Виктория Холт - Хозяйка Меллина
— Поднимите ее, — сказала я Коннану, и он наклонился и, приподняв ее с земли, посадил перед собой.
Она попыталась вырваться, но я взяла ее за руку, продолжая говорить:
— С тобой там ничего не случится, и мы так быстрее доберемся до дома. Тебя там ждет твое молоко и хлеб с маслом, а потом ты ляжешь в свою уютную кроватку. Не бойся, видишь, я держу твою руку и иду рядом?
Она перестала вырываться, но всю дорогу так и держала свою руку в моей.
Так закончился этот странный день — тем, что мы с Коннаном привезли домой потерявшуюся девочку.
Когда ее сняли с лошади и вручили в объятия ее бабушки, Коннан взглянул на меня с улыбкой, которая показалась мне невероятно обаятельной, потому что в ней не было и тени обычной иронии или насмешки.
Я поднялась к себе. Меня переполняли смешанные чувства, но самым сильным из них была радость. Я знала, что произошло со мной. Сегодняшний день открыл мне глаза. Я совершила ужасную глупость, но это случилось помимо моей воли. Я влюбилась. Влюбилась в первый раз в жизни и к тому же в человека, принадлежащего к недоступному для меня кругу. Я была влюблена в хозяина Маунт Меллина и боялась, что он успел догадаться об этом еще раньше меня самой.
Последующие несколько недель были самыми счастливыми из всех, что я успела провести в Маунт Меллине. Элвиан быстро поправлялась, и я была рада убедиться, что ее интерес к верховой езде не пропал. Она расспрашивала о том, как заживают ушибы черного Принца, и говорила о том дне; когда снова сядет на него.
Через неделю после ее падения с лошади мы возобновили наши уроки, только занимались мы теперь не в классной, а в ее спальне. Я также научила ее играть в шахматы, которые она так быстро освоила, что даже иногда обыгрывала меня.
Но быстрое выздоровление Элвиан было не единственной причиной моего радостного настроения. Коннан все это время был дома, и, хотя он ни разу не припомнил мне моей пылкой речи в тот памятный день, он явно принял мои слова во внимание. Его появление в комнате Элвиан перестало быть редкостью, и он часто приходил, нагруженный новыми книгами и игрушками для нее.
В один из первых дней я сказала ему:
— Есть только одна вещь, которая радует ее больше, чем подарки, которые вы ей приносите. Это ваше общество.
— Странный же она ребенок, если предпочитает меня книге или игрушке.
Я улыбнулась ему, и он ответил на мою улыбку, снова заставив меня почувствовать перемену в своем отношении ко мне.
Иногда он наблюдал за нашей игрой в шахматы или участвовал в ней на стороне Элвиан.
— Смотри, Элвиан, — говорил он, — мы передвинем нашего слона сюда, и это заставит нашу дорогую мисс Ли призадуматься.
Элвиан радостно смеялась, бросая на меня победный взгляд, а я чувствовала себя такой счастливой рядом с ними, что теряла нить игры и начинала проигрывать.
Как-то раз он сказал мне:
— Как только Элвиан сможет передвигаться, мы посадим ее в коляску и поедем в Фауи, где устроим пикник.
— Зачем ехать в Фауи, — удивилась я, — если у нас рядом с домом есть прекрасный пляж, где можно устроить пикник.
— Моя дорогая мисс Ли, — у него появилась привычка называть меня не иначе, как «моя дорогая мисс Ли», — разве вы не знаете, что чужой пляж всегда привлекательнее того, что под боком?
— Да, да, папа, давайте поедем на пикник!
Ей так не терпелось осуществить эту идею, что она послушно съедала все, что ей приносили, и постоянно говорила о предстоящей экспедиции. Доктор Пенжли был очень доволен ей, так же, как и все мы.
Однажды я сказала Коннану:
— Настоящее лекарство для нее — это вы. Вы сделали ее счастливой, показав, что она вам не безразлична.
И тут он сделал нечто удивительное. Он взял меня за руку и поцеловал в щеку. Этот поцелуй был совсем не похож на тот, что я получила от него в ночь бала. Это был быстрый, легкий, дружеский поцелуй, лишенный страсти, но несущий тепло.
— Нет, — сказал он, — это вы — настоящее лекарство, моя дорогая мисс Ли.
Мне показалось, что он собирался сказать что-то еще, но вместо этого он резко повернулся и вышел из комнаты.
* * *Я не забыла о Джилли. Мне хотелось помочь ей, как я помогла Элвиан, и я решила, что лучше всего будет поговорить о ней с Коннаном. В его теперешнем настроении он вряд ли откажет мне в том, о чем я попрошу его. Кто знает, возможно, с полным выздоровлением Элвиан вернется его прежнее безразличное и насмешливое поведение, поэтому лучше не рисковать и обратиться к нему, пока есть возможность.
Поэтому однажды утром я смело вошла в пуншевую комнату, где я знала, он был в тот момент, и спросила, могу ли я поговорить с ним.
— Разумеется, мисс Ли, — ответил он. — Я всегда рад возможности поговорить с вами.
Я сразу перешла к делу.
— Я хочу что-нибудь сделать для Джилли.
— Да?
— Я не верю в ее слабоумие. Мне кажется, все дело в том, что никто никогда не пытался помочь ей. Я слышала о несчастном случае, который произошел с ней. Перед ним, насколько я понимаю, она была совершенно нормальным ребенком. Не кажется ли вам, что ее можно снова сделать нормальной?
В его глазах мелькнул насмешливый огонек, и он сказал:
— Мне кажется, что как для господа Бога, так и для мисс Ли ничего невозможного нет.
Оставив без внимания его легкомысленное замечание, я продолжала:
— Я прошу вашего разрешения на то, чтобы давать ей уроки.
— Моя дорогая мисс Ли, разве ваша ученица, ради которой вы сюда приехали, не занимает все ваше время?
— У меня есть немного свободного времени, мистер ТреМеллин. Даже у гувернанток есть эта роскошь. Я готова заниматься с Джилли в мое личное время, если, конечно, вы не будете категорически против.
— Даже если бы я запретил вам, я уверен, вы нашли бы какой-нибудь способ сделать по-своему. Так что будет проще, если я скажу: делайте все, что считаете нужным. Я желаю вам успеха.
Я поблагодарила его и повернулась, чтобы уйти.
— Мисс Ли, — позвал он, и я остановилась.
— Давайте поскорее поедем на этот пикник. Я ведь могу отнести Элвиан в коляску, если нужно.
— Прекрасно, мистер ТреМеллин. Я сейчас же скажу ей об этом. Ее это очень обрадует.
— Ну а вас, мисс Ли, это радует?
На мгновение мне показалось, что он сделал шаг в мою сторону, и я отступила назад, испугавшись, что он положит руки мне на плечи и его прикосновение заставит меня выдать мои чувства.
— Все, что может оказаться полезным для Элвиан, радует меня, мистер ТреМеллин, — сказала я холодно и вышла из комнаты, торопясь сообщить Элвиан хорошую новость.
* * *Так проходили недели — радостные, полные приятных ощущений недели, заставившие меня забыть огорчения и тревоги, еще не так давно преследовавшие меня.
