Мэри Кайе - В тени луны. Том 2
Она быстро спустилась к воде, поднимая широкие юбки от горячих камней, но у вершины ступеней она на мгновение задержалась. Поблизости не было никого, и она не знала, кто находится в лодке. Рука снова повелительно позвала ее, и Винтер медленно сошла по ступеням и остановилась, вглядываясь в тень под соломенной крышей. Женщина, которая смотрела на нее, на короткий миг опустила свою чадру. Это была Хамида.
Винтер подобрала юбки и, придерживая их, прыгнула в лодку. Раздался звон серебряных браслетов и запах розовой воды, и из темноты протянулась мягкая, тонкая рука, не принадлежавшая Хамиде, и взяла ее за голое запястье.
— Амира! Это ты?
— Это я, querida… — Амира говорила на ломаном испанском. — Удача действительно сопутствует мне, потому что я не ждала, что найду тебя здесь. Хамида должна была найти тебя в доме. Я приехала в это время, надеясь, что немногие будут на улице, но я не могу остаться надолго.
Она говорила торопливым шепотом, что заставило Винтер резко спросить:
— В чем дело? Что случилось?
— Ничего. Пока ничего. Но больше я не смогу тебя навещать. Это небезопасно ни для тебя, ни для меня. И если узнают, что я приехала к тебе сейчас…
Она не закончила предложения, вздрогнув, и сразу жаркий мрак укрытия под соломенной крышей, недвижность земли и широкой, медленно текущей реки — все сразу наполнилось страхом, и даже небеса вдруг показались полными неясной угрозы.
Винтер сжала руку Амиры между своими маленькими прохладными ладонями.
— Скажи мне, что случилось.
Амира понизила свой голос до шепота:
— Я больше не должна приходить к тебе, но я не могла — я не посмела послать тебе записку, потому что боялась, что ты ее не получишь или не поверишь. Ты должна уехать, querida. Быстро! Очень быстро. Здесь стало опасно для всех твоих соотечественников. Нет, не только в Лакноу или в Оуде, но во всей Индии. Я слышала… вести. Вести, которые я не смею тебе передать. Но это правда, что я говорю. Только вчера нашли воззвание, приклеенное к воротам Джуммы Масджида из Дели, в котором говорится, что Шах-ин-Роос (русский царь) пришлет армию, которая прогонит всех британцев до моря и…
— Вчера? — сказала Винтер. — Откуда ты можешь это знать? Отсюда до Дели больше двухсот миль.
— Есть способы, — прошептала Амира. — Плохие новости путешествуют быстро, а плохих новостей очень много, поэтому я пришла, чтобы сказать, что ты должна уехать не в горы, а к морю, а там садиться на корабль и сразу же возвращаться в свою страну.
— Здесь моя страна.
— Нет — нет! — страстно сказала Амира. — Я принадлежу этой стране, а ты нет! Но из-за любви к тебе, потому что детьми мы играли вместе и потому, что твой отец был братом моей матери, я предаю своих соотечественников, прося тебя уехать.
Винтер медленно сказала:
— Дорогая, теперь ты должна сказать мне больше. Я не могу уехать просто так. Я… я замужем. Здесь мой муж… разве ты не можешь сказать мне…
— Я ничего не могу сказать тебе — ничего! Я и так уже сказала слишком много. Я люблю и своего мужа, хотя его сердце отвернулось от меня, потому что в моих жилах течет кровь моей матери — ты думаешь, я не постаралась бы избавиться от нее, если бы могла, ради него? Он снова повернется ко мне, в этом я уверена. Как бы я смогла жить, если бы это было не так? О, мужчины не такие, как мы. Для нас они — вся жизнь. Но для них любовь — лишь ее небольшая часть, которую они забывают, когда кончаются поцелуи. Мой муж сначала думает о своем народе, своем падишахе и своих обидах. Если бы он узнал, что я говорю с тобой, он бы убил меня — даже меня, родившую ему сыновей и которую он любит.
