Тейлор Джонс - Сияние любви
– Я сказал что-то не то? – спросил Брендан. В голосе его слышалась насмешка. Или сарказм? – Вы рассердились, что я назвал вас обезьянкой? – Он тоже выпрыгнул из кареты и следовал за Генриеттой.
О Боже! Она смотрела прямо перед собой. Они оба ужасно выглядели, одежда в беспорядке, волосы спутаны, оба без верхней одежды. Люди на улице начинали коситься на них.
Брендан догнал ее и схватил за руку.
– Почему вы убегаете от меня?
– Вы не можете меня больше целовать, – прошипела Генриетта и вырвала руку.
– Почему нет? Я же знаю, что вам нравится, когда я к вам прикасаюсь.
– Просто...
– Просто – что? – Брендан опять зло смотрел на Генриетту, и от этого ей становилось не по себе. Он был такой большой и грозный.
Но она должна сказать ему правду.
– Я люблю другого человека, – тихим голосом проговорила Генриетта.
– А у меня создалось впечатление, что вы и этот преподобный Туакер...
– О Боже. Это не он!
– Тогда кто же? – резким тоном спросил Брендан. Казалось, он готов прямо сейчас разыскать наглеца и врезать ему как следует.
– Я не могу сказать вам.
– У вас есть тайный любовник? – Брендан говорил громко, в его голосе слышалась издевка, и уже несколько людей хихикали, показывая на них пальцами. Не обращая на них внимания, он схватил Генриетту за плечи и слегка встряхнул. – Скажите мне, кто он, черт бы его побрал!
– Отпустите меня! Мне больно! – взвизгнула Генриетта.
– Скажите мне, кто он!
– Феликс Блэкстон, – выдохнула она и, скинув с себя руки Брендана, оставила его одного.
– Послушай, Туакер! Ты никогда не добьешься своего, если будешь скрываться и прятаться. Иди и возьми ее. Да, просто возьми ее!
Сесил Туакер и сквайр Перселл сидели в библиотеке городского дома Перселлов.
Не то чтобы хозяин дома когда-либо читал книги. Туакер быстро обнаружил, что большинство томов на полках всего лишь коробки, выглядевшие как книги. Сквайр хранил в них бутылки бренди и рома про запас.
– Вы хотите сказать, – продолжил Туакер, скривив губу в презрении, – что я должен просто взять вашу дочь силой?
– А почему бы и нет, сынок? Я так и сделал, когда женился на ее матери.
Сквайр Перселл довольно хрюкнул, вновь наполняя ромом свой стакан.
– Но я же все-таки священник. – Туакер покраснел, вспомнив о своем поведении в доме Хэнкоков.
– Но ты же мужчина, не так ли? – Туакер молчал.
– Послушай, ты, чертов священник! Я собираюсь отдать тебе свое поместье. Этот слабак, которого я зову сыном, никогда не подарит мне наследника. Я пообещал тебе все – все, что у меня есть, если ты женишься на моей дочери и произведешь мне наследника. Иначе линия Перселлов исчезнет быстрее, чем этот ром. – И в качестве иллюстрации своих слов сквайр опрокинул в себя содержимое бокала.
– Да, я знаю. – Туакер принялся нервно мять руки. – Проблема в том, что я больше не могу встретиться с вашей дочерью. Ваша свояченица превратила свой дом в настоящую крепость.
Перселл хохотнул:
– Филиппа всегда была склочницей. Черт возьми, она даже пыталась когда-то расстроить мою свадьбу с ее сестрой.
– Кроме того, – продолжал Туакер, – после того скандального случая у Хардкаслов, в котором принимали участие вы, нас больше не принимают в обществе.
– Ерунда! Не первый раз мне дают ногой под зад.
– Ну, для меня это был первый, – с недовольным видом заметил Туакер.
Перселл потер свой малиновый нос и сказал:
– Послушай, даже если высший свет больше не будет приглашать нас на разные сборища, это не значит, что мы не можем взять дело в свои руки. У меня нюх, как у собаки, парень, и я чую, что в усадьбе Тиллингемов скоро будет праздник. Мы разобьем лагерь в ближайшей деревне. Если я правильно помню, в «Веселой черепахе» подают неплохую выпивку.
– Как я уже говорил, – протянул Сирил, лорд Нортгемптон, – мои сестры и я в восторге от ваших приключений на Востоке, капитан Кинкейд. – Сирил промокнул слюну, собравшуюся на нижней губе, батистовым платочком и издал, тихий смешок. – Возможно, у вас найдется история, которую вы могли бы рассказать, не пугая двух английских дам?
Брендан, сидевший на изысканном лакированном стуле в японском салоне Нортгемптона, с восхищением смотрел на потного пэра. Никогда в жизни ему еще не приходилось слышать столько покашливаний, фырканий и кряхтений. Иногда ему даже казалось, что чем выше человек стоит на социальной лестнице, тем сложнее ему сформировать хотя бы одно связное предложение без разбрызгивания слюны и подсвистывания.
– Уверен, – ответил Брендан, – что ваши сестры не найдут ничего интересного в моих рассказах.
Брендан улыбнулся, взглянув в сторону светловолосой мисс Эмили Нортгемптон.
Она скромно потупила глаза и проговорила голосом легким, как весенний дождь:
– Прошу вас, капитан, возьмите еще лимонада. – Эмили сделала движение, чтобы наполнить бокал Брендана, но брат остановил ее:
– Взрослому мужчине, сестра, днем нужна капелька бренди.
Сирил с трудом встал из кресла и неровным шагом подошел к шкафчику с напитками.
– На два пальца, я думаю... кх-м.
Пройдясь по салону, Сирил начал задыхаться. Он передал Брендану бокал и плюхнулся в свое кресло.
– За счастливый конец, – сказал он, слабой рукой подняв стакан.
Аманда и Эмили подняли свои бокалы с лимонадом, присоединяясь к тосту.
– За счастливый конец, – согласился Брендан, думая, какой именно смысл этим словам придавали в доме Нортгемптонов. Скорее всего они были связаны с большими суммами денег. Брендан медленно перевел взгляд с одной сестры на другую. Они действительно были чудом природы. Такие одинаковые, такие хорошенькие, такие элегантные и такие... холодные. Одна была обручена, другая же, мисс Эмили, нет. Было очевидно, что она уже присматривала себе будущего супруга.
Не менее двух часов назад Брендан чувствовал, что все законы физики временно прекратили свое существование, все его представления об идеале женщины изменились в объятиях мисс Перселл. Генриетты. Но она отвергла его. И что самое смешное, ради мужчины, которого никогда не видела.
И если мисс Эмили была холодная и фальшивая, то какое это имело значение? Бывают жены и много хуже.
– Капитан Кинкейд. – Мисс Эмили улыбнулась и захлопала своими золотистыми ресницами. – Вы будете на бале у Мастерсонов завтра вечером?
– Не уверен.
– Но вы должны пойти, капитан, – встряла в разговор Аманда. – Там будет весь высший свет.
– Боюсь, что к этой толпе я не принадлежу, поскольку у меня нет приглашения, – ответил Брендан. – В конце концов, я всего-навсего бедный военный.
Сирил фыркнул, словно «бедный» было неприличным словом.
