Конни Брокуэй - Свадебные колокола
Он выпрямился, взял со стола повара картонную карточку, на которой тот записывал меню на следующий день, и, что-то написав, вернулся к ней.
— Я могу на вас положиться?
Она внимательно посмотрела на него, обдумывая его слова. Все, что он говорил, было правдой. К тому же он уже согласился больше не ухаживать за Верити. Едва ли можно извлечь какую-то выгоду из его разоблачения. А вот если она позволит ему «сорваться с крючка», то его благодарность когда-нибудь может оказаться весьма полезной.
— Хорошо, мистер Пауэлл, обещаю вам, что ничего не скажу, если только вы не вздумаете возобновить ухаживания за Верити.
— Клянусь.
— В таком случае я тоже клянусь. — Она протянула ему руку, чтобы скрепить сделку, и ее маленькая ручка сразу же исчезла в его крупной руке. Одновременно с рукопожатием он вложил ей в руку кусочек картона.
— Да благословит вас Бог, дитя. А теперь скажите, найдете ли вы дорогу до своей комнаты? — заботливо добавил он.
Эвелина улыбнулась впервые за весь вечер:
— Я находила ее с тех пор, как научилась ходить.
Он уже почти повернулся, чтобы идти своей дорогой, но остановился, удивленно подняв брови.
— Ну, скажу я вам… — Он не закончил фразу и добавил: — В таком случае мне остается пожелать вам доброй ночи, леди Эвелина.
Кивнув головой на прощание, он мгновение спустя скрылся за дверью кухни, оставив ее одну. Она с любопытством взглянула на кусочек картона и прочла то, что он написал:
Ай-Оу-Ю[1]
Джастин Фаллоден Пауэлл, 9 марта 1885 г.
Глава 1
— Если не хотите, чтобы ваш ковер оказался залит кровью, я советую позвать врача! — крикнула Эвелина, распластавшаяся на полу посередине комнаты. Поправив сползшие на нос очки, она повернула голову, чтобы взглянуть на отражение в уцелевшей части оконного стекла.
В стекле отражался высокий мужчина, который, перешагнув порог библиотеки, в недоумении застыл на месте, освещенный яркими лучами полуденного солнца. Он был без пиджака. Рукава своей белой сорочки он закатал, обнажая загорелые мускулистые предплечья, ворот расстегнул.
— Какой ковер? — спросил он, оглядываясь вокруг. Минуло десять лет, с тех пор как она видела его в последний раз, но ей казалось, что все произошло только вчера.
У него осталась все та же невозмутимая манера говорить и все та же привлекательная своей небрежностью внешность.
— Который на полу у окна. У разбитого, — отозвалась Эвелина.
Джастин Пауэлл закрыл книгу, которую держал в руке, и, обогнув письменный стол, остановился. Скользнув по нему взглядом вверх от дорогих штиблет, она заметила некоторые изменения, происшедшие за десяток лет. В уголках его глаз появились лучики морщин, морщинки в виде скобок располагались также по обе стороны крупного рта. В темно-русых волосах, явно нуждавшихся в стрижке, серебрилась седина.
Он молча смотрел на нее сверху вниз. Она так же молча встретилась с ним взглядом.
Видимо, что-то не в порядке с этим мужчиной, если даже вид истекающей кровью женщины, лежащей у него на полу, не может заставить его броситься ей на помощь!
— Я понимаю, что вид женщины, лежащей в луже крови, может обескуражить, мистер Пауэлл, — сказала она. — Но не могу ли я как-нибудь помочь вам выйти из столбняка и заставить действовать?
— Женщины, говорите? — пробормотал он, спокойно положив книгу на письменный стол. Он присел перед ней на корточки. Потом осторожно приподнял оторванный клапан спортивных штанов, которые она позаимствовала у своего племянника Стэнли.
Она осмелилась бросить взгляд на свои ноги, увидела кровь и отвернулась. Она перевела взгляд на его глаза, надеясь прочитать в них, насколько опасна ее рана, и вновь испытала на себе их колдовскую привлекательность. Они были совсем такие, как она помнила, — голубовато-зеленые, мягко мерцающие, завораживающие. Как лесное озеро под ясным осенним небом.
— Рана не смертельна. И вовсе вы не истекаете кровью, — будничным тоном сказал Джастин. — И маленькое пятнышко вовсе не лужа крови. — Он поморщился, взглянув на кончики своих пальцев, огляделся вокруг и наконец вытер их о ее же собственную штанину. — Царапина длинная, но не очень глубокая.
— Слава Богу! — Она с облегчением вздохнула. Она и сама знала, что при виде крови ведет себя как презренная неженка.
— Такие царапины случаются у любого английского школьника десятки раз.
Отсутствие сочувствия с его стороны разозлило ее.
— Но я не английский школьник.
— С тех пор как поблизости открылся пансион благородных девиц миссис Бойл, я узнал, что разница между обычной английской школьницей и обычным английским школьником не так уж велика. — Его взгляд равнодушно скользнул по рубахе бедняги Стэнли, шейному платку, завязанному узлом, и вконец испорченным спортивным штанам.
Она нахмурилась.
— Я так оделась только потому, что решила взбираться до окна вашей библиотеки по шпалерам, чтобы проникнуть внутрь.
— Теперь, когда вы объяснили, я понял способ вашего появления.
Она ранена, а он отпускает саркастические замечания. Приподнявшись на локтях, она уже хотела как следует отчитать его, но тут ее взгляд упал на окровавленный клапан штанов, и у нее закружилась голова. Она со стоном снова опустилась на пол.
— У вас где-нибудь еще есть раны? — быстро спросил он.
— Нет. Просто… вид крови. — Она вздрогнула всем телом. — Пока я не смотрю на нее, со мной все в порядке.
— Так не смотрите. Вы побелели, как девонский песок. — Он поднялся на ноги. — Полежите здесь спокойно, а я тем временем схожу и посмотрю, что имеется у меня в домашней аптечке. Я моментально вернусь.
Только после того как он ушел, Эвелине пришло в голову, что он не поинтересовался, почему она лежит в таком состоянии на полу в его библиотеке. Большинство мужчин потребовали бы объяснений. По крайней мере ее появление не оставило бы их равнодушными. Но она вовремя вспомнила, что Джастина Пауэлла трудно вывести из равновесия.
Она окинула взглядом библиотеку, представляющую собой небольшую комнату, где царил рабочий беспорядок. Именно такую ей хотелось бы иметь в своем распоряжении. Пара глубоких кожаных кресел была развернута к книжным полкам, занимающим всю стену до потолка, рядом с которыми находилась металлическая стремянка на колесах. В противоположном углу стоял письменный стол, освещенный солнцем, проникающим сквозь отныне постоянно открытое окно, выходящее на восток.
Скосив глаза, она попыталась прочесть через очки названия книг на полках и тут услышала шаги возвращающегося Джастина. Мгновение спустя он вошел в дверь с подносом в руках, на котором лежали всякие медицинские принадлежности: тазик с водой, ножницы, какой-то коричневый флакон, бинт и салфетка.
