Мишель Маркос - Властное желание
— Я рад, что вы пришли сюда, чтобы меня найти. Я вижу, какая вы заботливая подруга, если принесли талисман мисс Минны.
— Благодарю.
Лолли знала истинную причину, по которой пришла сюда, и Чейз тоже знал. Она не могла на него смотреть.
— Я благодарен судьбе за то, что вы оказались здесь, потому что мне кажется, наше знакомство было не очень удачным. И я об этом жалел.
Угасшая надежда вновь возродилась в ее душе.
— В самом деле?
Он кивнул:
— Я не имел в виду вас, когда говорил так резко. Я знал, что вы просто выполняли свою работу.
Лолли была озадачена.
— А что же вы имели в виду?
— Я был сердит не на вас, а на вашу профессию. Мне не нравится быть просто объектом соблазнения.
— О нет. Я не стремилась вас обольстить, чтобы только содрать деньги…
— Нет, конечно. Вы, сами того не зная, дали мне возможность лучше понять самого себя.
— Я не понимаю.
Чейз тяжело вздохнул:
— Прежде чем стать констеблем, я вел другую жизнь.
Лолли вскинула голову:
— Какую жизнь?
— Уличную. И довольно бесчестную. Я был вором. Лучшим карманником Лондона… по крайней мере я так считал. Я мог стянуть кошелек у джентльмена так, что он ничего не чувствовал. Я также вскрывал дамские сумочки, незаметно разрезая их, — сказал Чейз, — и женщина обнаруживала, что случилось, лишь когда приходила домой.
Лолли попыталась представить, как он подкрадывается к ничего не подозревающей женщине и вытаскивает что-то из ее сумочки. Это не укладывалось у нее в голове.
— Конечно, я был очень молод в те дни. Безмозглый и бесчувственный. Но мне приходилось поддерживать семью и обеспечивать самого себя. Я считал себя ответственным за своих близких, но большую часть времени проводил с товарищами на улице.
Лолли почувствовала тревогу.
— Так, значит, вы женаты.
Он усмехнулся, блеснув белыми зубами:
— Нет. Дело в том, что мой отец умер довольно рано, и я вынужден был заботиться о своей матери и четырех сестрах. Матери ужасно не нравилось, что я стал шалопаем. Она хотела, чтобы я нашел подходящую работу. Но меня устраивала моя жизнь, пока меня не поймали.
Они продолжали беседовать, съев основное блюдо, потом десерт и выпив кофе. Прошло почти два часа, а разговор все не кончался. Лолли была увлечена его рассказами о преступлениях и самозащите, о применении оружия и допросах подозреваемых. Стремление Чейза выжить в этом мире напоминало ей ее собственную жизнь. Разница заключалась в том, что Чейз нашел в себе силы покончить с прежним образом жизни, а она не смогла это сделать. И чем меньше он знал о ее прошлом и о том, как она попала в заведение мадам Финч, тем лучше. Поэтому когда он начинал интересоваться ее жизнью, она старалась уйти от ответа, переводя разговор на другую тему.
— Лолли, Лолли, — задумчиво произнес Чейз. — Это ваше настоящее имя?
— Нет. Я сама назвала себя так. Мне не нравится мое настоящее имя.
— Какое оно?
Она шмыгнула носом.
— Я не достаточно хорошо вас знаю, чтобы его назвать.
— Тем не менее, — настаивал он, и на щеках его опять обозначились ямочки.
— Я не хочу говорить. Вы будете смеяться.
— Не буду. Ну же. Какое ваше настоящее имя?
Лолли распрямила плечи:
— Хорошо. Мое настоящее имя — Бланш.
Чейз фыркнул, и его громкий хохот разнесся по пабу.
— Вы негодяй! — крикнула Лолли, подавляя улыбку. — Вы сказали, что не будете смеяться!
Она вытянула руку и ударила его по плечу. Однако его смех вскоре заставил и ее захихикать. В пабе была лишь горстка подвыпивших завсегдатаев. Чейз предложил пойти прогуляться, и Лолли согласилась. Она накинула на плечи шаль, взяла свою сумочку и ждала у двери, когда Чейз расплатится за еду.
В это время мужчина, сидевший за столом у двери, протянул руку и ухватил Лолли за зад, от чего она удивленно взвизгнула.
— О, дорогая, — сказал он хриплым от спиртного голосом. — Когда ты кончишь с ним, как насчет того, чтобы пойти со мной?
Лолли испуганно посмотрела на грязное пятно на своем белоснежном платье.
«Испорчено, — подумала она. — Все испорчено».
Чейз подскочил к мужчине и схватил его за отвороты грязной куртки. Он стянул его со стула и припер к стене:
— Еще раз протянешь к ней руку, и я оторву ее по локоть!
Мужчина, явно шокированный и испуганный, отчаянно закивал. Чейз отпустил его, и тот рухнул на пол. Он повернулся к Лолли, но ее нигде не было видно.
Она прошла полпути по улице, когда Чейз догнал ее:
— Лолли! Подождите!
Она не остановилась, пока он не схватил ее за руку. Ее щеки были мокрыми от слез.
— Пустите меня!
— Нет, — сказал Чейз, сжимая ее руку сильнее. — Почему вы убежали? Из-за этого ублюдка?
Она закрыла глаза.
— Вы действительно хотите знать? Вы хотите знать, где Лолли была до настоящего дня? Здесь, на этом углу. И там, за этой стеной. Это, — сказала она, вытянув вперед задний подол платья, чтобы показать ему грязное пятно, — то, что я есть. И этому ублюдку я когда-то отдалась в конюшне за три шиллинга.
На лице Чейза отразилась сначала озабоченность, потом боль, потом отвращение, от чего грудь Лолли болезненно сжалась. Но теперь по крайней мере он знает о ней все, и нет необходимости притворяться. Теперь, когда она извергла из себя всю мерзкую правду, ей хотелось поскорее убежать от ужасного запаха своего отвратительного прошлого. Она ринулась вперед мимо Чейза.
— Постой!
Лолли не представляла, что он способен так громко крикнуть. Звук его голоса разнесся в ночном воздухе. Она остановилась под уличным фонарем.
— Постой. — Он медленно приблизился к ней. — Куртизанка или уличная проститутка… затри гинеи или за три шиллинга — все это одно и то же. И меня это огорчает.
Лолли такого не ожидала. Из ее покрасневших глаз снова брызнули слезы.
— А это, — он указал на пятно на ее юбке, — не то, что ты есть. Это то, чем ты занималась. Тебе надо остановиться. Просто остановиться.
Он не понимает, что говорит.
— Как я могу остановиться? Я больше ничего не умею делать. Я не смогу заняться чем-то другим.
— Сможешь. — Он нежно погладил ее по лицу. — Делай то, что следует.
Его прикосновение заставило ее напрячься. Оно было таким искренним, таким интимным, какого она не могла вообразить. Ее грусть сменилась удивлением.
— Что именно?
Он ласково улыбнулся:
— Ты сама это определишь.
Внезапно Лолли ощутила холод и начала дрожать.
— Ты замерзла, — сказал он и, сняв сюртук, накинул его ей на плечи. — Моя квартира неподалеку, за углом. Ты можешь согреться там, если хочешь.
