Стефани Лоуренс - Идеальный любовник
Порция подошла к ступенькам беседки. Подняв голову, она различила во мгле высокую фигуру сидящего мужчины, который стал медленно подниматься на ноги.
Порция довольно долго стояла, вглядываясь внутрь беседки, где в полумраке ее молча ожидал Саймон. Затем, подобрав юбки, она поднялась по ступенькам и вошла в беседку.
Глава 8
Главный вопрос, конечно, заключался в том, какое чувство произрастало между ней и Саймоном? Была ли это простая чувственность или же нечто более глубокое? Что бы это ни было, но оно поднималось в ней, словно жар, пока она шла к нему — прямо в его объятия. Его руки сомкнулись вокруг нее, она подняла голову, и их губы встретились.
Встретились в поцелуе, отразившем мощь чувства, которое они до сих пор сдерживали.
Порция запрокинула назад голову, заглянула Саймону в лицо.
— Откуда ты знал, что я приду сюда?
— Я не знал. — Он скривил губы. — Джеймс и Чарли отправились в таверну в Эшморе. У меня нет настроения пить эль, я отказался и пришел сюда.
Саймон привлек ее к себе, и их бедра соприкоснулись. Она не сопротивлялась, а продолжала наблюдать и размышлять.
Саймон наклонился и крепко поцеловал ее, она, поддразнивая языком, ответила ему, обхватила его руками за шею и прильнула к нему всем телом.
И вот они снова оказались в центре набирающего силу шторма. Их обоих объяли желание и страсть, жар охватил их тела и души.
Они прервали поцелуй лишь для того, чтобы оценить реакцию друг друга. Оба сознательно шагнули в горнило. Ему не требовалось понуждать ее. Она перешагнула этот порог, отдав ему свою руку, находясь рядом с ним. Они оба приветствовали охватившее их пламя, которое, лаская, разгоралось все сильнее.
Пожар полыхал уже вовсю, но они стремились к большему.
Саймон отступил назад, увлекая Порцию за собой. Нащупав ногой край кушетки, он сел и усадил ее к себе на колени. Их губы разъединились лишь на мгновение, а затем снова слились в поцелуе.
Ее рука коснулась его щеки и нежно погладила ее. Порция явно поощряла его к активным действиям. Там, где другие были бы сдержанны, она была откровенной и дерзкой.
Девушка удовлетворенно вздохнула, когда Саймон спустил ее платье с плеч и обнажил груди, потянулась к нему, когда он наклонил голову и приложил губы к набухшим холмикам и стал ласкать их ладонями.
Кожа у нее была необыкновенно нежная и настолько белая, что почти светилась. Затвердевшие соски звали и манили. Саймон взял один из них в рот и принялся сосать, она тихонько вскрикнула и впилась пальцами в его затылок.
Порция дышала часто и прерывисто, когда он поднял голову. Саймон прикоснулся губами к ее губам, их дыхание смешалось, жаркая волна накрыла обоих.
— Хочу большего. — Ее шепот походил на дуновение пламени, которое обожгло ему губы, все его тело.
Оно уже было предельно напряжено, заряжено желанием, и только невероятным усилием воли Саймон удерживал себя от того, чтобы не наброситься на нее.
Он не стал спрашивать, уверена ли она. Прижав губы к ее рту, он положил ее на кушетку рядом с собой. Ее колени оказались прижатыми к его бедрам. Не прерывая поцелуя, Саймон стал поглаживать ладонью ее спину, бедро и длинные изящные ноги.
Шаг за шагом он погружал ее в жаркую тьму, в царство страсти и чувственных желаний, туда, где потребность в прикосновениях растет и превращается в непреодолимое влечение.
Когда он задрал вверх юбки и запустил туда ладонь, Порция не только не воспротивилась, но, наоборот, пробормотала чтото одобрительное. Саймон не хотел, чтобы она погрузилась в дурманящий сон, ему нужно было ее сознание и душа. Поэтому он продолжал нежно целовать ее, чтобы она могла осознать то, что он делает с ней, осознала каждое его прикосновение, каждую новую интимную ласку.
На ней были шелковые чулки. Его пальцы скользнули вдоль икры. Он поднялся выше тыльной стороны колена, нащупал подвязку, провел по ней пальцами.
Саймон почувствовал, как дрожь пробежала по телу Порции, когда его ладонь скользнула выше и дотронулась до обнаженной кожи. Эти ножки были такие же, как и груди, нежные и теплые от желания. Он погладил их и понял, что она находится вместе с ним и осознает, что его ладонь скользит все выше по ее бедру.
Его пальцы коснулись края нижней рубашки, нырнули под тонкий шелк, пробежали по голому бедру и встретились с округлостью ягодицы.
Порция вздрогнула и потрясенно прильнула к нему. Саймон успокоил ее губами, языком. Его рука продолжала медленно, похозяйски оглаживать нежную округлость, а когда Порция слегка расслабилась, он стал делать это еще увереннее и откровеннее.
Она трепетала, но оставалась с ним, как он того и хотел. Они оба переживали все новые и новые потрясения по мере того, как делали очередной шаг к полной близости. Когда оба насытились этой лаской, Саймон перевел ладонь ей на живот. На обнаженный живот. Он ощутил, как волна дрожи пронизала ее тело, почувствовал ее напряжение.
Саймон заставил себя выдохнуть вопрос, касаясь ее опухших губ:
— Ты уверена?
Порция сделала, глубокий вдох, прижавшись грудями к его грудной клетке.
— Потрогай меня… потрогай здесь… ниже…
Он не стал ждать дальнейших указаний, ему не требовались подробные инструкции. Снова приникнув к ее губам, он дождался того мгновения, когда она осознала, что они слились в поцелуе, и его рука медленно поползла по нежному животу вниз, и наконец она произошла — встреча с пушистым холмиком мягких волос между бедрами.
Саймон стал медленно, осторожно перебирать завитки, и вот его пальцы достигли нежнейшей плоти. Кончиками пальцев он скользил по ее поверхности, изучал, исследовал. Порция все еще оставалась с ним, она разделяла вместе с ним каждое новое чувственное ощущение… Еще никогда не испытывал он такого единения с женщиной, трепетавшей под его рукой.
Мысль о том, что он будет испытывать, когда она окажется под ним и их обнаженные тела соприкоснутся, вызвала пожар у него в паху. У него все ныло начиная с того момента, когда она так безоглядно вошла в кольцо его рук. Однако он должен был держать свою чувственность в узде. Порция представляла слишком большую ценность для него.
Дрожащими, остро чувствующими пальцами он развел девичьи бедра, легонько раздвинул нежные складки и принялся водить по ним кончиками пальцев, дразня и мучая ее, пока Порция не толкнулась навстречу его руке — решительно, бесстыдно требуя чегото неизвестного.
Ее пальцы блуждали в его волосах на затылке, она прижимала к себе его голову. Саймон сильнее обнажил ее бедра и погрузил один палец в полыхающую щель. Горячая влажность обожгла его. Он дышал с трудом, испытывая невероятное искушение погрузиться в этот сладостный женский сосуд, в котором так искусно двигался его палец, рождая сладострастные ощущения.
