Линда Миллер - Эмма и незнакомец
— Мне будет страшно одной в этом большом доме. Отец останется до утра у мисс Риз, знаете ли. О, какой-нибудь из работников может прокрасться в дом и изнасиловать меня!
Стивену не понравилось ее настроение.
— Большой Джон, должно быть, продумал, чтобы с вами ничего не случилось, — сказал он. — Кроме того, вы можете запереть двери.
— Я хочу, чтобы вы спали в доме, — настаивала Джоэллен. — Тогда никто не сможет…
— Сегодня я буду спать в своей постели, Джоэллен.
— Я хочу, чтобы вы защищали меня.
Стивен глубоко вздохнул.
— Нет.
— Я могла бы остаться с вами… в вашей хижине.
— Большой Джон мог бы отходить меня кнутом, и я бы не винил его.
Когда коляска проехала через открытые ворота, по дороге, ведущей к приземистому дому, Джоэллен вздохнула.
— Никогда не думала, что вы трус, мистер Фэрфакс.
Терпение Стивена дошло до предела. Он никогда не поднимал руку на женщину, но сейчас он испытывал сильнейший соблазн отшлепать эту особу по заднице. С облегчением он подкатил к входной двери и остановился. Спустившись на землю, он обошел коляску и помог Джоэллен. И все это без единого слова.
Он поморщился от боли в ребрах, ставя девушку на землю.
Из нижних окон дома лился свет, дверь была открыта. Появилась экономка, держась за концы фартука и тараторя что-то по-испански. Было ясно, что она хотела, чтобы Джоэллен, не теряя времени, вошла в дом подальше от бандита, который привез ее домой.
Джоэллен встала на цыпочки и поцеловала Стивена в щеку.
— Спокойной ночи, мистер Фэрфакс. И спасибо вам за чудесный вечер.
Стивен сделал круглые глаза, а экономка вперевалку поспешила по дорожке, похожая на наседку, собирающую цыплят перед грозой.
Никакой индеец или пьяный ковбой не полезет в этот дом насиловать Джоэллен, если только он в своем уме.
Из-за боли в ребрах Стивен осторожно забрался в коляску и поехал на конюшню. Когда он управился с лошадьми, то медленно пошел к своему маленькому дому. В ночлежке горел огонь, но он не зашел поиграть в карты.
Ему хотелось спать.
В доме он зажег спичку и засветил лампу, повесил шляпу. На печке стоял кофейник, но кофе был холодный и крепкий, и мысль о его вкусе вызвала гримасу.
Стивен разделся и умылся тепловатой водой, которую вылил из чайника в эмалированный таз с красной каемкой. Он подошел к двери, чтобы вылить воду, и его внимание привлекло окно на втором этаже хозяйского дома. Оно одно светилось, и за ним двигалась стройная фигурка.
Будучи не чужд ничему человеческому, Стивен несколько секунд наблюдал маленькое представление. Джоэллен раздевалась и прекрасно знала, что за ней наблюдает Стивен. Усмехаясь, Стивен покачал головой, выплеснул воду из таза и вернулся в дом. Брюки стали тесны в паху, но причина была не в Джоэллен. Он вспоминал мисс Эмму Чалмерс, лежащую обнаженной, с волосами, отсвечивающими огнем на солнце.
Стивен закрыл дверь, задул лампу и, положив на стол, чтобы можно было легко достать, неизменный кольт, отстегнул кобуру. Отшвырнул ее и, сняв сапоги, он стянул брюки и скользнул в постель.
Он не мог не думать, как бы это было, если бы рядом лежала Эмма, такая гладкая, нежная и желанная. Томительная боль завладела им.
Стивен положил руки за голову и смотрел в потолок, воображая, как бы все было, если бы уладилось в Новом Орлеане, если бы он мог привезти Эмму в Фэрхевен и устроить там свою жизнь. Он дошел в своих мечтах даже до детей, которых она могла родить ему, представлял их играющими на зеленой лужайке и скользящими в чулочках по гладкому полу в бальном зале.
Стивен тяжело вздохнул в темноте. Он не мог требовать, чтобы Эмма провела жизнь, переезжая из одного города в другой, видя, как ее муж хватается за револьвер при каждом неожиданном звуке или движении. Она заслужила дом и семью. Она заслужила покой.
Луизиана звала его шепчущим соблазняющим голосом, но Стивен не собирался внимать ему. С Эммой или без нее, его повесят в течение тридцати дней, как только он переступит границу.
ГЛАВА 12
На рассвете зазвучали проклятия ковбоев, ржание лошадей и недовольное мычание. Запах табака и дыма от костра смешивались с запахами готовящейся пищи, навоза и кислого пота давно не мытых тел ковбоев. Стивен чувствовал возбуждение от предстоящего перегона, хотя предпочел бы остаться в Витнивилле — с Эммой.
Его окликнули, он повернул лошадь и увидел Большого Джона Ленагана, быстро идущего к нему. На хозяине ранчо был вечерний костюм, так что было ясно, что ночь он провел в городе.
Стивен перекинул ногу через луку седла и ловко соскочил на землю. Боль в ребрах от толчка заставила его поморщиться.
— Готовы отправляться? — добродушно спросил Ленаган.
Первым побуждением Стивена было ответить: «Да, сэр!» — но он пересилил себя и просто кивнул. В день, когда он покинул армию генерала Ли, он поклялся, что никогда больше не ответит так ни одному человеку, за исключением своего деда Сафруса Фэрфакса.
— Мы отправляемся, как только взойдет солнце.
Джон оглядел беспокойное стадо с гордым одобрением.
— Не стыжусь сказать вам, Фэрфакс, что хотел бы, чтобы я мог совершить это путешествие. Я не заметил, как превратился в старика.
Скорее по привычке, чем из необходимости, Стивен вытащил револьвер из кобуры, проверил барабан и снова убрал его в кобуру.
— Вы могли бы еще возглавить перегон, если бы понадобилось, — ответил он без всякого сочувствия и уперся руками в бедра.
Большой Джон вытащил кисет с табаком и пакет с папиросной бумагой из кармана своего нарядного пиджака и ловко скрутил сигарету. Они со Стивеном подошли, не разговаривая, к ограде, где постояли, наблюдая за восходом солнца над вершинами далеких вечнозеленых деревьев.
Наконец Большой Джон выпустил дым в туманный воздух.
— Мы оба понимаем, почему я больше не поведу скот. Черт возьми, я богат.
Стивен усмехнулся.
— Это весомая причина, — согласился он.
Ленаган задумчиво смотрел на Стивена проницательными голубыми глазами.
— Когда я смотрю на вас, Фэрфакс, у меня чувство, что я вижу только то, что вы хотите, чтобы я увидел. Вы отличный десятник, но вы были рождены для другой жизни, правда?
Стивен достал кожаные перчатки из кармана грубых хлопчатобумажных штанов и натянул их.
— Мне думается, что большинство людей не совсем то, кем они представляются, — произнес он, уклоняясь от взгляда Ленагана.
Хозяин продолжал курить, и его внимание было направлено на возбужденный скот, готовый к перегону на запад в Спокан.
— У меня большой опыт в общении с людьми, — легко сказал он. — Я не раз видел, как вы оглядываетесь, а кольт всегда наготове. В какую беду вы попали и как я могу помочь вам?
