Джулиана Маклейн - Мой герой
Адель подробно рассказала о разговорах, которые они вели с Дамьеном, и как она мучалась, будучи не в состоянии заснуть после всех ужасов. И рассказала, как они с Дамьеном оказались в одной постели.
– Он знает меня, Клара. Он видит, что происходит у меня внутри, и он заставил меня заглянуть в глубину моей души. И все это случилось всего за три дня. Когда я рядом с ним, я чувствую и говорю то, чего я никогда не чувствовала раньше. Я полностью открываюсь ему, и из-за этого я сомневаюсь в моих отношениях с Гарольдом.
– Ты думаешь, что Гарольд не знает тебя, настоящую? – спросила сестра.
Адель опустила глаза:
– Мне кажется, что он просто не видит меня вообще, не говоря уже о том, что у меня в душе. Рядом с ним я просто перестаю существовать. Есть только моя оболочка, которой положено кивать, улыбаться и соглашаться с его мнением. Именно таким существом я и была в Нью-Йорке.
– А теперь ты уже не такая?
Она отрицательно покачала головой:
– С тех пор, как я познакомилась с Дамьеном, я все время спрашиваю себя, кто я есть на самом деле, и мне кажется, что я наконец поняла. Я не была счастлива, когда мы переехали в город. Наш образ жизни казался мне странным, я не знала, что мне с собой делать, и я просто делала то, что мне велели, я подчинялась правилам и старалась не думать о моей прошлой жизни. Мне трудно было, я тосковала о прошлом. И когда мама познакомила меня с Гарольдом, я согласилась выйти за него замуж, потому что я почти забыла, какой я была, когда мы жили в Висконсине. Потом я встретила Дамьена, и меня привлекла его дикость. Он заставил меня вспомнить, кем я была до переезда в Нью-Йорк.
– Тогда это была твоя истинная сущность?
– Да. Я очень люблю гулять на природе, я обожаю скакать верхом, и мне совершенно не нужны драгоценности.
– Но как это может повлиять на твое будущее?
– Я сама еще этого не знаю. Единственное, в чем я уверена, так это в том, что я должна ощущать себя свободной, иначе я не смогу быть счастливой. А это значит, что я должна много бывать на воздухе и найти свой дом, место, которое подходит мне. Нью-Йорк не был таким местом. Я чувствовала себя не в своей тарелке, я не могла быть там собой. Мне нужно найти такое место, которое ждет меня, которое соответствует моей натуре.
– Может быть, таким местом станет дом Осалтонов?
Адель серьезно задумалась.
– Возможно, мне нравятся здешние окрестности. Я могу привязаться к этому месту.
– Но чтобы чувствовать себя счастливой, мало привязаться сердцем к этому месту, тебя должен притягивать твой муж.
– Я не знаю, возможно ли это.
– А как насчет Дамьена? – спросила Клара.
Адель печально покачала головой:
– Мы наговорили друг другу массу неприятных вещей перед тем, как он уехал. Он сравнивал меня со своей матерью, которая была неверна его отцу. А я сказала, что все происходившее между нами было аморально. Сомневаюсь, что эти обидные слова можно забыть. А наши отношения – в них, безусловно, есть что-то нехорошее.
Клара сочувственно сжала руки Адели.
– Гарольд, без сомнения, лучший человек. Он надежный, порядочный и добросердечный, но я совсем не уверена, что мы с ним подходим друг другу. Мне необходимо это выяснить. Я должна понять, могут ли у нас с ним установиться такие искренние отношения, как с Дамьеном.
– А если это невозможно?
Адель тяжело вздохнула:
– О, Клара, не говори так. Я не хочу, чтобы все развалилось. Все будут так разочарованы, всем будет больно. Я ведь дала обещание Гарольду, а он очень хороший человек. Я всегда серьезно относилась к своим обязательствам, я не имею права разбить его сердце, особенно ради человека, которому я никогда не смогу доверять.
– Из-за его репутации?
– Да, и после тех слов, которые он сказал мне в библиотеке. Я совсем не уверена, что он может быть хорошим мужем. У него было трудное несчастливое детство, у него трагически погибли родители. Он понятия не имеет о том, что браки бывают счастливыми. И он не умеет быть верен одной женщине. Он пресыщен женским вниманием.
– Тебе следует прислушиваться к своему сердцу, Адель, этот орган часто видит лучше, чем глаза. Это старинная еврейская пословица, – добавила Клара, улыбнувшись. – Ты говоришь, что не хочешь покинуть Гарольда, но, может быть, тебе не надо отказываться от Дамьена?
Покачав головой, Адель ответила:
– Мне лучше забыть о нем. Думаю, он сейчас наслаждается со своей любовницей, актрисой. Я знаю, это не должно меня трогать, но когда я думаю о них, находящихся вместе, это как острый нож в моем сердце. Я хочу избавиться от этой безрассудной страсти, и если ты мне поможешь, я буду вечно тебе благодарна.
Помолчав в задумчивости несколько секунд, Клара сказала:
– Не принимай поспешных решений, Адель. Дай себе немного времени, даже за неделю все может измениться. Я всегда говорила, что хотела бы, чтобы у тебя был настоящий роман, но из своего опыта я знаю, что такие романы бывают недолговечными, особенно если это роман с не очень порядочным человеком. Теперь, когда Дамьен уехал, твои чувства могут совсем пройти, и ты поймешь, что в действительности ты предпочитаешь Гарольда. Если так произойдет, все будет очень легко. Но в любом случае ты вскоре приедешь в Лондон и сама убедишься в том, как ведет себя Дамьен и какие чувства он у тебя вызывает. Если он сможет заслужить твое уважение, ты поймешь, что между вами может быть что-то более серьезное. Пообещай мне, что ты приедешь ко мне через неделю, если все еще захочешь встретиться с ним. Я прошла через такие же переживания, и я очень хорошо понимаю тебя, Адель.
Обняв сестру, Адель пообещала:
– Большое спасибо, я так и сделаю.
В следующие несколько дней Дамьен не посещал балы и приемы, так как огромный синяк под глазом, полученный им при общении с разъяренной любовницей, не украшал джентльмена, подыскивающего себе жену. Не было у него и никакого желания флиртовать с дамами, так как он был возмущен и раздражен беспрерывными визитами кредиторов, а также жильцами его дома в Лондоне, которые переделали печь в кухне, и прислали ему счет.
У него были и другие причины для раздражения. Ему было стыдно, что он потерял контроль над собой, когда они с Аделью оказались в чайном домике, а ведь до этого она никогда не совершала ничего такого, о чем ей пришлось бы сожалеть. Стыдился он и того, что наговорил ей потом в библиотеке, ставя под сомнение ее порядочность, хотя именно он, Дамьен, был во всем виноват. Он целовал ее. Это он предложил ей отправиться в чайный домик, даже после того, как она сказала, что предпочла бы выбраться туда в другой раз вместе с Гарольдом. Безусловно, это он заставил ее вести себя неподобающим образом.