Глаза Винтер, привыкшие к мраку после солнечного света на террасе, теперь могли видеть, что лицо Амиры было искажено страхом и тревогой и на лице Хамиды был тот же самый страх. Но она должна была узнать больше. Она должна была узнать, когда, но в Амире почти не осталось духа ее предков, ее любовь и ее верность были отданы этой стране, ее народу, и она не скажет больше того, что должна…
Винтер сказала осторожно, стараясь скрыть настойчивость в своем голосе:
— Я попытаюсь уехать, но будет не просто уехать быстро. Мы не вернемся в Лунджор до конца месяца, и в середине мая я собиралась поехать в горы.
Амира сказала:
— Нет! Не в горы! В Англию. Даже в горах может быть небезопасно.
— Понадобятся три недели, чтобы добраться до Калькутты, — медленно сказала Винтер.
— Это я знаю. Разве я не сказала, что тебе нужно ехать сразу же? До того, как пройдет первая неделя мая.
Пальцы Винтер отпустили тонкую руку, и она сказала как будто в испуге:
— Но безопасно ли сейчас путешествовать? Если есть опасность, не лучше ли остаться там же, где и мужчины?
— Ничего не случится с тобой до последнего майского дня. Но после мая везде будет небезопасно — а меньше всего там, где армия! Ты уедешь? Пообещай мне, что уедешь.
Винтер глубоко вздохнула, ее ладони были влажными, но это не имело никакого отношения к душной жаре маленькой лодки. Она узнала то, что хотела. Она наклонилась вперед и быстро поцеловала Амиру.
— Я постараюсь, querida. Но если мой… муж не уедет, то и я не смогу.
— Тогда уезжай в горы. Может быть, этого будет достаточно… Я не знаю. А теперь я должна возвращаться. Я и так уже пробыла здесь слишком долго. Прощай, querida… — она перешла на индустани. — Прощай, маленькая жемчужина. Не забывай меня. Я буду молиться о твоей безопасности моему Богу и Биби Мириам (Деве Марии) тоже, она была женщиной и может услышать меня.
Слезы текли по ее щекам, и она на мгновение прильнула к Винтер, а потом оттолкнула ее от себя.
— Теперь иди — уходи скорее! Уже поздно. Хамида, скажи манджи, чтобы он поторопился!
Винтер стояла на ступеньках, ведущих к воде, и смотрела, как старик отталкивается шестом, направляя узкую лодку по течению. Она подняла руку в прощальном жесте, и потом лодка повернулась, и старый манджи повернул ее против течения в сторону города.
Маленькие волны мягко набегали на каменные ступени, и Винтер смотрела, как маленькая лодка блекнет в тумане слез, пока ее стало совсем не видно в ослепительном сиянии отраженного от воды света. Что-то пошевелилось на террасе позади нее, и она резко обернулась, сердце ушло в пятки. Но это был лишь павлин, который прошел по каменным плитам, шурша своим великолепным хвостом.
Ее неожиданное движение и шорох юбок напугали птицу, и павлин, поднимая свой хвост от земли, с недостойной поспешностью бросился под защиту бамбука. Но мгновенный страх, который он вызвал у Винтер, напомнил ей — если ей нужно было это напоминание — что Амира рисковала своей жизнью ради того, чтобы предупредить ее. Это была ужасная мысль, и от нее по спине Винтер побежали ледяные мурашки. Она взглянула на реку, приложив к глазам ладонь козырьком. Но лодка исчезла, и река бежала тихо и спокойно между берегами и ничего не было на ее поверхности, кроме трупа, который плыл по волнам, лениво поворачиваясь вместе с течением, медленней черепахи, которая вылезла из воды со своими приятелями, чтобы погреться на солнце у края песчаной полоски.
![Жюль Верн - Миссис Брэникен [Миссис Бреникен]](/uploads/posts/books/28259/28259.jpg)
![Жюль Верн - Миссис Брэникен [Миссис Бреникен]](/uploads/posts/books/28288/28288.jpg)