Грегор Самаров - На берегах Ганга. Прекрасная Дамаянти
— Но как же быть? — спросил Санкара. — Ведь мы совершенно в их власти…
— Умный человек никогда не будет во власти врага своего, — возразил фокусник. — Он покоряется неизбежности, но выжидает своего дня и втайне приготовляется. Когда с севера выступит Великий Могол, чтобы уничтожить англичан, тогда и для нас настанет время действовать. Вербуйте народ для восстания против английского ига, чтобы, когда придет время, вы могли бы собрать храбрых мужей для защиты правого дела.
— У нас нет оружия, — сказал Санкара.
— Оно прибудет в виде разнообразных товаров на кораблях и повозках. Разжигайте повсюду яркое пламя восстания. Король франков объявит себя покровителем индусов и будет защищать вас от всех несправедливых притеснений магометан, так что даже сами набобы и визири будут обязаны поступать по вашему закону и уважать права ваши. Тогда над Индией засияет лик Брамы и времена ваших предков возобновятся во всем своем блеске.
Слушатели внимали речам фокусника с возрастающим напряжением.
— И что же мы должны делать, — спросил Санкара, — чтобы оказаться достойными великих благодеяний неба?
— Вы должны служить вестниками святого дела! Должны вербовать борцов, открывать глаза своим братьям, чтобы они научились сегодня узнавать, что их ожидает завтра. Вы должны подготовить сборные места, чтобы силы ваши были равны силам ваших противников.
— Я согласен! — воскликнул Санкара с оживлением. — Я согласен!
— И я!.. И я также!.. — кричали другие.
— Прекрасно, — сказал фокусник. — В таком случае я вербую вас всех для святого дела наших богов и нашего народа и обязываю вас продолжать мое дело. Если вы на это согласны, то скажите имена свои, чтобы посланные могли во всякое время отыскать вас.
Он вытащил из кармана небольшую аспидную доску. Санкара и другие сказали свои имена, некоторые медленно и нерешительно, но тем не менее никто не посмел отказаться открыто из страха прослыть в глазах остальных изменниками.
— А теперь, — сказал фокусник, — закрепим заключенный нами союз божественным нектаром благороднейшего напитка. Глотните из моего кадамбарака. Это чистейшее раки рисовых полей Декана, смешанное с соком дерева кадамбы. Он вливает в жилы силу и отвагу и наполняет сердце блаженной радостью.
Он достал из затканного золотыми нитями плаща широкую, обвернутую в тонкую солому бутылку и налил из нее в маленькие глиняные стаканчики всем присутствующим. Напиток распространял замечательный аромат. Санкара и его товарищи, отведав его, пришли в восторг и с оживлением пожимали фокуснику руки. Глаза их заблестели сильнее, и все сомнения, вся нерешительность сразу исчезли.
Остальные присутствовавшие, увлекшись интересными разговорами, мало обращали внимания на человека, сидевшего поблизости от фокусника в углу, несколько в тени. По фигуре это был молодой человек, одетый просто, даже бедно, как все люди низшей касты Когда тамтам снова загудел, он встал, как и все другие, и пробрался к сцене, чтобы полюбоваться на представление.
На этот раз выступили танцовщицы. Сначала появились четыре девушки 15–17 лет, стройные и красиво сложенные. Они исполнили один из тех мимических танцев, которые выражают различные оттенки чувства любви. Все искусство состояло в мимике и грациозных телодвижениях. Танцовщиц наградили шумным одобрением, и, окончив свой номер, они пошли в толпу зрителей с тарелочками для сбора в руках.
Пока они обходили зрителей, на сцене появилась еще одна танцовщица, роскошно одетая. На голове у нее был прикреплен тонкий обруч. Вокруг него намотаны тонкие шелковые нити, спускавшиеся вниз и оканчивавшиеся маленькими крючочками. На левой руке у нее висела красивая корзиночка, наполненная яйцами с продернутыми через скорлупу тоненькими шелковинками.
Танцовщица стала извиваться и наклоняться во все стороны, затем начала кружиться на одном месте до того быстро, что нити, прикрепленные к обручу, стали летать вокруг нее. Она брала из корзиночки одной яйцо за другим и прикрепляла их к крючочкам на нитках, пока наконец на каждой из этих нитей не оказалось по висящему яйцу. Она кружилась так равномерно, что яйца не касались одно другого.
На лицах зрителей можно было прочесть восторг и восхищение. Через некоторое время танцовщица начала снимать яйца и укладывать их на место, в корзиночку.
Тут уже публика не могла сдержать своего восхищения, и крикам ликования не было конца. После выступления девушка с тарелочкой направилась в ряды зрителей. Ее окружила толпа поклонников и осыпала похвалами и любезностями, она же обращала внимание только на слова хорошо одетых молодых людей, приветливо улыбалась им и шутила.
После нее на сцену вышли почти голые борцы. Они старались сбросить друг друга на пол, прибегая к помощи маленького отточенного кастета, надетого на правую руку. Вскоре кончики этих кастетов повредили во многих местах кожу боровшихся, так что по телу их струилась кровь.
Женщины и девушки протолкались в первые ряды и следили за борьбой с блестящими от возбуждения глазами. Они подбадривали боровшихся криками и, когда наконец одному из них удалось сбросить противника на землю, разразились громкими возгласами. На этот раз собирать деньги пришлось одному из музыкантов, так как сами борцы сильно утомились.
В заключение появились заклинатели змей — двое рослых бородатых людей в длинных белых одеждах, доходивших почти до самых пят. У каждого из них в руках была дудка, маленькая волынка и плоская плотно закрытая корзина. Заклинатели сели на землю. Корзины были открыты. Началась тихая заунывная музыка, после чего из каждой корзины выползло по большой очковой змее, ядовитейшей и опаснейшей породе гадов тропических стран. Они сначала медленно и как бы нехотя подняли головы. Чем быстрее становился темп музыки, тем оживленнее были движения змей. Они поднялись, высунули жала, и глаза их засверкали сильнее. Затем опустились и, опираясь на хвосты, начали вертеться вокруг самих себя, производя впечатление пляшущих под музыку.
Зрелище было столь же замечательно, интересно, как и отвратительно, потому что шипящие, ползущие животные эти в приподнятом положении и с высунутыми жалами имели еще более гадкий и ужасающий вид. Многие из зрителей, особенно женщины, бросились в палатку повара, чтобы запастись чашками с парным молоком. Так как змеи считаются у индусов приносящими счастье животными, то всякий охотно жертвовал молоко, за что и получал право дотронуться до гада. Пока искусство укротителей змей завершало интересное представление, предводитель труппы, остававшийся в палатке повара, медленно встал и равнодушно направился к стоявшим поблизости повозкам. Там он осмотрел привязанных быков и ослов, заглянул в палатки, как бы желая убедиться, что там все в порядке, затем быстро исчез в ночной темноте. Никто не обратил на это внимания, кроме смуглого, бедно одетого человека, стоявшего среди зрителей. Он оставил свое место, подошел к повозкам и, никем не замеченный, тоже исчез во мраке.
