Адель Эшворт - Мой нежный граф
— Я подумала, что такая красивая женщина может быть только твоей любовницей. А поскольку она пришла с мужем и казалась очень взволнованной, я предположила, что она беременна от тебя. — Она громко выдохнула и безапелляционно заявила: — К тому же она блондинка.
— Черт побери, Кэролайн! — Граф в полнейшем раздражении запустил пальцы обеих рук себе в волосы. — Давай кое-что раз и навсегда выясним, прежде чем разбираться с этой женщиной и ее мужем.
— С этой женщиной? Так ты называешь сестру? И сбавь тон, — потребовала Кэролайн, тоже не на шутку разозлившись. — Дэвис и конюхи услышат, как ты кричишь.
— Плевать, кто меня услышит! — Брент гневно смотрел в глаза жене, выражение его лица стало холодным, как сталь. — У меня нет любовницы, мне она не нужна. В этих делах мне достаточно хлопот с тобой одной.
Кэролайн закусила губу и ответила мужу испепеляющим взглядом.
— Кроме того, не все мужчины хотят блондинок. Некоторые из нас предпочитают женщин, похожих на тебя. Почему это никогда не приходило в твою расчетливую голову?
Румянец разлился по щекам Кэролайн.
— Вовсе не обязательно изливать свой гнев на меня.
Брент оскалился.
— Почему нет? Ведь это ты меня разозлила!
У Кэролайн отвисла челюсть, и в этот миг она поистине потеряла последние капли самообладания.
— Я злю тебя?! Это ты завел привычку гоняться за прекрасными белокурыми женщинами. Что я должна была подумать, когда вошла в гостиную невзрачной, перепачканной старой девой, на которой ты женился, и обнаружила там прелестную блондинку в розовом шифоновом платье? Ведь это цвет, в котором ты предпочитаешь видеть своих блондинок, конечно, когда они одеты. Она нервно ломала руки и говорила мне, как ей жаль, что все мы не знали друг о друге.
Она говорила все громче, но ей уже было все равно. Глаза ее дико сверкали.
— Знаешь, что я подумала, когда только увидела ее, Брент? Я подумала, что это прекрасная Паулина Синклер пришла обсудить ребенка, которого вы вместе подарили миру. — Она подняла ладони вверх и посмотрела на графа в притворном изумлении. — Как же я рада, что поставила себя в такое неловкое положение не перед одной из твоих любовниц, а перед сестрой, о существовании которой я даже не знала!
Кэролайн настолько увлеклась своей тирадой, что поздно заметила перемены в лице Брента. Она быстро заморгала и отступила на шаг от мужа. Ею овладела неуверенность, она поняла, что наговорила лишнего, ибо у графа практически отвисла челюсть, и он уставился на нее с выражением, которое она единственно могла назвать полнейшим изумлением.
Но в следующий миг его губы расплылись в улыбке, и вот он уже сиял такой радостью, что она была даже в его глазах.
— Я никогда не спал с Паулиной Синклер, Кэролайн, — легко и беззаботно сказал он.
Этого Кэролайн не ожидала. Она хотела поговорить о сестре Брента, а не о какой-то вертихвостке, на которой он чуть не женился. Стиснув зубы, девушка почти прошипела:
— Дело не в этом. Мне плевать, с кем ты спал…
— Да нет, не плевать…
Кэролайн бросила на мужа тяжелый взгляд и покачала головой, удивляясь его тупости.
— Это самое нелепое из всех твоих заявлений.
В ответ он только рассмеялся.
— Знаешь, что я думаю, малышка?
— Я устала выслушивать, о чем ты думаешь, напыщенный слизняк…
Брент перебил ее, схватив за талию и с силой прижав к себе. Кэролайн инстинктивно уперлась ладонями ему в грудь, отталкивая, но спустя несколько секунд уже поняла свою ошибку. От одного ощущения его голой кожи и тугих мышц ее бросило в сладкую дрожь, а его мускусный запах так затуманил ей сознание, что она забыла, о чем собиралась говорить. Единственное, на что сейчас была способна Кэролайн, это стоять совершенно неподвижно и пытаться не обращать на графа внимания, пока он не сочтет нужным ее отпустить.
Тут он принялся водить носом по ее шее.
— Меня безмерно радует тот факт, что ты никогда не боишься о чем-то говорить.
— Иди к черту.
Брент снова рассмеялся, поднял голову и с самодовольной улыбкой заглянул в глаза Кэролайн.
— Я думаю, Кэролайн, что ты не просто хорошеешь с каждым днем. В приступе ревности ты сногсшибательна.
Ее глаза распахнулись от ужаса.
— Я никогда в жизни никого не ревновала!
Брент цинично поднял бровь.
— Неужели? В таком случае мне приятно знать, что я в чем-то первый.
Кэролайн оттолкнулась от него изо всех сил, которые только сумела наскрести.
— Отпусти, упрямый, заносчивый…
— Слизняк?
Кэролайн, ноздри которой угрожающе раздувались, оставила борьбу и смерила мужа хмурым взглядом.
Граф криво усмехнулся и прошептал:
— Тебе так чужды условности, что я не удивлюсь, если окажется, что ты души не чаешь в маленьких созданиях. Не так ли, Кэролайн? В пауках, змеях и даже таких маленьких слизняках, как я.
И что же он ожидает от нее услышать в ответ на это? Он идиот, если возомнил, будто она просто уступит его мужской удали, его непомерному эго.
Кэролайн закрыла глаза и тихо пробормотала:
— Я не люблю тебя, Брент, если ты об этом.
Она ожидала, что граф разразится саркастическим, оскорбительным смехом или просто отпустит ее без лишних слов, но ничего этого не произошло. Промучившись несколько секунд, Кэролайн открыла глаза, и серьезный, пронзительный взгляд, который она встретила, лишил ее присутствия духа. Брент схватил ее за подбородок и поднял лицо вверх, вглядываясь в каждую его черточку, и Кэролайн поняла, что ни за что в жизни не отстранится. Потом, ни слова не сказав в ответ, он наклонился и мягко заскользил губами по ее губам.
Кэролайн знала, что должна немедленно разрушить эту магию, пока та не поглотила ее. Если Брент поцелует ее по-настоящему, обовьет ее своей силой, она погибнет, а он одержит верх.
— Я не люблю тебя, — повторила она, уворачиваясь от его губ.
Граф замер, отпустил ее подбородок и поднял голову.
Кэролайн потупила взгляд, не в силах смотреть Бренту в глаза. Она надеялась, что он примет ее отказ от поцелуя как подтверждение слов, а не как признак трусости и смятения, которые, признаться, в действительности стояли за ее действиями.
Несколько секунд граф молчал, а потом тишину прорезал его печальный голос:
— Я и не говорил, что любишь, Кэролайн, но мне кажется, ты так отчаянно хочешь верить в обратное, что пытаешься убедить в этом прежде всего саму себя.
Кэролайн язвительно усмехнулась.
— Не волнуйся, Брент. Я не из тех безмозглых барышень, которые могли бы поставить тебя в неловкое положение, признавшись в любви в ожидании, что ты ответишь взаимностью. Я не романтична по натуре, а свою позицию ты выразил предельно ясно.
