Вирджиния Браун - Изумрудные ночи. Книга первая
— Совать нос в мои дела входит в число ваших обязанностей? — То, как Трейс растягивал слова, не сулило ничего хорошего, и Броди замотал головой.
— Тейлор, ты позволяешь случившемуся в Аризоне встать между нами. Лучше забыть об этом. Нельзя думать о двух вещах сразу, не рискуя свернуть себе шею.
— Это совет, Броди? Как странно. — Трейс улыбнулся, хотя выражение его лица было скорее угрожающим. Вокруг них стало тихо, окружающие заметили возникшее между ними напряжение. Лишь пронзительное щебетание птиц, доносившееся из густых деревьев, нарушало тишину. — А теперь позволь мне дать тебе совет. Держись подальше от этой девушки.
Броди не ответил, но то, как он перевел взгляд с Трейса на своего приятеля, было достаточно выразительным.
Трейс развернулся на каблуках и пошел прочь, чувствуя спиной сверлившие его взгляды; мускулы были напряжены в ожидании того, что Броди передумает и полезет в драку. Он направлялся к густому лесу впереди, следуя вдоль полоски травы, примятой Бетани.
Раздраженный Трейс проклинал Бетани Брэсфилд за то, что она приобрела такую власть над ним. Ему следовало бы держать рот на замке и дать возможность Броди таращиться на нее, если он так хотел. Это никому не причиняло вреда. Бог тому судья, ему и самому нравилось на нее смотреть. Острый приступ досады заставил его выругаться, теперь уже громче. Сердитый голос нарушил тишину. Куда, черт возьми, она подевалась.
Бетани же, злясь на себя и на Трейса, углублялась в манящую прохладу джунглей, наполненную едва различимыми шумами. Она размахивала тонким прутом, помогавшим управляться с мулом, сбивая верхушки высоких травинок. Невысокие ботинки, неплотно прилегавшие к ступне, натерли ноги, и ей захотелось снять их. Дать себе возможность пошевелить пальцами, позволить прохладному ветерку коснуться разгоряченных, ноющих ног было бы таким наслаждением.
Среди густой листвы было прохладно, Бетани остановилась, чтобы осмотреться в обступившей ее темноте. Тени затеяли игру с отблесками солнечного света, пробивавшимися сквозь густой купол листвы. До девушки доносились приглушенное щебетание птиц, случайные скрипы и хлопанье крыльев. Она бросила взгляд через плечо, чтобы удостовериться что ушла не слишком далеко, и с трудом различила коричневые силуэты пасшихся мулов и людей, двигающихся на фоне солнца.
Подними она глаза вверх, она увидела бы неимоверной высоты горы, пронзающие небо белоснежными вершинами. Прямо перед нею были сплошные заросли виноградников, причудливо переплетенные с древними деревьями. Слева в нескольких ярдах был виден край каменистого ущелья, обрывающегося к каньону. Позади лежала покрытая мягкой плодородной почвой долина, над которой был выстроен Куско. Летом она превращалась в настоящее царство цветов и фруктов. Нежные золотые побеги, покрывающие землю ковром, манили и людей и животных. От долины было рукой подать до мучительно крутой дороги, ведущей из Большого Каньона к реке Урубамбе.
Холодок пробежал у Бетани по спине, когда она впервые за все время путешествия почувствовала себя искателем приключений. Она зашла достаточно далеко и ничего с ней не случилось, ведь так? А ведь были моменты, когда ей казалось, что она вот-вот перешагнет тонкую грань, отделяющую жизнь от смерти.
Прохладный воздух сгущался по мере ее продвижения в глубь леса, дрожь снова пробрала ее. Что-то здесь заметно изменилось: тишина, запах тления, будто что-то разлагалось под слоем листьев. Но все это в порядке вещей, убеждала она себя. Листья падают на землю, гниют, на следующий год все повторяется вновь. Так происходит повсюду на земле. В этом нет ровным счетом ничего необычного.
Влажная ткань рубашки липла к телу, несмотря на ощутимую прохладу, и она выпустила ее из брюк. Смутный шелест под деревьями заставил ее замереть, она обернулась. Птица с неимоверно ярким оперением взвилась в небо, оглушительно хлопая алыми крыльями. Бетани покачала головой, досадуя на собственную нервозность.
Все еще лениво помахивая перед собой прутиком, описывая им в воздухе полукруги, Бетани продвигалась все дальше сквозь что-то беспрестанно пришептывающий лес, пока не очутилась перед тоненьким ручейком, стекающим с края невысокой скалы. Свежая, чистая вода падала в небольшое углубление в камне, представлявшее собой настоящий бассейн; девушка в восхищении опустилась на колени.
Представилась отличная возможность сполоснуть разгоряченные усталые ноги, и Бетани, усевшись на неровном берегу, скинула ботинки. Она осторожно опустила в воду сначала пальцы, потом ступни целиком, и у нее захватило дух от леденящего прикосновения. На вершинах таял снег, ручьи были глубокими, быстрыми и холодными. Ощущение было фантастическим; она с всплеском погрузила ноги в воду и вздрогнула.
Лишь музыкальное журчание воды и приглушенные разговоры птиц в листве нарушали первозданный покой этого места; Бетани почувствовала себя околдованной. Она сложила ладони чашечкой, погрузила их в прозрачную ледяную воду и, зачерпнув, быстрым движением поднесла к лицу, намереваясь сделать глоток.
— Не пейте! — раздался резкий голос за спиной, напугавший Бетани.
Чуть было не упав, Бетани замахала руками, чтобы сохранить равновесие, а когда обернулась, то очутилась лицом к лицу с Трейсом. Сердце у нее упало, когда она увидела свирепое выражение его лица.
— Я только попыталась выпить глоток чистой воды! — сказала она, вытирая рукой влажное лицо.
— Хорошо, что не успели. — Он сделал шаг вперед и, обхватив ее запястья, резким движением поднял на ноги. — Вода ледяная, на такой высоте вы за несколько минут задохнетесь от спазмов в горле.
— Я… я вам не верю, — выдохнула она. — Это просто вода.
— Чем вы, тем не менее, черт бы вас побрал, занимаетесь тут в одиночестве? — Голос его звучал резко. — Вам не известно, что вы можете попасть в беду и некому будет вам помочь?
— Я отошла от остальных всего на несколько ярдов, — оправдывалась она, потирая запястье. — Вы поставили мне синяк.
— Вы хорошо отделались, — заявил Трейс. Он сдвинул шляпу на затылок и окинул взглядом ее покрасневшее лицо, босые ступни, растрепанные волосы. Когда он засунул большие пальцы за ремень, на котором держалась кобура, Бетани заметила длинный нож, который он носил вынутым из ножен. Глаза ее сузились, когда она услышала его следующую фразу:
— Мне придется заставить вас пробыть тут до темноты, чтобы преподать вам урок.
— Я говорила вам…
— Я помню, что вы мне говорили. Если мы так недалеко от остальных, почему бы вам не отыскать дорогу обратно?
Бетани неуверенно подняла на него глаза. Вид у него был пресердитый, она посмотрела ему через плечо. Она шла сюда тем же путем, что и он. Выпрямившись, она бросила на него потемневший взгляд и пробормотала:
