Милли Крисуэлл - Неограненный алмаз
Интересно, что бы сказал Уилл, если бы Брок открыл ему, что был адвокатом?
– Когда-нибудь каждый мужчина начинает принимать решения сам. Но при этом он не должен забывать, что они приведут к определенным последствиям, которые могут изменить всю жизнь.
– Вы считаете, что мое решение не возвращаться в Нью-Йорк неверно?
Брок знал, какого ответа ждет от него Уилл, как и знал, что не ему определять чужую судьбу.
– Это можешь решить только ты сам, парень.
– Этого я и боялся – что вы так скажете. Мисс Пруденс говорит, что вы всегда высказываете такие прописные истины, что их просто скучно слушать.
Брок рассмеялся:
– В самом деле? Уилл кивнул:
– Она говорила Мэри, что вы очень самоуверенны и упрямы и очень любите давать советы. Но ваши советы обычно оказываются правильными, и это крайне раздражает. Да, так она и сказала.
Брок удивленно качнул головой:
– Самоуверенный? И это все? Молодой ковбой слегка смутился:
– Ну... это был обычный женский разговор. Она еще говорила, что вы очень мускулистый.
Брок хмыкнул. Похоже, мысли мисс Даниелс всерьез заняты его анатомией. Интересно, какой из разделов этой науки привлекает ее больше всего?
– Но вы ведь не передадите мисс Пру, что я вам сказал, мистер Питерс?
– Нет, я ничего не скажу, Уилл. Неужели ты ее так боишься? – с улыбкой спросил Брок.
– Похоже, что боюсь, – признался молодой ковбой. Брок отметил про себя, что его речь за прошедшее время приобрела западный акцент, и скоро от местного жителя его будет не отличить.
– Вот сколько неприятностей от любви, – развел руками Уилл. – Но что это я вам говорю – у вас самого такие сложные отношения с мисс Пру.
Брок откинулся на стуле так, что чуть не потерял равновесие:
– Любовь? К Пруденс Даниелс?
В его голосе было столько изумления, что Уилл испуганно заморгал:
– Разве не так? Да вы просто искритесь оба. «Искритесь! Как два камня, когда бьются друг о друга», – подумал Брок.
Но любовь?
Он ничего не ответил. Что он мог ответить? Это слово никогда раньше не приходило ему на ум. Слово «любовь» осталось в прошлом, где были Кэтрин и Джошуа.
Можно ли вспомнить его снова?
Нет, в этом было что-то предательское. Когда-то он дал клятву в церкви, и для него есть только одна женщина.
Уилл негромко кашлянул, и Брок с досадой вздохнул. Отлично! Просто великолепно! Начал задавать вопросы он, теперь же ждут ответа от него.
Лучшая защита – мощная атака. Это было одним из правил его судебной практики.
Брок повернулся к Уиллу и ответил своим хорошо поставленным голосом адвоката:
– Разве ты не знаешь, что невежливо задавать вопросы старшим, сынок? Это могут расценить как плохие манеры. – Ему стало жаль смутившегося парня, но надо было прекратить все эти расспросы.
– Извините, мистер Питерс, – пробормотал Уилл, торопливо направляясь к двери. – Думаю, мне пора. Доброй ночи.
– Доброй ночи, Уилл. Спи крепко. Ему это удастся.
А вот Броку теперь предстоит много чего обдумать. И вольный ковбой совершенно не представлял, к каким в конце концов выводам он придет.
– Я очень благодарна тебе, Кристи, за то, что ты помогла мне с пирогами, – произнесла Пруденс, погружая руки в тесто. – Я совсем забыла что День благодарения так скоро. – Праздник наступал завтра, и на его подготовку оставалось всего несколько часов.
– Я думаю совсем о другом, мисс Пруденс. Мне хотелось отогнать тревогу о Сэмюеле. – Ее глаза наполнились слезами, как и всякий раз, когда она думала о своем муже, а это случалось очень часто. – Для меня гораздо проще печь, чем возиться с кожаными поясами. У меня нет такого таланта, как у других.
– Ты себя недооцениваешь, Кристи. У тебя все прекрасно получается, – возразила Пруденс, делая из теста пирожок.
– Вы очень добры, мэм. Но я все равно предпочла бы печь и готовить для мужа. Я люблю домашние обязанности, хотя многие женщины и считают их скучными. Без этого я сама не своя. – Она задумчиво улыбнулась. – Особенно я люблю вынимать из духовки готовый хлеб. – Лицо Пруденс помрачнело при воспоминании о том, какой хлеб получается у нее. Заметив это, Кристи поспешила добавить: – Вы тоже уже многому научились, мисс Пруденс. А обед, который вы приготовили вчера, был очень вкусным.
Пруденс чуть просветлела. Окорок действительно получился вполне аппетитным, батат же был просто великолепен. Если бы она еще не забыла положить в хлеб дрожжи, все было бы просто совершенным.
– Да, теперь у меня получается намного лучше, – согласилась она. – Я попросила Ханну научить меня всему, что она умеет. – Пруденс слепила следующий пирожок. – Трудно поверить, что Полли через неделю уедет. Мне всегда грустно расставаться со своими девушками.
– Неужели вы будете всю жизнь заботиться о других? – спросила Кристи. – Я имею в виду, – поспешила она объяснить, видя удивление на лице Пруденс, – неужели вы сами не хотите иметь ребенка? Даже если Сэмюель не вернется, меня всегда будет успокаивать то, что рядом со мной его ребенок. Это часть его, которая останется со мной всегда.
– Я никогда об этом не думала. Кроме того, иметь ребенка – значит иметь мужа, то есть становиться зависимой от мужчины.
Кристи легонько похлопала по своему раздувшемуся животу, и Пруденс на мгновение почувствовала зависть. Интересно, как это – иметь собственных детей? Кареглазых, с каштановыми волосами...
Вдруг сообразив, на кого похожи воображаемые дети, Пруденс ударила по пирожку с такой силой, что Кристи воскликнула:
– Боже, Пруденс! Вы отобьете себе руку. Через пять минут на кухне появился Брок. Он нес индейку – такой здоровенной Пруденс не видела никогда в жизни. Она была, наверное, около тридцати фунтов весом. Индейка была уже ощипана. Брок опустил огромную птицу на стол.
– Вот вам обед на День благодарения, – произнес он.
На лицах женщин было написано такое изумление, что он не сдержал улыбку. По-видимому, Пруденс удивило, что индейка ощипана. Но удивляться тут было нечему – как только Брок узнал, что в праздничных приготовлениях собирается принять участие и Пруденс, он понял, что рискует оказаться со ртом, набитым перьями, и предпочел выполнить эту сложную работу самостоятельно. Он уже раз отведал курицу в исполнении Пруденс. Она была недожаренной. Дьявол! Из нее сочилась кровь.
– Прекрасная птица, – сказала Пруденс, заглядывая в духовку и размышляя, поместится ли в ней индейка. Она не имела абсолютно никакого представления, сколько времени займет ее приготовление.
– Мне надо посмотреть, как там Би-Джей, – объявила Кристи. – Я обещала Мэри, что присмотрю за ним; пока она помогает Уиллу чистить конюшню.
