Джослин Келли - Любовь-целительница
На нее упал отблеск свечи. Из склепа появился Александр. Чайна бросилась к нему:
– Он был здесь!
– Кто?
– Разбойник! На верхней площадке лестницы. – Она показала рукой на дверь и тут же застонала, поскольку ее раненая рука горела огнем.
Обняв за плечо, Александр отвел ее со ступенек в сторону. Он посмотрел на лестницу и вздохнул. Ему хотелось устроить погоню за разбойником и покончить с ним раз и навсегда. Но вместо этого он подвел Чайну к низенькой скамейке в склепе. Два ряда простых колонн поддерживали свод. В дальнем углу полукруглая апсида освещалась светом, лившимся из маленького прямоугольного оконца. Воздух был спертый, при каждом вдохе ощущался запах плесени. Камни под ногами были ледяными, словно в разгар зимы.
– Я очень сожалею, – шепотом проговорила Чайна, когда он сел рядом с ней и ослабил галстук.
– О чем ты сожалеешь? – Небольшим куском ткани он перевязал ей руку.
– Представляю, как тебе хочется догнать этого разбойника и научить его хорошим манерам.
Его улыбка была мягкой и сердитой одновременно.
– Еще бы! Он ранил кучера Тернбулла, а теперь – тебя! Я очень надеюсь, что мне представится возможность отплатить ему за это.
– Почему разбойник стрелял в церковном дворе? Я думала, что они грабят только на глухих дорогах.
– Мне было бы приятней, если бы ты задала вопрос, на который у меня есть ответ.
– Ой! – Она отдернула руку и поправила узел, оказавшийся прямо на том месте, где выступила кровь.
– Извини, пожалуйста. Делать перевязки – не самая моя сильная сторона.
– А разве тебе не приходилось это делать на войне?
Он покачал головой:
– Я оставлял это занятие другим. Вот меня – перевязывали. Это было, когда меня ранили и я потерял сознание.
– Я не знала, что ты был ранен.
– Единственно, кто не получил ни одной царапины, так это салонные шаркуны, которые фланировали по Лондону в идеально чистой униформе. – Поцеловав ее раненую руку, он спросил: – Ты можешь дойти до кареты?
– Ты хочешь уехать?
– Да. Ты ранена.
Она положила ладонь на его руку и зашептала:
– Кто бы за этим ни стоял, но он подстрекает нас и делает все, чтобы мы совершили глупость до пятого сентября. – Поколебавшись, она добавила: – Квинт говорил, что тебя подстерегает опасность каждый день и до этого дня.
Александр поморщился:
– И почему тебя не навещает призрак, который приносил бы только добрые вести?
– Ты веришь, что призрак существует?
– Это ты веришь, а я начинаю понимать, что ты всегда честна со мной. – Он улыбнулся. – Иногда даже слишком.
Ее захлестнула радость. Он ей верил. Его скептицизм был серьезным барьером между ними. Сейчас этот барьер рушился. Она прислонилась к Александру, и его рука прижала ее к себе, но всего лишь на миг. Они должны сдерживать страсть друг к другу, иначе она выйдет из-под контроля. Очевидно, Александр тоже это понимал, ибо сразу же опустил руку.
Она посмотрела через плечо, услышав шум на лестнице. Показав знаком, чтобы она оставалась на месте, Александр встал и бросился к лестнице. Чайна затаила дыхание, но тут же услышала смех. Она через мгновение присоединилась к нему, увидев заплутавшую овцу, которая пыталась развернуться на верхней площадке.
Александр поднялся наверх, чтобы вытолкать овцу. Чайна последовала за ним, но задержалась у двери, пока он говорил с людьми, собравшимися поблизости.
Когда он вернулся, она поняла все без слов.
– Разбойник скрылся, – сказала она.
– Очевидно, он ушел в горы. Ни у кого нет желания преследовать его в вересковых зарослях, где он легко может спрятаться.
– Во всяком случае, он ушел.
– Пока что да.
Глава 13
Чайна кивнула, когда Александр указал на дальний конец церковного двора и сказал:
– Я хочу посмотреть, каким образом разбойник ушел так быстро. Там, в зарослях ежевики, должна быть тропа.
– Не задерживайся. – Она взглянула на небо. – Смотри, какие наползли облака. Того и гляди, может разразиться ливень.
Некоторое время она смотрела, как он удалялся, решительно распрямив плечи, затем повернулась и пошла в другом направлении. Дойдя почти до ворот церковного двора, она увидела, как между могилами материализуется Квинт. Он прошел мимо нескольких пасущихся овец, которые вздрогнули, но продолжили щипать траву.
– Квинт! Ты видел мужчину в черном плаще?
– Нет, – сердито ответил Квинт. – Почему ты не послушалась меня, когда я предупреждал, что будут и другие нападения до пятого сентября? – Его глаза, так похожие на глаза Александра, буквально просверлили ее. – Зачем ты привезла его сюда, здесь он в большой опасности!
Чайна попыталась подавить свое раздражение. Она с трудом сдержала себя, чтобы не выплеснуть слова, которые рвались наружу. Она старается делать все возможное. Он должен понимать, что единственным человеком, способным его видеть, остается она, молодая женщина, а не умудренный жизнью искусный воин. Ей очень хотелось напомнить ему: она пытается сделать то, что ему, Квинту, не удалось в течение пятнадцати столетий!
Она вздохнула, пытаясь успокоиться. Самое главное – сохранить Александра живым.
– Ответь на мой вопрос, – приказал Квинт, – зачем ты привезла его сюда, где его подстерегает опасность?
– Я привезла его сюда, потому что мы надеялись повидать викария, который хорошо знаком с мифологией. – Несмотря на все ее усилия, она все-таки выплеснула свое раздражение. – Видишь ли, моя жизнь не была столь драматична, пока ты не поручил мне заботиться о своем потомке. Я прошу всего лишь некоторого понимания. Я делаю все, чтобы спасти и ему жизнь, и, еще надо заметить, твою душу. Прошу немного вежливости.
– Приношу извинения, Чайна. – В его глазах вспыхнуло искреннее раскаяние. Как она могла сердиться на Квинта, когда он сам был несчастным пленником на протяжении многих столетий?
– Fata valentem, nolentem trahunt, – сказал Квинт.
– Желающего судьба ведет, нежелающего – влачит, – перевела Чайна.
Она посмотрела туда, где возле кустов на колени опустился Александр, что-то разглядывая.
– Пятое сентября совсем скоро, – тихо сказала она. – И это истинная правда, что я делаю все от меня зависящее. Я никогда без нужды не поставлю Александра под удар.
– Я знаю. – Квинт поколебался. – Расскажи мне о нем.
– Александр – маркиз. Это весьма уважаемый титул. Александра называют героем Англии за его подвиги в последней войне. Но он не просто блистательный воин. Он добр, умен и интересуется такими предметами, как история.
– Ты испытываешь особые чувства к нему!
Ей было не под силу остановить тепло, подступающее к щекам.
