Дина Джеймс - Сцены страсти
Рут Драммонд налила мужу вторую чашку кофе.
– Мод Мэри опять заболела. Она проснулась среди ночи от острой боли в горле.
– Бедняжка.
Рут повернулась к печи, чтобы помешать целебный отвар, который она готовила.
– Она прислала за мной, но мне не хочется идти.
Френсис посмотрел на жену, вопросительно подняв бровь, но промолчал.
Рут излишне резко постучала ложкой по краю горшка.
– Мне не нравится, как ее муж танцует со мной.
Френсис помешал напиток в своей чашке. Рут готовила превосходный кофе, в меру крепкий, ароматный. Он допил его и отставил чашку в сторону.
– Мне тоже не нравится.
Она повернулась к мужу. Они молча посмотрели друг на друга. Френсис служил в армии уже четырнадцать лет, и все эти годы Рут постоянно была с ним. Они поженились, как только он закончил Уэст-Пойнт. Их дочь родилась следующей весной. Любя мужа всем сердцем, Рут преданно следовала за ним из одного гарнизона в другой, никогда не жалуясь на трудности, лишения и опасности.
И все это осложнялось тем, что она была красивой, молодой женой младшего офицера. Мало того что холостые офицеры постоянно увивались за ней, так еще – что гораздо хуже – ей не давали проходу женатые: и те, кого оставили жены, вернувшиеся с маленькими детьми к родителям, и – самые отвратительные – те, кто пытался флиртовать с ней под осуждающими взглядами собственных жен, живших здесь же в гарнизоне. Рут все это время должна была вести себя очень тактично, потому что часто от тех, кого ей приходилось отваживать, зависели служебные обязанности мужа, его назначения, повышения по службе и вся его военная карьера.
Френсис поморщился.
– У него хороший вкус.
– Мод Мэри – инвалид, – тихо сказала Рут. – Она уже не поправится – бедняжка. Я искренне восхищаюсь ею. Но ее муж мне неприятен. Она пишет все его донесения, много работает за него, а он постоянно ставит ее в неловкое положение.
Френсис пожал плечами.
– Но в конце концов они оба хотят одного и того же.
Рут прижала руки к животу.
– Только это меня успокаивает. Я не хочу к ним идти.
Френсис вскочил и начал мерить шагами крохотную кухню.
– Боже! Неужели ты думаешь: я хочу, чтобы ты туда шла? Посторонний мужчина флиртует с моей женой, а я позволяю ему это делать. Мне хочется вызвать его на дуэль. – Он обнял жену и заглянул ей в глаза. В его взгляде была печаль. – Ты же знаешь, правда?
– Знаю. – Она опустила голову. Он не мог разглядеть выражение ее глаз.
Френсис тяжело вздохнул.
– Ты не должна туда ходить. Просто пошли записку. Скажи, что Миранда больна.
– Миранда! Ха! Она прыгает как горная козочка. Мод Мэри догадается, почему я не пришла. И она прямо заявит об этом полковнику Уэстфоллу.
– Боже! – пробормотал он. Его руки бессильно повисли. – Какая запутанная ситуация. Может быть, мне подать в отставку, когда эта экспедиция закончится?
Рут пожала плечами.
– Не делай этого из-за меня. Еще шесть лет, и у тебя будет полная выслуга. К тому времени мы можем оказаться уже в Вашингтоне.
– Или в Долине смерти.
Она улыбнулась и подняла голову. Их взгляды встретились, и они оба улыбнулись своей любимой шутке. Пан или пропал.
– По крайней мере, там мы не замерзнем. А здесь замерзает даже ртуть в термометре.
Френсис положил руку на живот жены.
– Я хочу самого лучшего для нашего сына. Она накрыла его руку своей.
– Я тоже. Поэтому я, пожалуй, потеплее оденусь и пойду к Мод Мэри.
– Я приду за тобой часа через два. Если Уэстфолл будет дома, я могу остаться и немножко побеседовать с ним о том, как я люблю тебя и как ты меня любишь. Может быть, он поймет намек.
– Не трудись зря. Он это знает. Все в гарнизоне знают об этом. – Она поцеловала мужа, а он крепче прижал жену к себе, и в его поцелуе Рут почувствовала просыпающуюся страсть. Несколько мгновений они не разжимали объятий, вселяя друг в друга надежду на лучшее.
Ей открыл дверь сам Бенджамин Уэстфолл. Резкий ветер и снег ворвались вслед за ней. Приветливо улыбаясь, он провел Рут в дом.
– Снаружи так ужасно, – заметил он. – Я уже не рассчитывал, что вы придете. Вы истинный друг Мод Мэри. И мой. – Его черные глаза смотрели на раскрасневшееся от ветра лицо Рут. – Моя жена серьезно больна.
– Тогда я лучше пойду к ней. – Рут поспешно прошла в комнату и начала расстегивать пуговицы на пальто и развязывать шаль. Уэстфолл последовал за ней. Когда он подошел ближе, она сунула ему в руки свое пальто.
– Рут…
– Рут? Это ты? – донесся хриплый голос из спальни.
– Да, Мод Мэри. Я сейчас приду. Только сниму шаль.
– О Господи, мое горло… – Как бы в подтверждение этих слов жена полковника начала отчаянно кашлять. Из ее горла вырывались хриплые, лающие звуки. – О Боже! – простонала больная и опять закашляла. – Боже милосердный!
– Ей, кажется, совсем плохо, – прошептала Рут.
– Доктор сказал, что у нее пневмония, – сказал Уэстфолл. – Пневмония с осложнениями. – Произнесенные упавшим голосом слова прозвучали как приговор.
– Рут, – снова раздался слабый зов больной.
Каждый вдох давался Мод Мэри с огромным трудом. У нее была такая высокая температура, что она постоянно впадала в забытье, лишь ненадолго приходя в себя. Рут принесла ведро со снегом и теперь прикладывала холодные компрессы ей на лоб и на запястья. Одновременно она ставила горячие компрессы и горчичники на грудь своей больной, чтобы хоть немного облегчить ей дыхание и снять кашель.
Гарнизонный врач оставил, конечно, хинин, но от него было мало проку. Когда он вновь зашел навестить пациентку и увидел ее в полубреду, то только молча покачал головой. Жестом отозвав Рут к двери, он повернулся спиной к кровати.
– Слишком много болезней в этом хрупком теле. Ее организм ослаблен. Я же не могу лечить все болезни сразу; у меня нет нужных средств.
Рут смотрела на доктора широко раскрыв глаза. Его лицо огрубело от холодного ветра, губы обветрились и потрескались от мороза. От него исходил запах виски и пота. Рут с трудом сдержалась, чтобы не отстраниться, когда он наклонился к ней и шепотом произнес:
– У меня нет подходящих инструментов. У меня мало опыта лечения женских болезней. Я специализировался на переломах и ранениях, болезнях и недугах молодых мужчин. – Он многозначительно посмотрел на пополневшую талию Рут и взял молодую женщину за руку. Увидев ее покрасневшую от горячих компрессов кожу на ладонях, он покачал головой. – Я говорю об этом специально для вас, моя милая. С первой же весенней оттепелью вы должны поехать к своей матери. Я прошу вас не задерживаться здесь. – Он задумчиво похлопал ее по ладони. – Я дам вам мазь для рук.
