Шерил Биггз - Обманутые сердца
– Он не убивал мистера Браггетта.
Белль уперла в бока сжатые кулаки и уставилась на сестру.
– И как ты об этом узнала?
В глазах Линн появилось мечтательное выражение.
– Просто знаю, и все. Он слишком хороший. Трейс добрый, сердечный и…
– И ненавидел своего отца. Линн громко вздохнула.
– Откуда ты знаешь, что ненавидел? Ненависть – слишком сильное чувство. Он не любил его, но…
– Они все его ненавидели.
– Да, согласна, они его не любили, даже ненавидели, но это не значит, что они его убили, – возразила Линн. – В любом случае, Белль, остальные не были в Новом Орлеане во время убийства мистера Браггетта, а Трейс этого не делал. Нам нужно поискать других подозреваемых. Трейс – не тот человек, который может совершить убийство, и тебе никогда не удастся убедить меня в обратном.
Белль продолжала смотреть на сестру. Линн влюбилась в Трейса Браггетта! Это было написано на ее лице, сквозило в каждом слове. Белль чуть не испустила тяжелый вздох, но вовремя спохватилась. Совершенно очевидно, Линн нельзя посылать обратно в «Шедоуз Нуар». Теперь это стало слишком опасно, учитывая ее чувства к человеку, который мог оказаться убийцей. Придется ехать самой, другого выхода нет.
– Ладно, Линн, может, ты и права. Я не говорю, что виновен Трейс или Трекстон, или любой из них, и возможно, нужно присмотреться к другим подозреваемым, а их у нас достаточно. Кроме того, я обнаружила, что у Томаса Браггетта была любовница.
У Линн был такой вид, будто оскорбили ее лучшие чувства.
– Я, конечно, не одобряю такое поведение, но слышала, что здесь это в порядке вещей.
– Верно. В новоорлеанском обществе принято, что богатые мужчины выбирают себе в любовницы благовоспитанную, утонченную даму, дитя белого мужчины и женщины-мулатки. Любовница Браггетта, согласно бумагам, которые он держал на нее, не считалась приличной женщиной, и ее не принимали в обществе. Она не только владела казино, но, судя по всему, выступала и в роли мадам [1].
Линн открыла рот от удивления:
– Мадам?!
– Да. А теперь мы поступим следующим образом, – Белль села рядом с Линн. – Мне необходимо поговорить с Евгенией. У меня к ней есть пара вопросов, если, конечно, удастся задать их, не вызвав подозрений. В любом случае, нам придется поменяться ролями. Я…
– Но, Белль, я хочу вернуться в «Шедоуз Нуар». Белль улыбнулась.
– Я знаю, но нам необходимо поступить именно так. Я расспрошу Евгению и попытаюсь выпытать все возможное у остальных. А тебе придется навестить любовницу Браггетта и…
. – У тебя с головой все в порядке? – Линн вскочила с дивана. – Я не пойду в бордель!
– Это не бордель, а казино.
– И бордель, и казино, и ноги моей не будет ни в одном их этих мест. Это же позор, Белль, самый настоящий позор! Ни одна порядочная леди даже близко не подойдет к такому месту, не говоря уже о том, чтобы войти туда!
Белль встала и окинула Линн презрительным взглядом.
– Даже ради спасения отца, которого повесят за убийство, хотя он его не совершал?
– Ах, Белль, – Линн снова опустилась на диван. – Почему бы тебе самой не встретиться с мадам? У тебя гораздо лучше получается выуживать из людей информацию, о которой те предпочитают умалчивать. И потом, ты спокойно можешь заявиться в подобное заведение, тебя не волнует, что об этом подумают люди…
– Премного благодарна за добрые слова.
Линн покраснела.
– О, ты понимаешь, о чем я говорю.
– Линн, послушай, мне необходимо поговорить Евгенией. И раз ты так уверена в невиновности Трейса, то и к нему есть несколько вопросов. Я сама должна в этом убедиться. Кроме того, тебе не придется посещать заведение Магелины Тутант. Она проживает в другом квартале. Адрес я нашла в бухгалтерской книге Браггетта. Ты можешь навестить ее днем, это вполне прилично.
– Замечательно. Меня может кто-нибудь увидеть и решить, что я прошу у нее работу.
– Мелинда, ради Бога, не будь смешной. В любом случае, выйдя на улицу, закрой лицо вуалью и раскрой зонтик.
– Белль, мне это не нравится. Совсем не нравится.
– Что ты говоришь? Неужели? А я сомневаюсь, что папе нравится сидеть в тюрьме.
– Хорошо, хорошо, – Линн начала снимать платье. – Тереза сейчас у портнихи, на Чартрез, «Парижские моды мадам Карпентер». Выйдешь из отеля, сверни налево, затем опять налево, на Чартрез. Это всего лишь в двух кварталах отсюда, но тебе лучше поторопиться и вернуться до того, как она хватится меня… я хотела сказать, тебя.
Сестры обменялись платьями. Белль натянула через голову голубое муслиновое платье Линн и повернулась к сестре спиной, чтобы та помогла застегнуть пуговицы.
– Я хочу, чтобы ты сделала еще кое-что. Линн громко вздохнула.
– Что?
– Посетила мэра.
– Мэра города?
– Да.
– Но зачем? – взвыла Линн. – Он не освободит папу только потому, что я его об этом попрошу.
– А ты и не будешь просить его освобождать папу. Тебя зовут Линн Боннвайвер, помнишь?
– Да, да, и что я должна сделать?
– Думаю, он хорошо осведомлен о кое-каких деловых спекуляциях и, судя по обнаруженным бумагам, не совсем законных действиях мистера Браггетта. Он либо был партнером, либо являлся прикрытием Браггетта. И вот что еще я нашла среди бумаг, – она достала из сумочки маленькую бронзовую печать.
– Печать? И что из этого?
– Здесь в круге буквы РЗ.
– А что это значит?
– «Рыцари Золотого Круга».
– А кто они такие? Какое-нибудь общество из Англии?
– Линн, ради Бога. Если бы ты хоть немного уделяла внимание происходящему в мире, то знала бы, кто они такие.
– Я знаю то, что мне необходимо знать! – возмущенно заметила Линн.
– Очевидно, нет, – Белль положила печать в сумочку.
– Если я не читаю газеты и не просиживаю часами с отцом за разговорами о политике, это не значит, что я ничего не знаю.
Белль улыбнулась.
– Ты права, но не будет никакого вреда, если ты немного больше внимания станешь уделять политике и поменьше рассматривать модели платьев, – она затянула тесемки на сумочке. – «Рыцари Золотого Круга» – частная организация. Несколько лет назад они пытались убедить правительство национализировать Мексику и сделать ее территорией Соединенных Штатов.
– Ну и что?
– Они признаны очень опасной группировкой, так как не только оказывают политическое давление, но их также подозревают в нескольких случаях саботажа.
– Белль, какое отношение это имеет к убийству?
– У Томаса Браггетта была их печать. Сомневаюсь, что она могла быть у человека, не являющегося членом «Рыцарей» и, скорее всего, одним из руководителей. А если он был членом их общества, это означает, что они не расформировались, как все считают.
