Джейн Кренц - Безрассудство
Глава 11
Габриэль призвал на помощь все свое самообладание, желая сдержать душащий его гнев. Он не мог поверить, что Феба попросту сбежала от него.
Кларингтон и его семейство сидели в гробовом молчании и только следили глазами за метавшимся по гостиной Габриэлем.
Было около десяти. Никто не заметил отсутствия Фебы, пока служанка не понесла чай в ее комнату. За час до этого Габриэль получил загадочное послание. Когда он примчался в особняк Кларингтонов, все уже собрались в гостиной. Ему сообщили, что Феба исчезла.
— Будем надеяться на лучшее, — предположила графиня. — Насколько нам известно, бежала она одна. Это утешает. Никакой другой мужчина на сей раз не замешан.
— «Насколько нам известно…»— ледяным тоном повторил за ней Энтони.
Габриэль метнул на него злобный взгляд. Не хватало еще, чтобы они пришли к заключению, что Феба могла бежать с мужчиной! Проблем и без того хватает.
— Вы думаете, она отправилась в Сассекс?
— Она оставила записку, — поспешно вставила Мередит. — Она пишет, что хочет пожить какое-то время у нашей тети в Сассексе.
— Возможно, это лишь уловка, — заметила графиня, — и Феба хочет, чтобы мы поверили, будто она поехала в Сассекс, а сама тем временем отправится совсем в другую сторону.
— Нет. — Мередит с трудом сдерживала волнение. Глаза ее не отрывались от лица Габриэля. — Она знала, что мы все переживаем за нее, поэтому сообщает нам, куда отправилась, чтобы мы не тревожились.
— «Не тревожились»! — взревел Кларингтон. — Не тревожились?! Девчонка удрала из дома еще до рассвета, никому и слова не сказав, и чтобы мы не тревожились! А что мы, по-твоему, должны делать?
— Успокойся, дорогой, — произнесла графиня, положив руку на локоть супруга. — Все хорошо. Феба вполне может позаботиться о себе.
— Да неужели? — Кларингтон уничтожил супругу одним взглядом. — Это она так заботится о своей репутации? Скажи на милость, что она будет делать, когда все выплывет наружу? Я не удивлюсь, если Уальд откажется от своего предложения.
— Ты не должен так говорить, папа, — выдохнула Мередит.
— Почему же? — пробормотал Энтони. — Ни один человек в здравом рассудке не пожелает получить в приданое сплошные неприятности.
— Феба напугана. — Мередит вскочила на ноги и обвела взглядом собравшихся. — Как же вы не понимаете? Она сбежала, потому что ее хотели выдать замуж, не спросив ее согласия. Вы даже не поинтересовались, что она думает об Уальде.
— Ей нравится Уальд. — Кларингтон нахмурился. — По крайней мере у нас были основания думать, что он ей нравится. Что с ней творится? Она просто лишилась рассудка.
— Я скажу вам, что с ней. — Мередит решительно вздернула подбородок. — Она обнаружила, что вы с Уальдом сами, без нее, решили ее судьбу, словно она лошадь, которую собираются продать лицу, назвавшему наивысшую цену.
Габриэль стиснул зубы.
— Вздор! — отрезал Кларингтон.
— Это чистая правда, — настаивала Мередит. — Я уверена в этом, поскольку именно так чувствовала себя восемь лет назад. Вся разница между мной и Фебой в том, что мне пришлось просить о помощи мужчину, а Феба, конечно же, справилась со своим побегом сама.
— Но, черт побери, зачем ей вообще понадобилось бежать?! — возмутился Энтони. — Папа совершенно прав: Уальд ей нравится.
Мередит в отчаянии топнула ногой.
— Вот как?! А что вам известно о чувствах Уальда?
— Феба знает о моих чувствах, — хмуро произнес Габриэль.
— В самом деле? — Мередит резко обернулась к нему. — Значит, вы объяснились ей в любви, сэр? Вы сказали, что любите ее?
— Бога ради, Мередит, — пробормотал Габриэль, — это вас не касается.
— Ах-ах! Вы этого не сделали. Так что же, сэр, вы любите ее?
Габриэль внезапно ощутил на себе взгляды всех присутствующих.
— Мы с Фебой хорошо понимаем друг друга.
— Я в этом сомневаюсь, — сказала Мередит, — зато твердо уверена в том, что вы понимаете друг друга не лучше, чем мы с Троубриджем восемь лет назад.
— Не правда! — возмутился Габриэль. Мередит вызывающе прищурилась:
— Вы ведь уже признались, что не говорили Фебе о любви. Так что же ей оставалось делать, когда она обнаружила, что ее вот-вот выдадут за вас замуж?
— Она же не маленькая девочка, — сквозь стиснутые зубы процедил Габриэль. — Да и причины удирать у нее не было.
Мередит еще выше задрала подбородок.
— Если вас интересует мое мнение, она просто обязана была убежать. У нее были все основания полагать, что, если она останется и кротко примет все ваши планы, вы и папа все равно не согласитесь выслушать ее. У Фебы очень сильная воля.
— Своеволие, вы хотите сказать, — поправил ее Габриэль.
— Вы должны были поговорить с ней, — настаивала Мередит, — вы должны были объясниться.
— По-моему, когда мужчины и женщины пытаются объясниться по такому деликатному вопросу, у них ничего не получается, — вздохнула графиня. — Всем известно, ни один мужчина не умеет этого. Они тут же раздражаются и выходят из себя — так уж, наверное, у них мозги устроены.
— Несомненно! — откликнулся Габриэль. Пожалуй, с него достаточно. — Итак, раз уж вы ухитрились упустить мою невесту в тот самый день, когда должны были дать объявление в газету, то позвольте мне сейчас откланяться.
— Что вы собираетесь предпринять, Уальд? — Энтони поспешно поднялся вслед за ним.
— А что остается? Поеду за ней, конечно. От меня ей так легко не сбежать. — Габриэль быстро пошел к дверям.
— Постойте, я с вами, — сказал Энтони.
— Нет. Я купил лицензию на брак. Мы с Фебой во всем разберемся сами.
— Вы собираетесь жениться на ней? — встревожилась Мередит. — Подождите минутку, Уальд. Я должна вам кое-что сказать.
— Что? — задержался у дверей Габриэль. Он с трудом сдерживал гнев.
Мередит умоляюще глянула на него.
— Надеюсь, вы будете к ней снисходительны, когда нагоните? Прошу вас, попытайтесь понять ее чувства. Она кажется своевольной, но ее так легко обидеть. Она нуждается в понимании…
— Она нуждается в хорошей порке, — рявкнул Габриэль, решительно захлопывая за собой дверь.
Но последние слова Мередит преследовали его всю дорогу из Лондона. Вспомнилось лицо Фебы, когда вчера в полдень Кларингтон наконец вызвал ее в библиотеку, чтобы объявить, что они с Габриэлем решили ее будущее; оно казалось слишком спокойным, слишком замкнутым.
Теперь Габриэль отчетливо понимал, что подобное смирение было для Фебы просто неестественным. Он мог бы уже вчера заподозрить, что дело неладно. Но ему и в голову никогда не приходило, что она сбежит — сбежит, только бы не выходить за него замуж.
