Сабрина Джеффрис - Маркиз должен жениться
— Я завещаю ее вашему кузену Десмонду.
Джаррет зарычал, а Минерва воскликнула:
— Нельзя этого делать! Десмонд тут же ее разорит!
Бабушка пожала плечами.
— А мне-то какое дело? Я уже буду на том свете. Если вы не захотите ничего сделать, чтобы пивоварня осталась в семье, то какая разница, что с ней будет?
Тут не выдержала Селия и вскочила на ноги.
— Бабушка, ты же знаешь, что сделает Десмонд. Он наберет на работу детей и замучает их до смерти! — Селия со всей страстью боролась против эксплуатации детского труда. — Ты только посмотри, что творится у него на фабрике. Нельзя оставлять ему пивоварню!
— Я могу завещать ее кому хочу, — холодно проговорила бабушка.
Наверняка она блефует, решил Оливер. Бабушка ненавидит Десмонда не меньше, чем любой из них. С другой стороны, блеф не ее стиль.
— Может быть, ты и супругов нам выберешь? — с горечью спросил он.
— Нет. Это я предоставляю вам сделать самим. Я слишком долго вам потакала. Теперь и вы должны внести свой вклад в благополучие семьи, то есть обеспечить появление следующего поколения, к которому перейдет мое наследство.
Селия бессильно упала в кресло.
— Мы с Минервой не можем просто взять и выбрать себе мужей. Нам придется ждать предложения. А если никто нас не захочет в жены?
Бабушка картинно закатила глаза.
— Вы обе — очаровательные молодые леди. Мужчины не сводят с вас глаз. Если ты, Селия, прекратишь соревноваться в стрельбе с друзьями твоих братьев, кто-нибудь из них тут же сделает тебе предложение. А если Минерва бросит писать эти жуткие готические романы…
— Ни за что не брошу! — воскликнула Минерва.
— По крайней мере, возьми псевдоним. Не понимаю, зачем надо повсюду признавать, что именно ты — автор этих скандальных историй?
Бабушка перевела взгляд на Джаррета и Гейба.
— А что касается вас, мои дорогие, то ты, Джаррет, мог бы хоть изредка бывать на балах, а не торчать ночи напролет в игорных заведениях. А ты, Гейб… — Бабушка тяжко вздохнула. — Если ты перестанешь гоняться наперегонки с первым попавшимся идиотом, который бросит тебе вызов, то найдешь время выбрать невесту. Вы, молодые люди, вполне способны убедить приличную женщину выйти за вас замуж. Во всяком случае, с актрисами и шлюхами у вас все прекрасно получается.
— О Боже! — пробормотал Гейб. Уши его горели. Одно дело затащить в постель веселую девицу, и совсем другое — слушать, как об этом рассуждает твоя бабушка.
Теперь бабушка в упор посмотрела на Оливера.
— Об Оливере и говорить нечего. Мы все знаем, что он обладает неоспоримым преимуществом — титулом.
— И помним, к чему привел наших родителей обмен титула на деньги, — с сарказмом в голосе закончил он ее фразу. Лицо бабушки исказилось от боли, но Оливер сумел подавить в себе вспыхнувшее чувство вины. Если она желает принудить их к браку, то должна осознавать возможные последствия.
В ушах Оливера все еще звучали последние слова матери: «Ты — позор семьи!» По его спине пробежал холодок, он шагнул к двери и обернулся к бабушке:
— Можно мне переговорить с тобой наедине?
Бабушка вздернула седую бровь.
— Изволь, мой друг.
Выйдя за дверь, он тут же произнес:
— Навязав меня в качестве супруга какой-либо несчастной женщине, ты ничего не изменишь.
— Ты уверен? — Взгляд ее голубых глаз сделался мягче. — Оливер, ты лучше, чем стараешься выглядеть.
О Господи! Если бы она знала!
— Но я таков. Пора бы тебе смириться с этим. Мама смирилась.
Старая дама побледнела.
— Я знаю, ты не любишь говорить о той ночи…
— Не люблю, — отрезал Оливер. — И не буду.
— Не хочешь говорить; потому что винишь меня.
— Черт возьми, это неправда! — Он винил лишь себя. Если бы в тот день он отправился следом за матерью! Если бы сумел убедить бабушку! Если бы, если бы, если бы… — Я не виню тебя ни за что в прошлом, но буду винить за то, что ты собираешься нам навязать.
— Но даже ты должен понимать: надо что-то делать!
— Зачем? Минерва и Селия рано или поздно выйдут замуж, а Джаррет с Гейбом повесничают, это просто молодость. Скоро они остепенятся.
— Но не ты.
— Со мной все иначе.
— Почему иначе?
— А почему ты вдруг заспешила с этим делом? Зачем мы все должны вступить в брак?
— Ответь на мой вопрос, и я отвечу на твой. Значит, она хочет заставить его признаться в грехах. Ну нет. Этому не бывать.
— Когда-нибудь, — продолжала бабушка, поняв, что ответа не будет, — тебе придется рассказать о той ночи. Только так ты сможешь переступить через это.
— Я уже переступил. — Оливер резко повернулся к двери.
Вслед ему прозвучал голос бабушки:
— Я не изменю своего решения ни о ваших браках, ни о наследстве. Женитесь или оставайтесь ни с чем.
Распахнув дверь, Оливер замер на месте. Бабушка встала в проеме, окинула взглядом всех своих внуков и заявила:
— Я устала читать в скандальных газетных листках, как моих внуков называют повесами из Холстед-Холла. Я не желаю больше слышать, что моя младшая внучка опять шокировала общество, стреляя на каких-то состязаниях. — Она перевела взгляд на Гейба. — Или что мой внук едва не погиб на скачках. Теперь с этим покончено.
— А если мы пообещаем, что в будущем станем вести себя приличнее? — вмешался Оливер.
— Этого мало. Если у вас будут близкие, которые от вас зависят — супруги, дети, то вы, возможно, поймете цену того, что имеете.
— Черт возьми, бабушка!
— Прекрати ругаться, Оливер. Разговор окончен. Мистер Богг разъяснит вам подробности моих распоряжений. Зададите свои вопросы ему, а мне надо в пивоварню.
Постукивая тростью, она двинулась прочь. Молодежь устремила взгляды на мистера Богга.
— Неужели она всерьез? — спросил один.
— Как она может так поступать? — вторил ему другой.
— Вы должны ее отговорить! — восклицал третий.
Богг откинулся на спинку старинного стула.
— Но я ничего не могу поделать! — скрипучим голосом заявил он. — После того как лорд Гейбриел сломал ключицу, она заявила, что не станет ждать, пока ее внуки погибнут, так и не выполнив долга перед семьей.
— Видишь, Гейб, что ты наделал? — вскрикнула Селия. — Ты все погубил.
— Дело не в Гейбе, дело во мне, — устало проговорил Оливер. — Она не хочет, чтобы семья потеряла титул, ради которого пришлось стольким пожертвовать. Она хочет убедиться, что один из нас будет иметь наследника.
— Тогда при чем тут мы с Селией? — спросила Минерва.
— Простите меня, ваша светлость, — вмешался Богг, — но вы не правы. Ваша бабушка беспокоится о каждом из вас. Она хочет, чтобы ваши судьбы устроились раньше, чем она умрет.
