Труда Тейлор - Аристократ и куртизанка
Несмотря на активную связь с шуанами, Люк находил время и для Кершолена. Он применил все полученные в Кермостене знания, и под его грамотным управлением ферма и земли поместья стали приносить доход. Крестьяне уважали его, распространяя уважение и на Мадлен. Если они и узнали ее, то никак это не показывали, относясь к ней с уважением, приличествующим хозяйке имения.
Рождество на этот раз принесло обильные снегопады, продолжавшиеся и в январе. Старики только качали головами и говорили, что такой суровой зимы во Франции еще не бывало. Реки и заливы замерзли, и приходилось бросать раскаленные докрасна камни в колодец, чтобы достать воды. В связи с непогодой деятельность шуанов прекратилась. Мадлен радовалась вынужденному домоседству Люка.
Только в конце месяца началась оттепель, и на быстро растущих проталинах проглянула зеленая трава.
На второй неделе февраля шуаны возобновили свои вылазки. Как-то ясной морозной ночью Мадлен разбудил громкий стук в дверь на первом этаже. Она сначала подумала, что это Люк. И лежала не двигаясь, в ожидании, когда он войдет в комнату. Но поскольку никто не входил, Мадлен решила спуститься вниз. Ей вовсе не хотелось, чтобы муж заснул в кресле в такой холод. Беспокоила ее и мысль о том, что он может быть ранен.
Выбравшись из теплой постели, она надела халат и с подсвечником в руках стала спускаться по лестнице. Из-под двери в небольшую комнату, служившую библиотекой, был виден свет, и Мадлен осторожно заглянула внутрь. К ее удивлению, Люк был не один. С ним были ее брат Ренар и хорошо сложенный темноволосый незнакомец.
Первым желанием Мадлен было извиниться и уйти. Но потом она заметила, что Люк хмурится. Очевидно, он был недоволен ее присутствием. В ней взыграл дух противоречия. В конце концов, это и ее дом, а он даже не считает нужным сообщить, что привел гостей!
— Ты не предупредил меня, что будут гости, — мягко пожурила она.
— Я не знал заранее, — сухо ответил Люк.
— Прошу вас простить мое вторжение, — сказал незнакомец, подходя и с грациозной учтивостью склоняясь к ее руке. — Жорж Кадудаль к вашим услугам, графиня.
Так вон он какой, пресловутый Кадудаль, гигант из Морбиана! Очень высокий и широкоплечий, с жестким, почти красивым лицом и невозмутимо-самоуверенным видом. Мадлен удивилась, что он здесь, а не в тюрьме.
Глянув через плечо на Люка, Кадудаль изрек, подтрунивая:
— Стыд и срам прятать такую красавицу, друг мой. Нам всем приятно было бы полюбоваться столь милой дамой.
Этот шуан был законченным сердцеедом, как выяснилось очень скоро, когда он стал пробовать свои чары на Мадлен. Не к чести последней, она всячески обнадеживала его, несмотря на грозовые тучи, собиравшиеся на лице мужа. Она истосковалась по поклонению, по комплиментам, нашептываемым в спальне, и думала, что Люку не повредит малая толика ревности. Впрочем, скоро она решила, что достаточно поискушала судьбу, и, извинившись, вернулась в постель. В конце концов, она была одета не вполне соответствующим образом для приема гостей.
Когда Люк, не заставив себя долго ждать, пришел в спальню, было ясно, что он невероятно зол. Заходя, он громко хлопнул дверью. Мадлен решила, что лучше будет притвориться спящей. Сквозь опущенные ресницы она видела пламя свечи и слышала, как он раздевается. Потом Люк лег рядом с нею.
— Я знаю, что ты не спишь! — прорычал он, беря Мадлен за подбородок и силой поворачивая к себе. Его пальцы буквально впивались в ее кожу. Открыв глаза, она увидела, в какой он дикой ярости. — Будь у меня голова на плечах, я избил бы тебя, — прошипел Люк. — Ты больше никогда не дашь повода мужчине распускать перед тобой хвост. Ты принадлежишь мне! Ты моя, ты — графиня, и я научу тебя вести себя соответственно положению!
Потом он поцеловал ее — зло и карающе, едва не растерзав ее губы. Занимаясь с ней любовью в эту ночь, он поразил Мадлен своей яростной страстью. Он будто хотел поставить на ней клеймо, напомнить им обоим, что она принадлежит ему, и только ему, и что у нее больше нет никакого выбора.
Глава одиннадцатая
Мадлен стояла у одного из окон верхней галереи, глядя на расстилающиеся перед домом поля. В отдалении она видела скачущего сломя голову Люка. Его фигура четко выделялась на фоне однообразного зимнего пейзажа. Вот он повернул к дому, проскакал под аркой ворот и остановился во дворе, как раз под ее наблюдательным пунктом. Уже третий день подряд он так безжалостно гоняет своего Шарлеманя.
Она была уверена, что мужа что-то беспокоит с того самого вечера, когда приезжал Кадудаль. Сначала она склонна была обвинять себя: ее поведение тогда оставляло желать лучшего, — но потом поняла, что причина кроется в чем-то ином.
Мадлен отошла от окна и спустилась по лестнице. Взяв подушечку для плетения кружев с маленького столика, она устроилась напротив камина. В дом вошел Люк и, к ее удивлению, вместо того чтобы пойти наверх переодеться, направился прямо к ней в гостиную. Она молча смотрела, как муж, обогнув диван, на котором она сидела, упал на кресло у огня, вытянув длинные ноги к решетке. Некоторое время он с мрачным выражением лица вглядывался в языки пламени.
— Мадлен, — сказал он затем тихо, не глядя на нее, — я еду в Англию. Мне придется пробыть там некоторое время.
Можно было ожидать чего угодно, но только не этого! Люк всегда утверждал, что ни в коем случае не покинет Францию.
— Эмиграция? — спросила Мадлен. — Значит, власти узнали о твоем местонахождении? Тебе грозит опасность? Если так, то я, разумеется, поеду с тобой. — Она неуверенно запнулась. — Конечно, если ты этого хочешь.
Ее слова вызвали на лице мужа не частую в последнее время улыбку.
— Этого визита требует роялистское движение… Граф де Пюизе поехал в Лондон в надежде убедить английского премьер-министра помочь нам, поддержать нашу армию, если понадобится. Некоторые полагают, что я могу быть полезен в этих переговорах.
— Но ведь ты не политик и не дипломат.
— Верно, но я некогда часто бывал в Англии. У меня там есть друзья. Причем кое-кто из них занимает видное положение и может помочь нам… Кроме того, у меня есть письмо, которое может быть полезным при агитации. Оно написано покойным королем. Правда, после смерти короля оно не столь значительно, как прежде, но может поднять на борьбу тех, кого не вдохновляет имя д'Артуа[22].
Мадлен была поражена услышанным. Впервые она узнала о том, сколь велика роль Люка в роялистском движении, а его знакомство со многими влиятельными людьми из руководящих кругов даже несколько напугало ее.
![Филип Фармер - Пир потаенный [ Пир потаенный. Повелитель деревьев]](/uploads/posts/books/86353/86353.jpg)
