишь верхом, да и вырастить здесь что-либо невозможно, поэтому едва ли кому-то придет в голову прогуливаться в этих местах.
За спиной у Холли солнце поднималось в утреннем небе, но долина сужалась перед ней до тех пор, пока не превратилась в узкое ущелье, куда не попадали прямые солнечные лучи. Редкие сосенки да молодые лиственные деревца льнули к каменистым склонам холмов, а ветер гулял в их листве, отчего они тихо шумели, как толпа перед скачками. Впереди ручей исчезал под изъеденными водой валунами, вся земля скрылась под водой, покрытой рябью. Из-под копыт Мэрибель летели мелкие камушки и песок.
Остановив кобылу, Холли спешилась. Она проехала по долине с полмили, но не увидела ничего примечательного, так что теперь она пройдет вперед еще совсем немного, чтобы окончательно убедиться в том, что тут никого нет. Не желая рисковать лошадью на повороте ущелья, она привязала Мэрибель к ветке первого попавшегося дерева и пошла дальше пешком.
Вода промочила подол ее юбок, просочилась в сапоги, когда, стараясь не отходить далеко от камней, она стала перебираться на другую сторону ущелья. Там она на мгновение остановилась, когда пугающая правда внезапно осенила ее — правда, которая поколебала ее верность королеве и угрожала разрушить дружбу с Викторией.
Она предпочла бы не найти ничего, ни единого следа Гордости Принца или чего угодно, что указывало бы на то, что Колин Эшуорт имеет отношение к краже жеребца, пусть даже это разочарует Викторию и поставит под угрозу ее правление.
Обойдя валуны, Холли неожиданно увидела угол изгороди. Она ухватилась за ветку молодого тиса и сжала ее с такой силой, что пальцы побелели, а ветка согнулась в руках. Ноги Холли отказывались повиноваться; она смотрела на забор, а сердце неистово колотилось у нее в горле, кровь гудела в ушах, а перед ее внутренним взором вставали недавние картины.
Темная библиотека, две сильные руки, взмах светлых волос и такие милые-милые, безупречные черты его лица, когда он наклонился к ней, чтобы поцеловать…
Горечь сожаления наполнила ее рот, горло… Он фактически поймал ее на месте преступления, ведь она шпионила в его собственном доме, но вместо того, чтобы устроить скандал, он обнял ее своими сильными руками, поцеловал. Господи, помоги ей, неужто это была всего лишь уловка? Он понял, что она… что-то заподозрила, и просто постарался отвлечь ее от правды.
