Мелоди Томас - Пусть будет лунный свет
– Сегодня же среда, – ответствовал лорд Вереей и церемонно распахнул дверь: – Присоединяйтесь к гостям, майор. У вас есть на это право.
Майкл спустился на первый этаж по мраморной лестнице, устланной темно-пурпурным ворсистым ковром, и направился к танцевальному залу. Он прекрасно понимал, что в своей полевой форме выглядит немного нелепо на фоне изысканных фраков и парадных мундиров. Он постоял какое-то время, оглядываясь вокруг, а потом решительно двинулся вперед, легко раздвигая толпу плечом, туда, где юный капитан торжественно выводил Бриану на первый вальс.
– Сэр...
– Прошу прощения, капитан, но этот танец уже ангажирован. – Майкл уверенно протиснулся между растерявшимся капитаном и Брианой и, нарушая все гласные и негласные приличия, увлек девушку в толпу танцующих.
– Майор, вы сошли с ума, – тихо произнесла Бриана. Вальсировал Майкл прекрасно, и вскоре они оказались в дальнем конце зала.
– Возможно, – ответил он, чувствуя, как его охватывает бесшабашный кураж. – Может быть, у меня внутри все переворачивается, когда я вижу, как с тобой любезничают посторонние мужчины. – Он склонился к ее уху и тоном завзятого обольстителя шепнул: – Не помню, говорил ли я тебе, как ты хороша?
Она подняла на него свои голубые глаза.
– Я слышала, вы разговаривали с глазу на глаз с лордом Вереей, – тихо заметила она. – Значит, вы все-таки предстанете перед военным судом?
– Не будет никакого военного суда.
– Если все же до этого дойдет, я выступлю свидетельницей на вашей стороне, потому что знаю, на что вы способны, – сказала она. – Надеюсь, вы в этом не сомневаетесь?
– Вы, случайно, не заболели?
– О Господи, – закатила глаза Бриана. – Какой же простодушной я, наверное, кажусь!
Однако руки ее чуть крепче обняли Майкла, и он испытал удивительное чувство защищенности, как тогда, когда во время разговора с лордом Вереей смотрел на нее.
– Мисс Донелли, сделайте мне одолжение, – шепнул он ей на ухо, с наслаждением вдыхая аромат ее волос. – Сегодня вечером я нуждаюсь только в одном. И это одно заключено сейчас в моих объятиях.
Взгляды их встретились. Продолжая кружиться, они оказались на террасе и наконец остановились. Необъяснимая тревога вдруг охватила Майкла.
– Иногда я кажусь себе наглой, – с горечью произнесла Бриана.
Он взял девушку за руку и поднес ее пальцы к своим губам.
– Настолько наглой, чтобы решиться вылезти в окно спальни и отправиться в объятия возлюбленного? – Майкл снизу вверх посмотрел на Бриану. – Того, кто сломал вам жизнь своим поцелуем?
Бриана нахмурилась и высвободила руку. – Видимо, Кристофер уже провел с вами беседу, как брат, нежно любящий свою сестру?
– Боюсь, на этот раз вы угадали, – заметил он спокойно, с любопытством ожидая продолжения.
– Он рассказал вам, что я сидела в тюрьме?
Майкл взял ее за руку и спустился с ней по лестнице в сад, подальше от ярких огней танцевального зала.
– Говорил и об этом.
В ее глазах блеснул гнев.
– Раз уж мы ведем разговор о моей неосмотрительности, вы вполне можете узнать и о других постыдных подробностях моей прошлой жизни.
– Бриана, в этом нет никакой необходимости.
– Если честно, то есть, – возразила она. – Он рассказал вам, что в тюрьме я сидела в камере вместе с панельными девками?
– С панельными девками? – слегка растерялся Майкл. Он забыл, когда последний раз слышал это словечко.
– Ну да, то есть с проститутками, – охотно пояснила Бриана.
– Черт возьми, Бриана, мне не нужно объяснять, кто такие панельные девки.
– О том, почему меня арестовали вместе с ними, я пока умолчу. Это мало интересно, – с вызовом в голосе продолжила Бриана. – Все это закончилось тем, что после выхода из тюрьмы я подготовила к изданию фотоснимки, запечатлевшие, как эти несчастные живут с одной только целью – привлечь внимание общества к их ужасному положению.
– И что случилось потом? – Майкл остановился и повернулся лицом к Бриане.
– В Англии мою книгу сочли порнографической и запретили.
– Вы в самом деле издали книгу?
– В самом деле, майор.
Они снова посмотрели друг другу в глаза. Бриана взяла Майкла за руку, и их пальцы переплелись.
– Мы со Стивеном были помолвлены, – чуть помолчав, продолжила она. – Одна лишь его улыбка делала меня счастливой. Мне было семнадцать, когда я без памяти в него влюбилась. – Она прислонилась спиной к стоявшему рядом дереву. – Нельзя же в одночасье влюбиться и тут же разлюбить, понимаете?
Майкл посмотрел ей в лицо:
– Бриана, я понимаю гораздо больше, чем мне, может быть, положено понимать.
– В моей семье никто не знает, что ушел он от меня к другой. Милая симпатичная английская девушка больше ему подходила. Я не сказала об этом моему семейству только из чувства гордости. – Бриана помолчала и, как бы собравшись с мыслями, продолжила: – Стивена я ругала, обзывала болваном. В то же время понимая истинную причину того, что он совершил. Теперь я оказалась в Египте и в очередной раз меня помимо воли влечет к запретному плоду.
– Вот в этом мы весьма схожи, принцесса.
К такому повороту Майкл готов не был. Он никогда не думал о слабых сторонах своей натуры. Слишком много времени довелось провести в пустыне. Солдату не дозволено поддаваться чувствам. Все его мысли заняты только выживанием. Он служил своей королеве, может быть, и без показного уважения, но что с честью – это точно. Однако теперь, когда на горизонте замаячила Англия, подобно бескрайней зыбкой трясине неуверенности, впервые в жизни он обнаружил, что лежащий впереди путь заволокло туманом и он неразличим, как прежде.
– Наверное, все запретное возбуждает. – Бриана провела пальцем по эполете у него на плече. – И я знаю почему. Хотите, объясню?
– Хочу.
– Мы с вами самые младшие в тиранствующих семьях, и все кому не лень нас притесняли. А любое притеснение порождает бунт против власти. Конечно, вам пришлось гораздо труднее, чем мне. Я понимаю, почему вы предпочли уйти в армию и бежали прочь.
Майкл тихо рассмеялся.
– Разве раньше вам было тяжелее, чем сейчас? – спросила она.
– Тяжелее в чем? – слегка приподнял брови Майкл.
– Как-то вы обмолвились, что служили в Китае вместе с Гордоном. Как вы перенесли все случившееся?
– В Китае невозможно выжить, если все время не быть настороже. Особенно тому, кто не натер ни единой мозоли.
Бриана взяла его шершавую ладонь и положила себе на щеку. После наступившей паузы она спросила:
– Вы что-нибудь разузнали про моего Диккенса?
– Немного. Книга не была приобретена у перекупщиков. В миссию ее передал один из приходящих туда детей. Она была вам дорога. Может быть, кому-то захотелось вам ее вернуть. Есть у вас неведомые мне почитатели?
