Софи Джордан - Грехи распутного герцога (перевод Lady
Но мальчик доверился Фэллон, интересно. Он случайно услышал их разговор. Нет, он бесстыдно подслушивал, когда обнаружил ее, сидящей на крыльце с пареньком. Ее сострадание удивило его. Почти так же, как ее поддержка. И почему она тратит впустую свой выходной на какого–то уличного проходимца?
В ответ на неотрывный взгляд Доминика, мальчик высунул язык и обернул свою тонкую ручку — косточку — вокруг руки Фэллон.
Она выглядела пораженной на мгновение, и Доминик ждал, прикусив губу, готовый увидеть, как она убирает грязную лапу пострела, крепко сжавшую рукав ее платья.
Вместо этого она расслабилась и обхватила его руку своей. Ее длинные изящные пальцы вокруг его тонкой руки, ее блестящие, чистые ногти резко контрастировали с его, покрытыми грязью.
Доминик открыто смотрел на женщину напротив него. Женщину. Это все еще злило его. Облаченная в свое серо–синее платье, он с трудом привыкал, что она — Фрэнк – его жестокоглазый камердинер с дерзким языком, одобрение которого он, нелогично, искал. Жестокие глаза все еще были там. Как была и смелость… но ее она пыталась скрыть за видимым смирением.
Мальчик сидел ближе к ней, стреляя в Доминика сузившимися глазами. Конечно, предположил он. В конце концов, Доминик спас его от избиения. Вероятно, каждый человек вызывал у мальчика недоверие.
Но Энди доверился Фэллон, интересно. Он случайно услышал их разговор, нет, он бесстыдно подслушивал, когда обнаружил ее, сидящей с ним на крыльце. Ее сострадание удивило его. Почти столько же, как ее поддержка. И почему она тратит впустую свой выходной на какого–то уличного проходимца?
В ответ на непрерывный взгляд Доминика, мальчик высунул язык и обернул свою косточку — тонкую ручку — вокруг руки Фэллон.
Она выглядела пораженной на мгновение, и он ждал, прикусив губу, готовый увидеть, как она убирает грязную лапу пострела, крепко сжавшую рукав ее платья.
Вместо этого она расслабилась на своем месте и обхватила его руку своей собственный. Ее длинные изящные пальцы вокруг его тонкой руки, ее блестящие, чистые ногти резко контрастировали рядом с его, покрытыми грязью.
Что–то шевельнулось в его груди, и он резко отвернулся, отводя взгляд, раздраженно глядя на собранные занавески. Проклятье. Она обладала нежным сердцем. Не особенно приятное известие. Дай только шанс, и волки не будут против получить такой лакомый кусочек, как она. И разве ты не самый большой волк (Wolf в значении бабник, развратник, похотливый мужчина, донжуан, распутник, — прим. перевод.) из всех?
Гримасничая, он раздвинул занавески, так как экипаж замедлял ход. Давно пора.
— Это — здесь?
Кивнув, он вышел из экипажа. Развернувшись, он помог вылезти Фэллон, его руки задержались на ее талии дольше, чем было необходимо. Ее щеки порозовели, но она не поднимала на него глаз. Она избегала его пристального взгляда. Конечно, не хотела признавать искру связи между ними. Искры, которой, он начинал подозревать, нельзя было избежать. Хищник в нем рычал, стремясь вырваться на свободу, чувствовать ее взгляд на себе, такой же пожирающий, как его.
Он заскрежетал зубами. Теперь она играла в покорную служанку? Он не хотел этого. Он хотел ее живой и пылающей, как тогда, когда он обнимал ее – голую, с горячей после ванны кожей, плотью мокрой женщиной, отвечающей на его прикосновения.
Она высвободилась от него и оказалась перед магазином, удивленно глядя на кондитерскую, когда Энди спрыгнул вниз. Она неуверенно посмотрела направо, потом налево.
Игнорируя внезапное напряжение в бриджах, Доминик прошел вперед и открыл перед ними дверь. Под звон дверного колокольчика, звякнувшего у них над головами, Фэллон и Энди ступили внутрь, их глаза в унисон округлились от вида сладостей, выставленных за стеклянными прилавками.
Все виды запахов сахара, корицы, пряностей и фруктов напала на нос. Фэллон смотрела на него, вопросительно приподняв бровь. Энди потребовалось все его самообладание. Он выпустил руку Фэллон и подошел к витрине с леденцами за тусклым стеклом, не в силах закрыть рот.
— Ах, ваша Светлость! — румянолицый мужчина торопливо обошел прилавок, его животик подпрыгнул под полосатым передником. — Мы ожидали вас. Вы должны будете простить миссис Эпплбом, что она не может поздороваться с вами… она все еще готовит парню гнездышко. Упоминала что–то о пирожках с мясом на завтрак… – хозяин подмигнул Энди. — Вы увидите. Миссис Эпплбом готовит самые вкусные пирожки с мясом, — он протер свой выдающийся живот. – Она придает большое значение питанию работающего человека.
— Мистер Эпплбом, — Доминик опустил руку на плечико Энди, — это — Энди, мальчик, о котором я говорил вам.
Мистер Эпплбом кивнул, внимательно рассматривая паренька.
— Выглядит достаточно крепким. Что скажешь, парень, хочешь отработать свое содержание?
Рука Фэллон переместилась на второе плечо мальчика – жест по своей природе материнский. Внезапно картина ее с малышом на руках и другим, цепляющимся за ее юбки заполнила его голову. Выбросив внутренние образы из головы, он сосредоточился на Эпплбоме.
— Кажется, супруга собирается тебя вовсю баловать. Придется привыкнуть к этому, парень, — несмотря на грубый голос, в его глазах проскользнуло умиление. – У нас никогда не было своих детей, — шумно втянув воздух носом, похожим на картошку, он добавил: — Признаться, я буду рад руке помощи в магазине. И компании тоже.
Энди наконец обрел дар речи.
— Я буду жить с вами? И я буду здесь работать? – он вертел головой, рассматривая магазин, и его пристальный взгляд не пропустил ни одну палочку лакричника, смоляное драже или пирог, пропитанный сладким ромом.
— Да, и я боюсь, что за последние годы мой вкус несколько пресытился, — он погладил свой живот. – Мне будет нужна твоя помощь, чтобы все перепробовать.
Доминик сдержал улыбку при виде энергичных кивков Энди.
— Я совсем не возражаю, сэр! Нисколечко.
А потом Доминик почувствовал. Почувствовал ее.
Даже не видя ее, он знал, куда смотрит Фэллон. На него. Там, где задерживался ее взгляд, кожу на лице словно обдавало жаром – очень необычное ощущение. Повернувшись, Доминик встретился с ней глазами. Она смотрела, словно видела его впервые. И в ее глазах светилось что–то странное. Что–то, что заставило его грудь мучительно сжаться.
Эпплбом уже уводил Энди, оживленно болтая о планах на день… что–то о глазури семиэтажного торта для Общества Садоводства дам Мэйфэйра.
— Энди, подожди! – Фэллон подалась вперед. Присев, она сжала измазанное сажей личико мальчугана в своих руках. Она погладила его по голове, взъерошив пшеничного цвета волосы, нежно прошлась пальцами по чумазой щечке. Дыхание Доминика перехватило, и он отвел взгляд, внезапно желая оказаться девятилетним сиротой.
