Вирджиния Спайс - Тень луны
Ужин прошел весело и оживленно. Франк чувствовал себя хорошо оттого, что рядом сидела Сальма. Он подумал вдруг, что было бы замечательно, если бы она оставалась здесь всегда.
Наутро, когда Сальма спустилась вниз, Франк сидел за столом. Комната была залита солнечным светом. Увидев девушку, он радостно улыбнулся. Отдохнувшая за ночь, она была свежа как роза.
Франк поднялся ей навстречу.
— Доброе утро, Сальма. Ты хорошо спала?
— Да. Я никогда не спала в такой мягкой постели, не принимала горячую ванну, которую приносят прямо в комнату. Так можно избаловаться.
— Присаживайся, позавтракай со мной. Все, что на столе, было выращено здесь.
Сальма принялась за салат, а Франк со странной улыбкой смотрел на нее, при этом делая вид, что занят своим завтраком.
— Что ты будешь сегодня делать, Сальма? — спросил он.
— Буду с тобой.
— Нет, это не просто невозможно, это — неразумно.
— Почему?
— Потому, что мне придется ехать в лагерь, и еще потому, что здесь у меня много дел и большую часть дня я провожу в седле. Но ты можешь найти себе занятие в доме, в саду, где угодно. Если ты чего-то захочешь, обратись к экономке.
В комнату вошел Жозеф.
— Доброе утро всем! — сказал он, подходя к столу. — Вижу, вы встали самыми первыми.
— У меня сегодня уйма дел, — ответил Франк. — Извините, что так скоро покидаю вас, но раз ты, Жозеф, уже здесь, то составишь Сальме компанию, пока не проснутся наши друзья.
— О! Я с огромным удовольствием составлю компанию девушке, — обрадованно сказал Жозеф и тепло улыбнулся ей.
— Возможно, увидимся за обедом.
Франк вышел. Жозефу подали завтрак. Сальма чувствовала стеснение. Но Жозеф первым нарушил молчание.
— Сальма, вы давно влюблены во Франка Хогена? — серьезно и напрямик спросил он.
— С тех пор, как он появился здесь. Франк подружился с моим отцом. Тогда мне было двенадцать.
— А что было потом? — спросил Жозеф.
— Потом — ничего. Франк — это скала. Я не знаю, что мне теперь делать.
— Сальма, заставить полюбить невозможно. Чему быть, того не миновать. Если он не предназначен судьбой, то не стоит терять время. Вам лучше вернуться домой.
Сальма не ожидала, что совет Жозефа будет таким. Она в изумлении смотрела на него. «Странно, однако, — думала девушка. — С чего бы ему затевать подобный разговор? Не предназначен судьбой» Но тут же вспомнились слова Флоры: нужно быть совсем слепым, чтобы не заметить ваших взаимных чувств. Сальма улыбнулась.
— Я счастлива оттого, что нахожусь в его доме, рядом с ним, хотя знаю, что мои отец и брат будут недовольны.
— Вас это пугает?
— Нет, — рассмеялась Сальма. — Я знаю, что они оба любят меня, и я никогда ничего не сделаю такого, что может их опозорить. Отец, конечно, поворчит немного, но все равно постарается понять меня.
Мендрано держал в руках журнал, в который записывал каждую вещь, извлеченную из кувшина. Затем предмет переходил к Ланнеку, сидевшему за маленьким столом. Рядом, у его ног, стоял ящик с инструментами и препаратами для очистки артефактов.
Луис помогал очищать предметы и думал над тем, кто же все-таки открыл ящик. Если Жоан, то она отличная актриса, но если ее отец… В этом случае возможны варианты.
Наступило время обеда. Нервы Луиса к тому времени были как натянутая струна. Он мучился вопросами, ответа на которые не знал. Мендрано тоже выглядел озабоченным.
— Возможно, кто-то другой подложил изумруд в ящик? Может, ты был далеко и не заметил, что произошло? — спросил Перье, когда они оказались вдвоем.
— Может быть.
— Неужели ни один из них не отреагировал?
— Даже глазом не моргнул.
— Если они играют роли, то делают это прекрасно. Я только не могу понять — задумчиво произнес Луис. — Может, мы делаем поспешные выводы? Как бы там ни было, сейчас мы ничего не решим. Давай возвращаться к работе. Раскопки важнее наших подозрений.
Мендрано кивнул. Он не был наверняка уверен в виновности Жоан. В конце концов, камень могли подложить, а она не знает об этом. Но он не сомневался в том, что видел, а потому решил еще более внимательно следить за ученым.
— Мендрано, — сказал Луис, — сегодня я хочу спуститься еще ниже. Я возьму с собой Жоан, а ты оставайся с Ланнеком. Он будет вести записи, а ты наблюдай.
— Не волнуйтесь. Делайте свою работу, я позабочусь об остальном сам.
— Отлично.
Они подошли к столу, за которым все обедали.
Жоан о чем-то оживленно говорила с отцом. Рабочие посматривали на нее и сдержанно улыбались. Луис взглянул на девушку и подумал, что совсем не знает, какая она. Может, она и впрямь актриса. Как далеко зайдет ее игра? И какая роль отведена в ней ему?
— Жоан, хочешь спуститься еще на один уровень ниже? — спросил он.
— Конечно! — Воскликнула она. Глаза ее вспыхнули от возбуждения. Поверить в то, что она играет, было невозможно.
— Хорошо. Поедим и пойдем. Виктор, вы не против такой скучной работы?
— Конечно, нет. Я же говорил вам, что в гробнице тяжелый воздух. Это не по моим годам. Я любуюсь находками. Это удивительно!
— Да, вещи красивые. А что, если их оставили наверху, а не унесли вниз потому, что они были малоценны для древних? — проговорил Хоген.
— Бесценный, сказочный хлам, — сказала Жоан. — Он так мало значил для них, и так много для нас.
Новый уровень поразил археологов еще больше. Едва спустившись, они нашли странный предмет, размеры и форма которого напоминали большого краба. На спинке было изображено лицо человека с короной на голове.
— Это золото чистое золото. Смотри, глаза сделаны из рубинов, а камень в центре короны — изумруд. Он удивительно красив, несмотря на воздействие времени, — сказала Жоан, — но я не понимаю Что это?
— Совершенно очевидно, что это божество. Золотые боги. И их тринадцать. Что-то…
— Что-то напоминает, да? — спросила девушка.
— Да, но не могу ухватить мысль. Это легенда, старая легенда, о которой я когда-то читал.
— Может, отец вспомнит?
— Может быть. Или Мендрано подскажет. Спросим их вечером.
Они нашли золотую кошку с короной на голове, украшенной бриллиантами, и бога войны верхом на лошади. На нем был шлем из тонкокованого золота с рубином в центре. В руках он держал копье.
— У меня такое чувство, что я знал или слышал об этом, но не могу вспомнить, где, — задумчиво проговорил Луис.
— Постарайся вспомнить! — умоляюще воскликнула Жоан.
— Если ты поможешь.
Он мягко отвел назад ее руки и поцеловал обнаженную шею.
— Луис Перье, на нас смотрят древние боги. Мы должны уважать их непорочность.
