Анна Рэндол - Грехи негодяя
– С нетерпением жду нашей завтрашней встречи, барон. – Министр перевел взгляд на Оливию и криво усмехнулся: – Поверьте, я очень хочу защитить царя.
– А я очень хочу поговорить с вашим братом, – заявил Клейтон. Однако в следующее мгновение выяснилось, что полковник уже ушел. Но ничего страшного. Его можно найти и попозже.
– Не знал, что вы с ним знакомы, барон.
– Не так хорошо, как хотелось бы.
Глаза Голова превратились в узкие щелочки.
– О чем вы хотите поговорить с моим братом?
– Об общем друге.
– У моего брата нет друзей.
Клейтон холодно улыбнулся, продемонстрировав безупречно белые зубы.
– У меня – тоже.
Глава 17
Клейтон негромко постучал в дверь, соединявшую его комнату с комнатой Оливии. Если она уже легла спать, такой стук ее не побеспокоит.
А если все-таки побеспокоит? И вообще, что он делает здесь? Сейчас ему следует рыскать по улицам в поисках Аршуна или полковника, а он, как мальчишка, топчется у этой двери…
Спасение царя очень много значило для Оливии. И как ни странно, теперь это дело стало важным и для него.
Конечно, он мог работать над шифром и один, но шансы справиться с ним в одиночку были мизерными. Его комната была завалена книгами и коробками с бумагами, которые приказала принести туда Катя. И было совершенно ясно: на изучение всех материалов в одиночку уйдет слишком много времени. Необходима была еще одна пара глаз. Оливия же всегда отличалась наблюдательностью.
Это качество изменяло ей лишь в тех случаях, когда речь заходила о ее отце. Но Клейтон понимал ее. Тогда она была юной и наивной. Вполне вероятно, она не представляла, каковы могли быть последствия тех или иных действий. Зато ее отец все отлично понимал.
Клейтон убрал руку от двери. Она, наверное, пришла усталая и сразу легла в мягкую постель.
Он представил себе Оливию, лежащую под пуховым одеялом, и чуть отступил от двери. Он не мог ее разбудить. И не смог сделать из нее приманку. Все его инстинкты требовали, чтобы он защищал ее.
То же самое он почувствовал и на балу. И ему то и дело вспоминались слова Оливии: «Ты гораздо лучше, чем тебе кажется».
Эти слова преследовали его, мешали соображать. Ему даже захотелось вскрыть собственный череп и выбросить их оттуда.
Ему должно быть все равно, что Оливия о нем думала. Но когда она так сказала… О, ему ужасно захотелось, чтобы ее слова оказались правдой. Наверное, это еще одно свидетельство его слабости, с которой он ничего не мог поделать.
Клейтон со вздохом прижался лбом к двери. И громко выругался, когда дверь ударила его по носу. Он поспешно отступил, ужасно смутившись.
Но Оливию, похоже, вовсе не смутил тот факт, что она едва не разбила ему нос.
– Твоя цель – увидеть меня на всех этапах раздевания? – Ее голос был немного хриплым со сна. На ней был толстый шерстяной халат, а взъерошенные волосы выбивались из заплетенной на ночь косы. Слабый свет свечи высвечивал золотые пряди, создавая вокруг ее головы нечто вроде нимба. А заспанное лицо могло бы принадлежать угрюмому ангелу.
Клейтон прикусил губу, чтобы не засмеяться. Откашлявшись, проговорил:
– Если брат Голова революционер, то, вероятно, он тоже один из них. Так что нам лучше скрыть от него нашу работу над кодом.
– А что ты сейчас собираешься делать? – спросила Оливия. – Я думала, ты будешь преследовать полковника.
– Потом. Еще успею.
– Если тебе удастся взломать шифр, ты доверишь мне результат?
Он тут же кивнул:
– Да, конечно.
Ее лицо осветилось улыбкой, и она тихо спросила:
– А почему?
Клейтон потер костяшками пальцев подбородок и вздохнул.
– Потому что я больше не считаю тебя революционеркой. – С этими словами он чуть отошел в сторону, чтобы Оливия могла заглянуть в его комнату. – Я кое-что слышал о шифрах Васина и бумагах князя. Поэтому и решил приехать именно сюда, к княгине.
Глаза Оливии округлились. Она переступила порог и обвела взглядом стопки книг и коробки с документами.
– И все это – бумаги Васина и князя?
– Катя утверждает, что да.
Оливия зашла в свою комнату, но сразу вернулась с пресловутым листком бумаги.
– А что конкретно ты слышал?
– Что он использовал книги для кодирования своих посланий.
– Каким образом использовал?
– Один из способов расшифровки послания состоит в том, что обеим сторонам надо иметь одну и ту же книгу и согласованную страницу.
– А потом?
– Потом, чтобы зашифровать свое собственное сообщение, отправитель берет первую букву на этой странице и прибавляет номер этой буквы к первой букве уже принятого послания. Довольно сложно, не так ли?
Оливия, глубоко задумавшись, прикусила нижнюю губу.
– Но если так, то с чего нам следует начать?
– Лучше всего, если один из нас составит перечень книг князя, а другой – Васина.
Оливия кивнула и провела пальцем по стопке книг.
– А что мы будем искать?
– Князь переписывался с Васиным. Им нужен был способ расшифровки сообщений. И если моя теория верна, то у обоих обнаружится одна и та же книга.
– А если «парных» книг окажется несколько?
– Попробуем расшифровать послание по одной из пар.
– Почему сам князь Сергей не может нам помочь?
– Он сейчас в Уэльсе.
Глаза Оливии сверкнули, и Клейтон отчитал себя за несдержанность.
– Но не говори об этом Кате.
– Почему?… Она же его любит.
– Князь был волен сообщить ей, где будет находиться. И если он этого не сделал, то имел на то причины.
Оливия взглянула на чернильницу с пером, потом спросила:
– Где мне начать?
– На кровати.
При этих словах Клейтона оба замерли, а потом заговорили почти одновременно.
– Я думаю, это принадлежит…
– А вот это книги…
Тут Оливия замолчала, и Клейтон сказал:
– Вот – книги Васина. Их намного меньше, так что займись ими.
– Ты меня жалеешь? – Она улыбнулась.
Клейтон пожал плечами.
– Просто я читаю быстрее.
Сдвинув стопку книг, чтобы присесть на край кровати, Оливия снова улыбнулась. Потом вдруг поежилась и пробормотала:
– Кажется, твоя комната холоднее, чем моя.
– Да, верно. Думаю, Катя таким способом дает мне понять, как она рада видеть меня в своем доме.
Клейтон устроился в углу комнаты, повернувшись спиной к соблазнительной картине, которую являла собой Оливия на его кровати. Лишь через несколько минут, почувствовав боль в шее, он повернул голову.
