Барбара Картленд - Песня синей птицы
Впервые Сильвина осмелилась взглянуть на маркиза. На лице его читалась доброта и спокойствие, подумала она, а не жестокость и беспощадность, как в министерстве иностранных дел. Здесь, в Алтон-Парке, он больше походил на того человека, которого она встретила в лесу и по ошибке приняла за местного, ничем не примечательного фермера. Девушка почувствовала, что краснеет при мысли о том, какой непростительно наивной была, но тут же вспомнила, что теперь это не имеет значения.
Она ненавидит маркиза. Он для нее — ничто. Эпизод в лесу остался в прошлом, и они оба никогда больше не упомянут о нем.
— Могу я предложить вам рюмку вина, мисс Блейн? — спросил маркиз.
Она не могла понять, почему даже сам звук его голоса повергает ее в смущение.
— Нет… нет, спасибо, милорд, — быстро отозвалась она.
— Мне кажется, следует выпить чего-нибудь после столь долгой поездки, — настаивал он.
Не желая показаться невежливой, она приняла из его рук хрустальную рюмку, в которой, как ей показалось, была мадера.
— Вы любите вино? — спросила вдовствующая герцогиня. — Или, может быть, вы предпочли бы чашку шоколада? Мне всегда хочется шоколада, когда меня растрясет на этих отвратительных дорогах. Наши местные власти вечно обещают исправить главные проезжие дороги его величества, но я уверена, что если работы и дальше будут вестись в таком темпе, то меня растрясет даже тогда, когда меня повезут хоронить.
Сильвина почувствовала, как маркиз берет у нее рюмку.
— Как это глупо с моей стороны, — проговорил он. — Я сам должен был сообразить насчет шоколада — или даже чая, если вы предпочтете.
— Я уверен, что Сильвина выбрала бы чай, — вмешался мистер Каддингтон тоном собственника. — Это единственная роскошь, которую она себе позволяет, и я уже решил для себя, что заведу для нее обширные запасы, во что бы они мне ни обошлись.
— Значит, чаю, — негромко сказала герцогиня.
Лакей поставил поднос, на котором стоял графин с вином, и поспешно вышел.
— Мне бы не хотелось затруднять вас, мадам, — смущенно обратилась к герцогине Сильвина.
Но ответил ей маркиз:
— Желания наших гостей, каковы бы они ни были, никогда нас не затрудняют, — твердо произнес он. — Могу вас заверить, что мы обладаем прямо-таки волшебными возможностями предоставить им все, что требуется.
Сильвина прекрасно поняла, что хочет сказать маркиз. Но как он смеет, после всего, что сделал, напоминать ей о волшебной трапезе, за которой они сидели наедине в маленьком греческом храме.
Она бросила на него мгновенный взгляд, — как ей казалось, презрительный. На самом деле она выглядела такой юной и беззащитной!
Девушка понятия не имела, что когда маркиз увидел ее в холле, его охватило почти непреодолимое желание заключить ее в объятия и сказать, что ей не надо бояться, что здесь никто не причинит ей зла, порукой чему будет он сам.
Сильвина показалась ему такой хрупкой и беззащитной в бледно-голубом дорожном плаще и модной шляпке с высокой тульей; отделанной маленькими синими страусовыми перьями и лентами того же цвета, завязанными под ее нежным подбородком.
Девушка была элегантно и модно одетой, но маркиз подумал, что в своем старомодном зеленом газовом платье она была еще милее.
Однако он прекрасно понимал, что мистер Каддингтон внимательно наблюдает за ним. Нельзя было недооценивать острый ум этого человека, как бы он ни был отвратителен маркизу.
С трудом он отвел взгляд от Сильвины.
— Еще рюмку вина? — спросил он у Клайда. — Не знаю, успею ли я до обеда немного поводить вас по саду. Ведь у нас сегодня званый обед, мистер Каддингтон, специально в вашу честь. Думаю, за столом будет человек тридцать — им всем хочется с вами познакомиться, хотя некоторых вы, возможно, знаете. Нам повезло с приятными соседями. Принц гостит у герцога Блистонского и, возможно, завтра он посетит нас.
На лице мистера Каддингтона читался восторг. Продолжая разговор, маркиз прикидывал, нельзя ли будет разоружить противника, играя на его снобизме.
В течение предстоящих двух дней Алтон надеялся проникнуть в тайну страхов Сильвины и той власти, которую имеет над ней мистер Каддингтон, опасный и проницательный противник, которого нельзя недооценивать. Однако маркиз еще ни разу не проигрывал, не собирался он потерпеть поражение и теперь.
— Если вы, джентльмены, собираетесь в сад, — сказала вдовствующая герцогиня, — то я провожу мисс Блейн (надеюсь, дорогая, вы разрешите мне звать вас Сильвиной) наверх. Ей захочется отдохнуть перед сегодняшним празднеством — а, кроме того, мы сможем немного поговорить.
— Прекрасная мысль, ваше сиятельство, — вмешался мистер Каддингтон, прежде чем Сильвина успела ответить. — Я говорил Сильвине, что она должна почитать себя счастливицей, получив приглашение в такое знаменитое поместье, как Алтон-Парк. Теперь я жду, что она выразит вам благодарность за ваше любезное гостеприимство и скажет мне, что я был прав в предвидении того, какое удовольствие ожидает нас здесь.
Он замолчал, и Сильвина, послушная как марионетка, которую дергают за ниточки, тоскливо проговорила:
— Вы были правы, сэр… все здесь… так… прекрасно…
Когда она замолчала, ее глаза на короткое мгновение встретились со взглядом маркиза. Он увидел на ее лице такое безуспешно скрываемое глубокое отчаяние, что только неимоверным усилием воли удержался, чтобы не сказать ей, что поможет ей, чего бы это ему ни стоило.
Глава 10
— Я проиграл, — сказал себе маркиз, устало поднимаясь по парадной лестнице.
За его спиной слышался пьяный хохот и несвязные речи гостей, приглашенных к обеду.
Он сделал последнюю попытку в своей кампании, рассчитанной на то, чтобы разрушить казавшуюся неприступной защиту мистера Каддингтона.
Чем больше времени маркиз находился в обществе помощника министра иностранных дел, тем труднее ему было скрыть свое нестерпимое отвращение к этому человеку. Никогда в жизни ему еще не доводилось испытывать такую сильную ненависть. Даже просто находиться рядом с Каддингтоном для него было почти невыносимо. И даже не только из-за того, что тот был связан таинственными узами с Сильвиной, — в самой личности этого человека было что-то мерзкое.
Маркиз не мог отрицать блестящий ум мистера Каддингтона. Помощник министра умел быть очень интересным рассказчиком, когда не ставил целью доказать присутствующим свое превосходство. Он был начитан и прекрасно образован…
Сэр Алтон решил было, что слишком пристрастен в своем отношении к мистеру Каддингтону, поскольку его собственные чувства слишком затронуты, но каждый из его друзей в течение дня отводил маркиза в сторону, чтобы спросить, каким образом «этот выскочка» оказался в Алтон-Парке, причем выражения, которые они при этом использовали, далеко не всегда были настолько сдержанными, частенько в них звучали слова, употребляющиеся исключительно в мужском обществе.
