Джо-Энн Пауэр - Ангел страсти
Сплетя свои пальцы с ее, он прижал обе ее ладони к полу, словно собираясь распять.
— Я слушал вас, теперь послушайте меня.
На его лице промелькнула усмешка победителя, затем он переместил тяжесть тела, стараясь причинить ей как можно меньше неудобств.
— Клянусь всеми святыми мощами, на ощупь вы очень приятны. Чья вы жена, леди, и почему ваш сумасшедший муж позволяет вам играть в столь рискованные игры с вашими дюжими слугами?
Анжела нахмурилась.
— Вы считаете, я чья-то жена?
— Вы достаточно независимы, к тому же в летах и физически зрелая, — заявил ее поработитель, пожирая глазами ее грудь под тонкой тканью накидки.
— Вовсе я не в летах, мне только двадцать!
— Двадцать, да? Достаточно, чтобы оказаться женой и матерью не одного ребенка. Но для постельных утех вы еще достаточно молоды. А мне именно это и нужно. И вам тоже, смею заметить. Должен сказать, леди, постельные утехи я приветствую… Но не тогда, когда меня скручивают, как дичь, трое сумасшедших, запихивают в вонючий мешок, а потом сваливают на пол черт знает в чьей комнате.
Анжела видела, как он зол, но, что еще хуже, она поняла — в ярости он может быть беспощаден. Да, свое прозвище он получил за далеко не вымышленные дела, вдруг осознала она. Если бы ей удалось объяснить ему, с какой целью она сделала все это… Если бы он понял причины, побудившие ее к похищению, он не вел бы себя так сурово.
— Даю слово, мои люди не имели намерения причинить вам зло. Я просто хотела, чтобы вы выслушали меня и не… не перебивали.
Точнее сказать, не узнали, кто я, мелькнуло у нее в голове.
Он ехидно ухмыльнулся.
— Вы могли бы попросить меня прийти, пригласить на ужин, наконец.
Она присвистнула.
— Конечно же! Я могла наклеить приглашение на дверях церкви. Вы это хотите сказать? «Бандиту, живущему в моих лесах и грабящему моих рыбаков. Пожалуйста, приходите в гости. Я должна сделать признание». — Она сдула прядь волос, щекочущую нос. — Уверена, вы не замедлили бы явиться.
Он слегка улыбнулся.
— Сообщили бы, как на вас приятно лежать, я бы моментально пришел.
Анжела залилась краской.
— Краснеете, как дикая ягода. — Он засмеялся мягким грудным смехом.
Она вспыхнула от негодования. Но в следующее мгновение странный восторг охватил ее при звуке его бархатистого голоса, проникавшего в самое сердце.
— Вовсе не смешно!
Она хотела стукнуть кулаком по полу, но он крепко держал ее ладони. Получился лишь слабый, еле уловимый звук.
— Согласен! Но вы вдоволь посмеялись надо мной. А я только начинаю. Итак, дорогая леди, кто бы вы ни были, прошу, сядьте и расскажите подробно, что же свело нас вместе при столь неделикатных обстоятельствах.
С этими словами он молниеносно сел, опершись спиной об один из массивных стульев, и перекинул ее к себе на колени.
— Сэр, говорю вам…
Анжела уперлась руками ему в грудь, стараясь хоть немного отстраниться. Близость его мутила рассудок, девушка даже пожалела, когда он переменил позу.
— А я говорю вам… — промурлыкал он, сжимая одной рукой ее запястье, а другой нежно убирая за ухо прядь ее волос, закрывавшую лицо, — …вы будете сидеть именно так, пока я не выслушаю вашу историю от начала до конца.
Она ни за что не призналась бы, даже под угрозой смерти, как приятны ей ласковые движения его пальцев.
— Вы не можете принудить меня. Мои люди…
— Знаю. Но мне еще не надоело жить. А ваши люди смогут снова одержать надо мной верх, их ведь трое. Увы, дорогая леди, вы тоже не в силах меня принудить слушать вас. Но вы уверяете, будто вам нужна моя помощь. Лучший способ добиться цели — вести себя со мной так, как я хочу.
Анжела прекратила бессмысленную борьбу.
— Я благородная дама, вы должны отпустить меня.
Он удивленно выгнул бровь.
— А я свободный человек, вы должны отпустить меня.
Он произнес это с такой галантностью, Анжела даже удивилась, как быстро остыл его гнев. Так как она вряд ли знала, как справиться с его необузданной яростью, новое состояние устраивало ее гораздо больше. Анжела даже решила пустить в ход насмешливый тон и улыбнулась, хотя ей так и не удалось отстраниться от него. Однако в последнее время ничто не доставляло ей большего удовольствия. Анжела уже давно отвыкла от радостных ощущений и их благотворных влияний на тело, мозг и душу.
В его глазах плясали озорные искорки.
— Даю слово, вам по сердцу многие удовольствия.
Девушка ослепительно улыбнулась, хотя во взгляде ее мелькнуло несогласие с тем, что он имел в виду. Он вел себя грубо, даже нагловато, и все же она не находила в себе решимости напустить на себя высокомерный вид. Ведь это она обманом и силой завлекла его к себе. Это не дает ей права осуждать его поведение.
— Не те удовольствия, на которые вы намекаете.
— Нет? — Черные брови весело заплясали. — Какой вред в том, если женщина признается, что любит любить?
Анжела не на шутку рассердилась.
— Постельные утехи еще не любовь.
Он притворно вздохнул.
— А жаль. Ведь все должно быть именно так.
— До чего дошел бы мир, если бы все женщины мыслили столь низменно?
— Некоторые со мной согласны. Если бы таких женщин оказалось больше, настал бы конец войнам, мужчины сидели бы дома и наслаждались плодами творений Божьих.
Анжела попыталась отодвинуться, ощутив крепость его плоти под своим бедром.
Мужчина посмотрел на нее из-под опущенных ресниц. И снова Анжела почувствовала пожар в груди, сжигавший в пепел ее решимость и рассудок.
— Кто вы, миледи? Вы кажетесь такой кроткой, нет, наивной, и все же послали трех слуг схватить человека посреди ночи.
— О, это не первая ночь. Я их посылала десять ночей подряд.
Он издал горлом неопределенный звук.
— Не знаю, принять ли это за честь, оскорбление или вызов.
— Примите за честь, — прошептала она, глядя на него с мольбой. — Пожалуйста, поймите, мне нужны вы и только вы.
— Полагаю, должен счесть это за комплимент. Или, лучше сказать, надеюсь… ибо мне не хотелось бы оказаться врученным шерифу, как ценный трофей в обмен на мешок золота.
— Нет, деньги мне не нужны. — Она помолчала. — Мне нужны лично вы.
— Забавно. Продолжайте, миледи.
Анжела сидела, опустив глаза, не зная, как начать.
Он взял ее руки в свои, стараясь унять нервные подергивания ее сплетенных пальцев. Анжеле передалось нежное тепло его ладоней, оно успокаивало.
— Что за несчастье гложет ваше сердце?
Не в силах внятно изложить ужасные события, уже две недели державшие ее в страхе и заставившие пойти на похищение, она сокрушенно покачала головой и разрыдалась.
![Аллэин Флаер - Веревки и цепи. Часть первая - Веревки. [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
