Грех (СИ) - "Jana Konstanta"
— Ренард, — выпалил он, опаляя взглядом ускользающий образ девчонки.
Он ждал ее реакции, ждал испуга, смятения…
— Странное имя, никогда такого не слышала, — пожала она плечами в ответ и, чуть смутившись, улыбнулась: — А я Тереза.
«Вот же ж паршивка! Не признала… Ау, люди, как вы здесь живете?! Неужели вы даже не знаете, кто ваш король?! Ну что за дикий народ…» Так горько и досадно! Паршивка уносила с собой что-то важное, живое, трепещущее, что еще недавно принадлежало только ему. Да лучше б узнала, обрубила раз и навсегда нелепые мысли, заставляющие вновь и вновь окидывать взглядом нахальную малышку, подарившую один, но такой прекрасный день! «Уходи, малышка… Уходи скорей! И имя твое я знать не желаю! Тебя знать не желаю!» Хотелось убежать из чертовой деревни, вернуться во Дворец и поскорее забыть все, оставив лишь сладкое, светлое послевкусие этого дня. Но ноги не шли, взгляд продолжал скользить по худенькой фигурке, по играющему в ее волосах солнцу… Ну почему она не уходит?
— Послушай, пастушок, — девчонка опустила головку, тонкие пальчики вцепились в ограду и чуть побелели от напряжения. Паршивка засмущалась, потупила карие очи и вдруг выпалила, будто выдохнула: — Завтра после полудня. У озера. Я буду ждать тебя. Придешь?
«Приду ли я?! Конечно, нет! Маленькая, глупая, бесстыжая ты пигалица! Конечно, не приду! Ни завтра, ни послезавтра, — никогда! Да откуда ты, мелкая, взялась только на мою голову!» — вопил разум. Ренард открыл рот, чтобы ответить свое твердое, истинно королевское: «Нет!», выпалить его, выжечь навсегда в глупой головушке этого создания и сбежать отсюда, как совсем не подобает венценосцам…
— Приду, — собственный голос стал чужим. Собственный голос зажил отдельной жизнью, где бессильна власть самого короля.
Девчушка лишь кивнула и, наконец, подхватив свои чертовы корзины, поспешила удалиться.
Глава 3
Солнце медленно садилось за горизонт, последними лучами лаская путника. Мрачнее тучи возвращался он домой. Удрученный событиями последних часов, Ренард никак не мог определиться с собственным состоянием: легкое чувство непонятной эйфории упорно сдавалось под натиском другого, тягостного и тягучего. Так бывает перед бедой. «Ты придешь?» Звонкий голосок маленькой пигалицы никак не желал забываться. «Нет! Все! Баста! Поигрались, и хватит! Никуда я завтра не пойду! Больше на это озеро вообще ни ногой!»
От этого решения стало чуть легче.
Возвращаться домой и вновь выслушивать нотации отца совсем не хотелось, а потому, недолго думая, Ренард отправился на конюшню — его любимец уже наверняка успел заскучать без хозяина.
— Милош! — позвал Ренард, ступив в просторное каменное строение, пропитанное запахом сена и животных. — Милош!
Но никто не спешил ему навстречу. Ренард подошел к одному из загонов и невольно улыбнулся: верный друг мотнул огромной головой, что-то проржал, приветствуя хозяина; важно переступая, подошел к ограждению.
— Ну привет, Алмазушка! — Ренард потрепал жесткую гриву. — Соскучился? А я сегодня без подарка, прости… Ну ничего, я исправлюсь. В следующий раз принесу тебе целую корзину самой вкусной морковки! Договорились?
Он еще немного постоял, полюбовался на своего красавца, потрепал ему гриву и отправился на поиски Милоша.
— Ваше Высочество?! — смутился от неожиданности паренек лет восемнадцати, властелин этого маленького царства, найдя принца в своей каморке.
— Милош, стану королем — первым делом прикажу выпороть тебя.
— Да за что?!
— Сколько раз тебя надо еще попросить, чтоб ты перестал меня так называть?
— Ренард, ну язык не поворачивается…
— Вы-по-рю!
— Все, все, больше не буду! — рассмеялся паренек. — Вот только порка в ближайшее время грозит Вам, а не мне.
— Отец, что ли, искал? — Ренард подошел к небольшому оконцу и устремил свой взор на паренька.
— Искал — не то слово, — всегда спокойный и рассудительный Милош не сумел сдержать своего возмущения. — Ренард, где Вас черти носят, а? Вас все обыскались! Его Величество сам приходил сюда проверить, на месте ли Ваш Алмаз! Сам! Лично!
