Мэри Патни - Моя прелестная роза
Когда он лизнул Розалинду в щеку, она, помимо воли, рассмеялась:
— Господи, как быстро романтическая пьеса может уступить место фарсу.
Стивен откатился в сторону.
— У этого пса куда больше здравого смысла, чем у любого из нас, — задыхаясь, проговорил он.
Он встал и, протянув руку, помог подняться и ей. Его руки быстро прошлись по ней, оправляя ее одежды и успокаивая взбудораженные нервы.
Затем, подняв голову, он крепко ее поцеловал.
— Возвращайтесь на прием и приходите оттуда вместе со всеми остальными. Иначе я могу совершить что-нибудь такое, о чем мы оба пожалеем.
Разумеется, он был прав. Оставив ему шампанское и корзинку с едой, она возвратилась в замок. Голова у нее все еще кружилась.
И все это время она раздумывала: а если бы что-нибудь и в самом деле случилось, раскаивались бы она в своей уступчивости или нет.
Глава 14
Хаверфорд был скорее деревней, чем городом, труппа Фицджералда всегда гастролировала здесь с большим успехом, гостиница же «Зеленый человек», где они останавливались, была вполне удобной. Розалинда отнесла свою сумку с вещами в крошечную мансарду. Затем спустилась попить чаю. В коридоре она увидела отца: он разговаривал с хозяином гостиницы мистером Уильямсоном. Нахмурившись, отец поманил ее жестом.
— Уильямсон говорит, что амбар, куда они складывали собранную десятину и где обычно проходили выступления труппы, недавно сгорел. Он предлагает два других места. Томас вручил ей клочок бумаги с написанным на нем адресом.
— Я осмотрю одно из предлагаемых мест, а ты — другое.
— Хозяева не будут возражать?
— Нет, миссис Джордан, — заверил хозяин гостиницы. — Фермер Браун и его семья заняты сбором урожая. Пока же их крытый молотильный ток свободен. Он сказал, чтобы вы пошли и посмотрели сами, потому что все они в поле.
Розалинда внимательно изучила свой клочок бумаги, решив про себя, что надо непременно оставить подарки фермеру и его семье, даже если труппа остановит свой выбор на другом месте. За одно то, что готовы принять у себя актеров, они заслуживают благодарности, ибо небольшая плата отнюдь не окупала хлопот, связанных с проведением спектаклей.
Томас весело сказал:
— Возьми с собой Стивена. Еще, того гляди, коза на тебя нападет или баран.
Она кивнула. Надо использовать любой предлог побыть наедине со Стивеном. До приезда Саймона Кента остается всего один день. Завтра приедет Кент, а послезавтра уедет Стивен. Мысль о его предстоящем отъезде тяжелым камнем лежала на душе.
Изобразив решительный бодрый вид, она вошла в маленькую гостиную, где Стивен учил ее маленького брата.
— Разреши, я заберу твоего учителя, Брайан? Папа хочет, чтобы мы с ним осмотрели место для выступления.
— Возьми его, — быстро ответил брат. — Сперва наши общие дела, а только потом личные.
— Это отнюдь не освобождает тебя от необходимости перевести заданные латинские строки, — сухо заметил Стивен. — Сделай этот урок к моему возвращению.
Брайан вздохнул с видом мученика и нехотя принялся за дело. Стивен, усмехнувшись, потрепал шевелюру мальчика.
— Что, неприятно, брат? Подумай, как перевоплотить твои ощущения в игру на сцене.
Брайан повеселел и, схватив себя за горло, стал изображать сцену предсмертной агонии. Розалинда рассмеялась, взяла Стивена за руку и повела за собой.
Когда они уже подходили к парадной двери, она вдруг увидела, что его лицо напряглось.
— Погодите минутку, — сказал он, — я выпью немножко воды.
Войдя в бар, он поговорил с хозяйкой, которая тотчас же вынесла воды. Розалинда не без горечи заметила, что все женщины бывают рады выполнить любую просьбу Стивена.
Когда она увидела, что он запивает водой пилюлю, ее глаза сузились.
— Вы нездоровы? — спросила она Стивена, когда он вернулся.
Он скривил лицо, пожал плечами:
— Небольшое несварение желудка.
На его лице было написано такое явное нежелание продолжать этот разговор, что она промолчала. Они вышли на залитую солнцем улицу. День был чудесный, скорее осенний, чем летний. На ветру уже шелестели, падая, первые сухие листья.
Почти не разговаривая, они пошли по главной улице, пока она вновь не превратилась в сельскую дорогу. Именно здесь и находилось то место, которое они искали. На стук и дверь никто не ответил. Очевидно, как и предсказал Уильямсон, вся семья и слуги работали в поле, пользуясь хорошей погодой, чтобы завершить сбор урожая.
Розалинда оглядела двор, с трех сторон которого стояли обветренные кирпичные строения.
— И как же мы найдем молотильный ток?
— Слева, я думаю, — ответил Стивен. — Рядом с амбаром-зернохранилищем, напротив коровника.
Еще одно доказательство, что он кое-что смыслит в делах сельскохозяйственных. Они вошли в крытый молотильный ток через пару дверей, достаточно высоких, чтобы пропустить доверху груженные телеги.
Медленно поворачиваясь, Розалинда внимательно осмотрела помещение. Крышу поддерживали старые, искривленные стропила, окна были высокие, достаточно светлые. Слева тянулся сеновал.
— Мы могли бы играть под сеновалом, но у нас не будет кулис.
— В углу есть дверь, ведущая в амбар. Актеры могут пользоваться ею для входа и выхода.
Они обошли ток, обсуждая, как лучше всего можно было бы его использовать. Наконец Розалинда сказала:
— Конечно, помещение маловато, но на худой конец сойдет и оно. Если, конечно, то, что осматривает папа, не окажется лучше.
Услышав какой-то писк, она насторожилась:
— Что это?
— Должно быть, сова поймала мышь. Писк послышался вновь.
— Пойду поднимусь на сеновал, — сказала Розалинда. — Погляжу, что там такое.
На сеновал вела прочная лестница. Розалинда осторожно поднялась по ней, сознавая, без всякого, впрочем, раскаяния, что слишком высоко обнажает лодыжки. Стивен поправил лестницу, а затем взобрался по ней и сам.
Здесь было много солнца, стоял густой душистый запах свежего сена. Будь Розалинда маленькой девочкой, она с удовольствием бы здесь поиграла. С удовольствием, вероятно, поиграли бы здесь и взрослые, хотя и предпочли бы другую игру.
Писк повторился, громче и сильнее. Розалинда стала внимательно осматривать туго сбитые охапки сена. И вдруг с восторгом воскликнула:
— Посмотрите — котята!
Она подошла к выемке, где лежали четыре пушистых пестрых котенка и их насторожившаяся полосатая мать.
— Не беспокойся, дорогая, — ласково сказала Розалинда. — Я не обижу твоих малышей. Можно я подержу одного?
Ласковые слова Розалинды, по-видимому, не убедили кошку, но один черно-рыжий котенок сам направился к ней, с трудом ковыляя по упругому, колючему настилу. Она засмеялась, положила ладонь на пути котенка, и он сам взобрался на нее.
