Элоиза Джеймс - Полночные наслаждения
Алекс расплылся в широкой улыбке, точно такой же, как у брата.
— Мне нравится Софи, но важно не это. Я уверен, она бы понравилась и маме.
— Ты так считаешь? — с надеждой спросил Патрик. — Ей бы она понравилась?
Алекс кивнул.
Они задумались, вспомнив свою замечательную матушку, такую добрую и веселую. Когда она обнимала их в детской, от нее почему-то всегда пахло лесными колокольчиками. Она умерла, рожая третьего мальчика (он родился мертвым), и они остались с угрюмым подагриком-отцом, который вскоре отослал ребят в школу, подальше с глаз долой, и не встречался с ними даже во время каникул.
— Почему так скоро? — тихо проговорил Алекс.
— Мне так захотелось, — ответил Патрик.
— Значит, так захотелось. Понятно. — Он махнул Билли и, когда тот подошел, спокойно взял плащ, в который влез без всяких проблем. Билли опечалился — прощай чаевые.
Патрик усмехнулся:
— Содержательный у нас получается разговор. — Он надел свой плащ и рассеянно одарил обоих слуг щедрыми чаевыми.
Глаза Алекса засветились улыбкой.
— И что дальше?
— А дальше мы поедем в свадебное путешествие на «Ларке» вдоль побережья.
— Вдоль побережья? Патрик кивнул.
— Одновременно я смогу без проблем выполнить поручение Брексби — проверить строительство укреплений в Уэльсе. Мне кажется, время самое подходящее.
Алекс поморщился.
— Все эти фантазии о том, что Наполеон может вторгнуться в Уэльс, чистый абсурд. Наполеон, если ему удастся найти для этой цели корабли, определенно направится в Кент или Суссекс. Ведь все его суда — плоскодонки! Так что путь ему только один, из Булони в Кент.
Патрик пожал плечами:
— Во всяком случае, это хороший повод отправиться в те края.
— А разве тебе нужны какие-то поводы, Патрик? Вспомни, как я испортил себе свадебное путешествие, — правда, по другой причине, поддался приступу ревности, — и не повторяй мои ошибки.
Патрик улыбнулся:
— Постараюсь. Но у меня, Алекс, все будет немножко иначе, у вас с Шарлоттой с самого начала была страстная любовь, а у нас с Софи… Нет, я ничего такого не хочу сказать, но все равно не следует забывать, что первоначально она собиралась выйти за Брэддона Четвина.
Алекс вопросительно вскинул брови.
— Я же тебе говорил, — добавил Патрик. — Ее соблазнил титул Брэддона.
— А что она сказала о герцогском титуле?
— Я ей об этом не говорил. — Тон Патрика не предполагал уточнений.
— Почему? — настойчиво поинтересовался брат. — Решил сделать это после свадьбы?
— Ничего я не решал. Просто не думал об этом и все. Тем более что в Турцию я поеду один. Мне и в голову не приходило, что Софи заинтересуется тем, что может случиться через год. Именно может, потому что точно еще ничего не известно. Ведь все это только прожекты Брексби.
Алекс внимательно посмотрел на брата:
— Патрик, а ты уверен, что действительно хочешь жениться?
— Рано или поздно этого не избежать все равно, так почему бы не Софи? Мне она нравится, к тому же…
— …потрясающе хороша собой, — продолжил брат.
— Вот именно. — Патрик улыбнулся, вспомнив солнечные локоны Софи.
— К тому же необыкновенно умна и образованна, — поспешил добавить брат.
— Возможно. И флиртовать умеет превосходно. Так что скучать с ней не придется.
— Флиртовать? — удивился Алекс. — Ты бы поинтересовался относительно ее знания иностранных языков.
— Мне пора.
Патрик так нервничал, что последнюю фразу брата не услышал. Он уже опаздывал на ужин в доме родителей невесты, от которого не ожидал ничего хорошего, кроме общения с Софи. Стоило только представить ее необыкновенные лучистые глаза и черешневые губы, как у него перехватило дыхание.
— Хочешь сказать, что совершенно равнодушен к своей невесте? — усмехнулся Алекс, выходя с братом из дверей «Боксерского салона Джексона» на Пиккадилли. — То есть отправишься в Турцию на несколько месяцев, как будто уезжаешь на охоту. Верно я понял?
Патрик состроил недовольную гримасу.
— Ни одна красавица пока не смогла пленить мое сердце. Поверь, у меня их было достаточно.
— Думаю, такую ты еще просто не встречал, — насмешливо проговорил брат. — Ну да ладно, как говорится, поживем — увидим. Ты не против небольшого пари?
— Пари на что?
— Сейчас скажу. Я ставлю пятьсот крон, что ровно через год ты признаешься мне, что безнадежно влюблен в свою жену.
— Мне бы не хотелось грабить такого законченного тупицу, как ты, — сказал Патрик с язвительной улыбкой. — Сам заболел Этой дурацкой болезнью, а теперь, значит, не терпится заразить собственного брата, чтобы он тоже страдал. Нет уж, дудки.
— В таком случае почему бы тебе не принять пари? — возразил Алекс.
— Зачем пари? Если надо, — усмехнулся Патрик, — я подарю тебе пятьсот крон, просто из родственных чувств. Впрочем, давай договоримся так: если я действительно распущу слюни, то с той поры буду спать в ночной рубашке. Идет?
— Ты забыл о том, дорогой братец, что я видел тебя рядом с Софи, видел, как ты в ее присутствии просто дуреешь от желания. — Глаза Алекса заблестели. — Так что в случае проигрыша тебе все-таки придется выдать мне пятьсот крон на ночную рубашку, отделанную тончайшими брюссельскими кружевами.
Патрик взял поводья.
— Тебя подвезти до Гросвенор-сквер?
Крона — английская монета в пять шиллингов.
— Нет, спасибо. До клуба «Уайт» я пройдусь пешком. Патрик уперся ногой в ступеньку своего фаэтона.
— Значит, мечтаешь нарядить меня в ночную рубашечку с оборками и бантиками?
— Непременно. — Граф Шеффилд и Даунз улыбнулся и, щегольски помахивая тростью красного дерева, пошел по улице.
Итак, брат наконец женится. Знаменательное событие, куда уж важнее. Причем женится со скандальной поспешностью. Венчание должно произойти ровно через шесть недель в соборе Святого Георгия, в три часа дня.
Глава 12
Оглянуться не успели, а эти шесть недель уже на исходе. Софи казалось, что пролетело всего шесть дней. Над подвенечным платьем — его подгоняли уже, наверное, в сотый раз — корпели пять белошвеек, передавая из рук в руки, как если бы это была напрестольная накидка, предназначенная для самого папы. Софи вздохнула. Был бы обычный день, она бы сейчас села и часа два поработала.
Стоило ей потянуться к учебнику турецкого языка, как дверь отворилась. В спальню вошла мать.
— Софи, мне кажется… — Элоиза умолкла. — Что это? Еще один учебник?
Софи удивленно посмотрела на книгу в коричневом переплете, как будто впервые увидела.
— Да, maman. Элоиза вздохнула:
— Боже, почему у меня уродилась такая бестолковая дочь? Неужели ты до сих пор не поняла, что сейчас, когда девушка выходит замуж, все эти детские забавы пора отложить в сторону? Иностранные языки — это… это вздорное занятие, которым ты увлекалась в детстве. Эта глупость должна быть забыта, как и все остальные Школьные предметы.