— Да не шуми ты. Ничего, сейчас пойду к отцу, получу очередную дозу «комплиментов», узнаю, какая я бестолочь, и все на этом успокоятся.
— К отцу? Ха-ха! Поверьте на слово, сегодня Вам лучше не показываться ему на глаза! Лишимся наследника — что делать будем?
— Да ладно тебе, успокойся. Пошумит да перестанет.
— Ренард! Я поражаюсь Вам! Да Вы знаете, что здесь было?! Да здесь такое было…
Ренард едва сдержал улыбку при виде такого взбудораженного лица напротив — а-ля «ну все, ждите конца света, наш батенька изволил гневаться»! «Простачок ты, парень, тяжело тебе будет… Да я недовольства батеньки едва ль не каждый день выслушиваю, а ты что-то услышал, так чуть ли не хоронить меня теперь собрался! Слишком добрый, слишком открытый. Но за это тебя и люблю!»
— Ну что? Что здесь такого было? — все ж не сдержался и улыбнулся Ренард.
— Да здесь сегодня целая делегация была!
— Вот как? И кого же нелегкая принесла? — усмехнулся Ренард.
— Нелегкая принесла венценосное семейство Вашей невесты. Как Вы понимаете, им был нужен вовсе не я. И даже не Ваш отец.
Ренард молча выслушал, помрачнел (больше от упоминания будущей супруги, которую даже в глаза никогда не видел), потом пожал плечами после недолгого раздумья и лишь спокойно уточнил:
— Уехали?
— Конечно, уехали! Причем очень недовольные! Настолько, что даже отказались погостить до Вашего возвращения! Теперь Вы можете представить, в каком состоянии сейчас Его Величество?
— Ладно, завтра остынет — навещу его. Ну не убьет же он меня, в самом деле.
— Ренард, не смешно.
— Ну ты-то чего трясешься? Я уже привык — сын-оболтус… Какой с меня спрос? Скажи-ка мне лучше, ну раз они такие недовольные уехали, так что ж получается, я теперь свободен? Свадьбы не будет?
— Даже не надейтесь. Пятого июля, ровно через два месяца, Вам лично в руки передадут Вашу дорогую невестушку — Эмелин, кажется…
— Черт! Нет, ну совсем у людей гордости не осталось!
— Да при чем здесь гордость? Одна политика! Отец Ваш сегодня как уж на сковороде танцевал перед ними, чтобы только не передумали отдавать свою дочь за Вас. Вот, дотанцевался. Завтра придется «танцевать» Вам, только теперь уже перед отцом.
— Проклятье какое-то… Ладно, разберемся, — выдохнул Ренард.
— Вы где были-то? — после небольшой паузы Милош успокоился и теперь с плохо скрытым любопытством позволил себе чуть больше, чем положено простому пареньку на службе у короля.
— Не-по-ве-ришь! — нараспев проговорил Ренард и тут же улыбнулся, вспоминая свое маленькое приключение. — Познавал азы деревенской жизни и помогал одной юной и очень нахальной особе нести корзину с ягодами!
— Вы?! — глаза юноши стали ровно в два раза больше.
— Я. Представляешь, она не признала меня. Ей ни о чем не сказало даже мое имя! Это просто потрясающе! Милош, не поверишь, я таким счастливым не был уже давно! Правда, теперь чувствую себя обманщиком.
— А не влюбились ли Вы, батенька? — совсем не разделил восторга своего господина молодой конюх.
— В кого? В крестьянку?! Милош, ты в своем уме?
— Не нравится мне блеск в Ваших глазах…
— Да брось ты! Просто почувствовал себя сегодня обычным человеком — непередаваемое чувство! Так что имей в виду, мой друг, еще раз назовешь меня Высочеством — выпорю! И рука не дрогнет.
— Ренард, Вы, конечно, очень добрый человек, но Вам все-таки пора вспомнить, что Вы — принц.
— Успеется, — улыбнулся Ренард. — Смотри, никому ни слова!
— За это не беспокойтесь! Вот только как бы Вы сами не выдали себя в таком-то наряде, — кивнул Милош на одеяние принца. — Не дай Бог, кто-нибудь увидит Вас в таком виде!
Наконец-то дома! Ренард стянул с себя грубое одеяние и с наслаждением плюхнулся на огромную кровать, уютно устроив свою тушку среди кучи взбитых подушек, обтянутых нежнейшим шелком. После сегодняшней прогулки спаться должно хорошо! И все же не спалось. Ренард долго таращился в покрытый золотыми завитушками потолок, вслушивался в тихий треск свечей и вновь и вновь прокручивал в голове странную встречу.
