Ольга Лебедева - Роковые письма
Баронесса шутливо погрозила девушке.
— Русская армия — всегда действующая. Даже когда порохом в мире и не пахнет.
«Может, потому и не пахнет. Оттого, что есть наша армия», — подумала Маша. И решительно обмакнула перо в чернильницу.
Наконец письмо было продиктовано и записано аккуратным девичьим почерком с несерьезными завитушками. Немного поколебавшись, Маша вывела в нижнем правом углу свою подпись. И протянула письмо баронессе.
Оно было недлинным, состояло по большей части из общих фраз и не содержало в себе ничего предосудительного. Как объяснила Амалия Казимировна, их отношения с майором давно прервались, и сейчас переписка баронессы и Соколова была всего лишь данью вежливости. Чему Маша, разумеется, не поверила ни на грош!
— Молодец, мой дружочек. Бог воздаст тебе за все, так и знай. А я перед тобою, Мари, отныне в неоплатном долгу.
— Что вы, — смутилась девушка. — Достаточно того, что вы дарите мне свою дружбу и расположение.
— Я наказала своему вознице Багрию, который регулярно забирает письма на станции, захватывать почту и для тебя. Коль скоро придет послание от известной нам с тобою особы. Разумеется, майор будет отправлять свои корреспонденции на ваше имя, Мари.
Она тонко усмехнулась.
— А то знаю я вашего Степана — лишний раз поленится запрячь коляску.
— Вы так предусмотрительны! — с восхищением прошептала Маша.
— Это все ради того, чтобы вы ни о чем не беспокоились, душа моя. Моя доверенная душа, — с чувством прибавила баронесса.
Так продолжалось довольно долго, а точнее, два месяца и шесть дней. Амалия Казимировна диктовала своей юной помощнице, Маша прилежно записывала, а майор Соколов регулярно присылал ответные письма. Тон его посланий становился все настойчивее, накал страстей все жарче, но девушка безоговорочно верила баронессе. Майор, разумеется, был посвящен в их маленькую, пусть и вынужденную, но все-таки уловку с почерком и письмами. Вот только девушку немного беспокоило, что он обращался со своими любезностями непосредственно к ней, Маше Апраксиной. Хотя и понимала, что иначе невозможно, и офицер всего лишь ревностно соблюдал условие баронессы.
А потом пришла беда. Баронесса сообщила, что должна срочно уехать по имущественным делам. Ее род, как уже сообщалось, испытывал серьезные финансовые затруднения, и речь шла о будущности не только многочисленных, по словам баронессы, родственниц Амалии Казимировна, но и благополучии и судьбе самой Андреевки. Она собралась в один день и уехала. А спустя два дня пришло письмо от майора, которое повергло бедную Машу в смятение.
3. «НА СТАНЦИЮ, НА СТАНЦИЮ!»
Увы, чудеса на свете если и случаются, то не всегда знаешь, что с ними делать дальше. К тому времени, как Маша получила восторженное письмо от Соколова, она уже была влюблена. А по истечении первого месяца их удивительной переписки майор прислал свой портрет — графическую миниатюрку на простом листе серой бумаги. Надо ли говорить, что это был именно тот тип мужчин, который нравился Маше!
Резко очерченный профиль, орлиные черты волевого лица, и вместе с тем удивительная мягкость соединений, сочетание плоскостей, порождающее глубину и объем ума. И все это было заметно, пробивалось и сияло сквозь нагромождение черных штрихов и белых пятен. Не в том ли и заключен великий секрет графики, чтобы заставлять работать женское воображение? Дорисовывать скрытые или недостающие детали и разукрашивать затем, бережно и любовно, строгие контрасты очерченных линий красками своей фантазии?
А если ты раз в неделю пишешь интересному, видному и далеко еще не старому мужчине, боевому офицеру, письма? И не просто дежурные весточки, а самые настоящие любовные послания? Какая романтическая барышня в России устоит перед таким увлечением — одновременно и целомудренным, и страстным!
Поначалу Маша уверяла себя, что всего-навсего исполняет просьбу баронессы. Но мало-помалу увлеклась, втянулась в процесс сочинения писем и даже подсказывала все чаще и чаще Амалии Казимировне нужные, единственно верные слова.
— Да у тебя просто талант к сочинительству, любезная Мари, — неоднократно говорила ей баронесса. И несколько раз даже доверила самостоятельно написать окончания писем на все тех же белоснежных листках бумаги, словно оставляя на чистом зимнем поле буквы-знаки тайны и любви.
Вот и в тот вечер Амалия была на удивление спокойна, а Маша от волнения не находила себе места.
— Я уеду ненадолго, мой дружочек. Полагаю, за это время не случится ничего непредвиденного. Во всяком случае, Багрий…
Она лукаво покосилась на девушку.
— …остается в Андреевке. И все так же будет забирать письма.
Она раскрыла резную шкатулку, инкрустированную темным янтарем — фамильную реликвию, доставшуюся ей, по словам баронессы, еще от прабабки. Рассеянно перебрала кольца с перстнями, пропустила меж длинных тонких пальцев нитку матового жемчуга.
— Между прочим, его подарок, — в легкой тени задумчивости сказала она. — С самых Карибских островов, старинный трофей кровожадных пиратов Тихого океана.
В другой раз Маша непременно оценила бы романтическую безделушку, но теперь ей было не до того.
— А если… если придет письмо? — пролепетала девушка, едва взглянув на блестящие жемчужины. — В ваше отсутствие?
— Что ж такого? — искренне удивилась баронесса. — Что тебя тревожит, мой ангел?
— Мне дожидаться вас? — с надеждой спросила девушка.
— Ну почему… — поджала губы Амалия Казимировна. — Полагаю, молчать в нашем случае было бы неразумно.
«В вашем случае», — чуть не произнесла девушка вслух. Но вовремя прикусила язычок. Теперь она уже и сама толком не знала, кто кому пишет и кто в кого влюблен. Чувства и мысли в последнее время так перемешались в ее голове, что иногда Маше казалось, что это она — героиня тайного романа в письмах. И ей на самом деле пишет нежные и страстные послания майор Соколов. А баронесса, такая мудрая, спокойная, всезнающая и абсолютно взрослая дама — на деле всего лишь ее соперница. Значит…
— Ты о чем-то задумалась?
Девушка наткнулась на пристальный взгляд глубоких, внимательных глаз.
— Нет-нет, — поспешно воскликнула она, нехотя возвращаясь в реальность.
— Вот и славно, — удовлетворенно заключила Амалия. — Полагаю, ничего страшного не случится, если ты раз-другой ответишь майору вместо меня. Верно?
— Да как же это… — смешалась девушка. — Он ведь вам пишет!
— Главное, чтобы ты, мой дружочек, об этом помнила, — назидательно произнесла баронесса. — Тогда нашей тайне уж точно ничего не угрожает.
