Ханна Хауэлл - Сердце горца
— Не дергайся, девка. Твой приятель отделается парой синяков, если у него хватит ума не сопротивляться.
Голос показался Тэсс очень знакомым, она взглянула на мужчину и удивилась, сразу узнав своего кузена Томаса, полагая, что он возглавил отряд, отбывший в армию короля. Чтобы ее скорее узнали, она заговорила по-испански, радуясь, что за пять лет почти не забыла его.
— Кузен, вы меня не узнали?
Его огромные карие глаза округлились от удивления.
— Скорее нет, чем да, — ответил он по-испански.
— Тогда напряги память, глупое создание, — крикнула она. — Я — графиня.
— Твой голосок мне кажется весьма знакомым, — ответил он. — Но это ничего не значит. К нам уже привозили несколько подделок, рассчитывая получить назначенное вознаграждение.
— Твоя жена, Меган, уже знает о том, что ты говоришь и ходишь во сне? — Томас изменился в лице, и Тэсс поняла, что попала в точку. Мало кто знал об этой его «дурной привычке», кроме самых близких родственников.
Томас повернул ее лицом к себе. Тэсс с легкой улыбкой выдержала его внимательный взгляд. Наконец он издал радостный вопль и крепко обнял ее и Тэсс с облегчением вздохнула. Томас буквально засыпал ее вопросами. Лишь через некоторое время она спохватилась, что все еще говорит по-испански и что Ривен, возможно, нуждается в ее помощи. Ривен стоял нахмурившись, не понимая ни единого слова из разговора Тэсс с этим высоким, красивым мужчиной, который бесцеремонно обнимал и целовал ее. Когда же наконец она вспомнит о нем? Она даже ни разу на него не взглянула. Его по-прежнему крепко держали двое, правда, не причиняя ему никакого вреда. Не выдержав, он все же решил напомнить о себе:
— Тэсс! Может быть, теперь, когда тебя здесь признали своей, ты отвлечешься на минутку и объяснишь им, что я не враг?
Тэсс повернулась к Ривену, убедилась, что он в порядке, и успокоилась. Так же, как и она, Ривен не любит, когда о нем забывают, подумала Тэсс с улыбкой. И решила его подразнить, сделав вид, будто увлечена разговором, но тут Томас взглянул на Ривена и спросил по-английски:
— Кто это, Тэсс?
— Сэр Ривен Халиард.
Услышав это, Томас сделал шаг вперед и обнажил меч.
— Гнусный негодяй, что похитил тебя? Она схватила Томаса за руку:
— Не смей его трогать. Он один из рыцарей короля.
— Да хоть брат самого папы римского. Он действительно похитил тебя?
— Да. Но не хотел причинить вреда и даже спас мне жизнь.
— После того как подверг ее опасности?
— Моя жизнь была под угрозой, пока я находилась у Теркетла.
— Признаться, я ничего не понял, — сказал он и велел своим людям отпустить Ривена.
Тэсс бросилась к Ривену.
— Ты не ранен? — спросила она, хотя видела, что на нем нет и царапины.
— Нет, со мной все в порядке.
— Пойдемте, нас ждет дядя Сильвио. — Томас повел их в дом, приказав слугам позаботиться о лошадях.
Взявшись за руки, они последовали за Томасом, но Тэсс вдруг замедлила шаг.
— Что-то случилось? — встревожился Ривен.
— Не надо было сюда приезжать. — Тэсс почему-то страшилась встречи с дядей Сильвио.
— Мы нуждаемся в помощи, и твои родные тебе рады.
— Дядя Сильвио сразу обо всем догадается, — прошептала она, не желая, чтобы кузен слышал их разговор.
— Почему ты так думаешь?
— Я это точно знаю.
— У тебя же на лбу не написано. Это наш секрет. Тэсс покачала головой:
— Томас с невестой не дождались первой брачной ночи, и дядя Сильвио, как только увидел их, тут же все понял.
— Ерунда, — сказал Ривен.
Они догнали Томаса, который, дожидаясь их, замедлил шаг. Ривен старался не замечать обреченного выражения лица Тэсс, но ее волнение передалось и ему. По пути в большой зал Ривен заметил первые признаки богатства Коминов-Дельгадо. У входа — покрытый искусно вышитой скатертью столик для подаяний с серебряным подносом. На стене за ним — красивый гобелен, у стола — тяжелый резной стул. Использовать такие дорогие вещи для пожертвований в пользу бедных и паломников могли только люди богатые. Убранство большого зала поражало роскошью. На стенах гобелены, призванные сохранять тепло, множество горящих свечей. Вокруг столов, покрытых добротными красивыми скатертями, — удобные стулья, обычные скамьи. По всему чувствовалось, что хозяева не кичатся своим богатством, а заботятся в первую очередь о комфорте. Ривен не сомневался, что это богатство нажито честным путем, чего не скажешь о других семьях. Когда они приблизились к сэру Сильвио Комину, Ривен переключил все внимание на него. Это был высокий, худощавый мужчина, такой же смуглый и красивый, как Томас, но лет на десять старше. Он сидел во главе большого стола в дальнем углу зала на стуле с высокой спинкой, его нога была туго забинтована и покоилась на другом стуле. Когда все трое остановились перед ним, Ривен почувствовал волнение под его открытым и пристальным взглядом. У Сильвио Комина были такие же живые карие глаза, как и у Тэсс. Казалось, он видел человека насквозь. И Ривену захотелось рассказать ему правду, но он понимал, к чему это может привести.
— Так это та самая парочка, из-за которой поднялся такой переполох? — обратился Сильвио к Томасу.
— Да. Все эти вонючие псы, что шарили по окраинам наших владений, искали именно их. Дядя Сильвио, это графиня. — Томас указал на кузину. — Я почти сразу узнал ее.
Сильвио внимательно посмотрел на Тэсс.
— Как-никак прошло пять лет.
Тэсс высвободила руку из ладони Ривена и почти вплотную подошла к дяде:
— Надеюсь, вы узнали меня? Я не могла так сильно измениться. Вы всегда звали меня «крошка графиня».
— Помню-помню, крошка графиня, хотя ваша светлость выглядит сейчас несколько потрепанной. — Он усмехнулся и раскрыл объятия. — Иди же, обними своего дядю, девочка моя. Мы так за тебя волновались.
Тэсс бросилась в объятия дяди. Она испытывала и грусть и радость, Сильвио был очень похож на ее отца.
— Что случилось с твоей ногой? — спросила она после того, как они расцеловались и он обнял ее за талию, не отпуская от себя.
— Одна из необученных лошадей Томаса наступила! — Он шутливо нахмурился, услышав ее сдержанный смешок. — Делаю все, чтобы вылечить ее поскорей и быть в форме, когда понадобится сразиться за нашего короля. — Он посмотрел на Ривена: — Насколько я понимаю, это и есть сэр Ривен Халиард?
— Да, дядя Сильвио, но он не совершал тех страшных преступлений, в которых его обвиняют Теркетл и Дуглас.
— Я всегда знал, что им нельзя доверять, именно поэтому ему не перерезали горло, как только он въехал во двор нашего замка. Томас, распорядись, чтобы принесли ужин, и присоединяйся к нам. Нужно о многом поговорить.
