Кэтрин Сатклифф - Единственная моя
– Похоже, ты немного опоздал, Дейм. Это было случайно или намеренно?
– А ты как думаешь?
– Думаю, ты, возможно, подстрекал их.
– Не угадал. Я не наблюдатель. Я больше склонен к человеческому участию. Я бы сломал тебе челюсть.
Оливия бросила на них суровый взгляд через плечо.
– Думаю, джентльмены, сейчас не время и не место для колкостей. – Обращаясь к Майлзу, добавила:
– Осмелюсь заметить, сэр, что вам следует поскорее выйти из этого довольно опасного положения, иначе они внезапно вспомнят, что они больше злы на вас, чем ошеломлены моим появлением здесь.
Дэмиен усмехнулся.
Майлз сердито посмотрел на него.
– Добрые люди, – сказала Оливия достаточно громко, чтобы быть услышанной сквозь новый гул недовольства. – Убийство вашего работодателя крайне недостойный добрых христиан поступок. И какую пользу вам оно принесет?
– Доставит мне большое удовольствие, – выкрикнул кто-то.
– Могло бы доставить... если бы вы не оказались после этого без работы – или на виселице. Сладок ли окажется вкус мести, когда ваши дети будут умирать с голоду?
– Наши дети уже и так умирают! – крикнула женщина.
Гул одобрения пронесен по толпе. Повернувшись к Дэмиену, Оливия сказала:
– Думаю, нам следует найти нейтральную почву, милорд. Боюсь, мы ничего не добьемся до тех пор, пока эта ситуация не будет разрешена.
* * *Нейтральной почвой оказалась таверна «Белая Лошадь». После длительных препирательств двери были закрыты для всех кроме Делани, Уоллиса, Макмиллана, Дэмиена, Майлза и Оливии. Рассевшись по обе стороны стола они все молча ждали, пока хозяин таверны поставит на стол кружки с темным пивом. Затем трактирщик встал, уперев руки в бока, недовольно поглядывая на Майлза и Дэмиена. Дэмиен ответил ему взглядом, в котором явно читался совет держать свое мнение при себе. Майлз, однако, не отрывал глаз от Оливии, когда она взяла свою кружку и поднесла ко рту, взглядом скользнув к нему поверх края кружки.
– Это все напрасная трата времени, – проворчал Джейк. – Я не привык иметь дело с женщинами.
– Ага, – поддакнул Герберт. – С каких это пор Уорвикам требуется, чтобы за них говорила баба?
– Поймите, я ни за кого не собираюсь говорить, – ответила Оливия. – Но очевидно, что вы, джентльмены, расходитесь с моим мужем по вопросу руководства этими рудниками.
– Чертовски верно, – отозвался Джейк. – Того что мы сыты по горло пустыми обещаниями.
– Понятно. Мы с графом Уорвиком пространно обсуждали этот вопрос, и, надеюсь, мы все согласны, что основная проблема состоит в недостатке денежных средств у моего мужа... и плохом руководстве.
Майлз сузил глаза.
– Таким образом, – продолжала Оливия, – я здесь для того, чтобы гарантировать вам, что будет сделано все возможное, чтобы обеспечить благополучие рабочих и их семей.
Герберт холодно взглянул на нее.
– А как вы собираетесь это сделать, мэм?
– Подписав контракт, в котором мы с мужем гарантируем определенные права и привилегии каждому работнику, включая гарантию прибыли, реконструкции, ремонта и...
– Прошу прощения, – вмешался Майлз, поднимаясь со стула. Холодно улыбнувшись Оливии, он мягко обхватил ее руку своими поцарапанными пальцами и добавил:
–Я бы хотел поговорить с тобой наедине.
Оливия взглянула на лица своих собеседников, отражающих противоречивые чувства, и последовала за Майлзом в заднюю часть таверны. Он не отодвинул для нее стул, но уселся на свой верхом, спиной к дверям и сверлил ее взглядом до тех пор, пока она не села, сплетя пальцы вокруг сумочки, лежащей на коленях. Она спокойно и открыто встретила его взгляд.
– Во-первых, я благодарю тебя за помощь, но зачем, черт побери, ты лезешь в это дело?
Оливия открыла сумочку и, достав носовой платок, протянула его Майлзу.
– У тебя на лбу кровь, вытри.
Он не обратил внимания на платок. Оливия пожала плечами и убрала платок обратно в сумочку.
– Я думаю, тебе пока есть чем заняться в Брайтуайте.
– Ты имеешь в виду свою мать, полагаю. Он бросил взгляд на графа Уорвика.
– Предполагаю, он знает об Элисон. Она кивнула.
Майлз на мгновение прикрыл глаза. Он выглядел осунувшимся, как если бы мало спал последние недели.
– Это дело тебя не касается, – сказал он.
– В самом деле? – Ее взгляд пробежал по нему. -Неприятности налицо и...
– И вы с моим братом убеждены, что я не способен справиться с ними. Проклятье! – Он стукнул кулаком по столу так, что Оливия подпрыгнула. – Я не закрою эти рудники и никогда не продам их Либински.
– Граф Уорвик упоминал, что шахты практически отработаны. Это кажется разумным решением твоей дилеммы, – заметила она.
Майлз откинулся на стуле и устало воззрился на старые перекладины низкого потолка.
– Не могу понять. Сколько бы денег я не спускал в эти проклятые шахты, ничего не могу добиться. Рабочие не трудятся упорнее. И несмотря на все мои усилия обеспечить их безопасность, несчастные случаи продолжаются.
– Так зачем упорствовать? Почему не продать?
– В противоположность тому, что ты обо мне думаешь, меня волнует судьба этих людей. Если Либински завладеет шахтами, он привезет сюда кучу своих горилл для работы в штольнях, и люди Ганнерсайда будут уволены и забыты. Такое уже было.
– И все же они предпочитают рискнуть, чтобы избавиться от тебя. – Оливия оглянулась на мужчин. – Возможно, если я поговорю с ними...
– Нет. – Выпрямившись, Майлз положил свои испачканные руки на стол и презрительно скривился. – Боюсь, ты сделала уже достаточно.
– Гордыня до добра не доведет, – ответила Оливия, решительно подняв подбородок. Затем поднялась со стула и вернулась к собравшимся.
– Джентльмены, – заявила она, решительно шлепнув сумочкой по столу. – Мы с мистером Уорвиком пришли к решению, что надо принять меры по исправлению неблагоприятной ситуации, сложившейся на уорвикских рудниках. – Майлз подошел сзади, и атмосфера заметно накалилась, однако ей удалось сделать успокаивающий вдох и продолжить. – Мистер Макмиллан, прошу вас.
Управляющий Уорвика заерзал на стуле, но не поднял на нее глаз.
– Я бы хотела посмотреть ваши книги и побеседовать с вами, – сообщила ему Оливия.
Макмиллан взглянул на Майлза, потом на своих людей, которые в упор смотрели на Оливию, словно она была какой-то экзотической букашкой, усевшейся им на кончик носа.
– И, – добавила она, – я хочу осмотреть шахты.
Все ошеломленно выпрямились на стульях. Все, кроме графа Уорвика, который сидел, развалясь, со своей знаменитой ухмылкой на лице.
– Вы рехнулись, – воскликнул Джейк Делани. – Ни одна женщина не спускалась в недра рудников с тех пор, как комиссия лорда Эшли издала указ, запрещающий женщине работать под землей.
