Эйлин Драйер - Искушение любовью
Алекс и Чаффи поднялись, приветствуя не слишком привлекательного на вид джентльмена, – Чаффи даже не вынул из-за воротника салфетку.
– Чем можем служить? – спросил Алекс.
– Гилберт Брюс-Джонс, секретарь маркиза, – представился незнакомец, протягивая руку. – Я недавно вернулся и застал маркиза готовым снести голову любому, кто попадется под руку. Слуги запуганы. И насколько я понял, все это из-за того, что некие два джентльмена призвали его сиятельство к исполнению обязанностей.
Далее произошел обмен рукопожатиями. Они назвали свои имена. Он снял верхнюю одежду. Алекс вновь уселся на свой стул и, отхлебнув эля, оценивающе взглянул на нового знакомого. Тот выглядел примерно так же, как и множество других секретарей, с которыми ему приходилось встречаться: подтянутый, опрятно одетый, с аккуратно подстриженными рыжевато-серыми волосами и ничем не примечательными чертами лица, – явно из тех, кто старается не привлекать к себе внимания.
– Брюс-Джонс? – переспросил Чаффи, взяв в руки нож и вилку. – Знаю вашу семью. Вежливые люди, но в деньгах, сдается, не шибко удачливые.
Брюс-Джонс усмехнулся, но Алекс уловил смущение, промелькнувшее в его серых глазах.
– Вы абсолютно правы, милорд, – сказал секретарь, потерев правой рукой свой шелковый жилет, как будто пытался что-то на нем обнаружить. – Спасибо моему кузену маркизу за эту должность.
– Да ерунда все это, – произнес Чаффи, тряхнув головой. – У старикана, может, кишки слипаются от скупости, но коробочка, похоже, варит нормально.
Явно не зная, как реагировать на это заявление, растерянный Брюс-Джонс повернулся к Алексу.
– Сожалею, что меня не было, когда вы приехали, но, честно говоря, сомневаюсь, сумел бы я чем-то помочь.
Алекс подождал, пока медлительный трактирщик закрыл свой кран, принес кружку с элем для Брюс-Джонса и лишь затем продолжил разговор:
– У вас действительно нет предположений, куда могли подеваться сестры?
– Действительно нет.
Брюс-Джонс приподнял кружку, но пить не стал.
– Мне трудно объяснить, как сильно я переживал за них. Если бы мог, то послал бы за ними на Боу-стрит. Если бы я был тогда там…
– А вас не было? – спросил Алекс.
Вновь печальный кивок и торопливое прикосновение к жилету.
– Я был в Лондоне по делам маркиза. А когда вернулся домой, леди Фиона и леди Мейрид уже уехали. Это первое, о чем мне рассказали безутешные слуги. – Он наклонился и понизил голос, будто намеревался сообщить нечто секретное. – Все их так любили!
– И леди Мейрид? – спросил Алекс. – Я слышал, что она… что с ней было не все просто.
– А вы не знакомы с ней?
– Мы никогда не встречались раньше. Я как раз собирался с ней познакомиться.
Брюс-Джонс улыбнулся почти по-отцовски:
– Леди Мейрид, да… Она особенная. Тем не менее я переживаю за нее. Она не совсем правильно реагирует, когда ей запрещают вести себя привычным для нее образом.
Алекс заметил, что при этих словах Чаффи начал усиленно чесать нос. Это было явным признаком, что его что-то беспокоит.
– Мисс Велер сказала, что внук маркиза жив и оправдан, – продолжал между тем Брюс-Джонс. – Это прекрасно! Когда мы сможем увидеть виконта?
Алексу потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что речь идет о Йене Фергусоне. Когда ему представляли этого шотландца, тот был не более чем удачливым бродягой из Эдинбурга, который благодаря ловкости и каким-то трюкам попал на службу в «Черный дозор» [1]. И даже когда Фергусон узнал, что он отнюдь не бастард, а законный наследник титула маркиза, его отношения с окружающими никак не изменились.
– Не знаю, когда он решит вернуться.
– Конечно, – кивнул Брюс-Джонс. – Надеюсь, они с маркизом смогут помириться.
– Не смогут, пока мы не найдем девушек, – отрезал Чаффи, снимая очки, чтобы в очередной раз протереть их носовым платком.
– Не знаю, поможет ли это в ваших поисках, – сказал Брюс-Джонс, протягивая руку к куртке, – но они вели переписку.
Алекс резко повернул к нему голову.
– Кто? Близнецы?
Брюс-Джонс вынул из кармана куртки пачку писем и протянул Алексу.
– Довольно неопределенное указание, однако это все, что есть. Никого из тех, с кем они переписывались, мы, конечно, не знаем. Но ведь могут они в поисках убежища отправиться к кому-то из своих корреспондентов?
Алекс взял пачку и приступил к исследованию. Всего было восемь конвертов, несколько из-за границы. Некоторые имена показались знакомыми. Он нахмурился, пытаясь что-то вспомнить, потом поднял глаза на Брюса-Джонса.
– Вы читали это?
Секретарь улыбнулся:
– Те, что на английском. Они необычны, не правда ли?
Алекс кивнул и вновь сосредоточился на письмах. Его внимание привлек конверт со знакомым именем в обратном адресе – Каролина Гершель. Письмо было на немецком. Более того, оно чуть ли не полностью состояло из математических уравнений.
– Что ж, – сказал он, просмотрев еще несколько адресов отправителей писем, – с этого и начнем.
– Пожалуйста, и обо мне не забывайте, – попросил Брюс-Джонс, нахмурившись. – Понимаю, что маркиз кажется непробиваемым, но рано или поздно он тоже захочет выяснить.
– Как вам будет угодно, – произнес Алекс, внимание которого уже было захвачено письмом от Пьера Лапласа, который рассказывал что-то о черных дырах. – Я дам вам визитку… О нет, подождите. Они наверху, в моей комнате. Я схожу, Ча?
Алекс отодвинул стул, встал и вопросительно посмотрел на друга.
– А я пока буду твоей компанией, Брюс-Джонс, – мгновенно отозвался Чаффи, дергая головой и подмигивая.
Теперь Алекс мог отсутствовать столько, сколько позволяет ситуация. Это была их давно проверенная тактика. Если Чаффи подавал сигнал, это, как правило, означало, что настало время оставить его поболтать с интересующим их человеком наедине. Крайне редко бывало, чтобы за это время он не выведал что-то интересное. Оставалось только удивляться, какие вещи порой рассказывали собеседники Чаффи.
Когда Алекс вернулся, Брюс-Джонс сидел на его стуле, улыбаясь и протягивая руку с кружкой эля. Чаффи, покопавшись в кармашке украшенной серебряными застежками сливового цвета жилетки, достал часы и посмотрел на них.
– Нет, к сожалению, но спасибо за предложение. Уже поздно, а завтра рано вставать.
– Вот моя визитная карточка, – сказал Алекс, так и не присев.
Чтобы взять ее, Брюс-Джонсу пришлось встать. Еще минут пять Алекс и Чаффи всем своим видом демонстрировали, что пора и честь знать, пока наконец выпроводили его за дверь. Вздохнув с облегчением, друзья захватили графин бренди и бокалы и отправились наверх, в свою комнату.
