Кэтлин Вудивисс - Где ты, мой незнакомец?
Брови у Эштона сдвинулись, и он хмуро взглянул на нее, ничуть не стараясь скрыть раздражения.
— Я быстро, — сказала Марелда, хорошо понимая, что он злится. — По-моему, я оставила книгу где-то на стуле. — Обежав взглядом комнату, она заметила хорошо знакомый томик, который видела еще во время своего первого визита к Лирин. Хоть она и была доведена до отчаяния настолько, чтобы на скорую руку придумать первый попавшийся предлог пробраться в спальню Лирин и помешать им, ей с трудом удалось сдержаться, когда выяснилось, что Эштон и в самом деле там.
— Ах да, Эштон … — Марелда обернулась, — Мне показалось, что в конюшне какая-то подозрительная возня. Это было как раз перед тем, как я поднялась сюда. Неужели что-то случилось с лошадьми? Может, стоит кого-то послать проверить? Или ты сам сходишь?
— Я сам проверю, в чем там дело, — прорычал Эштон, терпение которого почти истощилось.
— Я могу побыть с Лирин, пока тебя не будет, — предложила Марелда, обезоруживающе улыбнувшись.
Они оба вздрогнули, когда в комнате неожиданно прозвучал иронический голос Лирин.
— Спасибо, Марелда, не стоит.
— Ну что ж, тогда доброй ночи. И приятных сновидений, — промурлыкала Марелда, выскользнув из спальни.
Стиснув зубы, чтобы не дать вырваться клокотавшему в нем гневу, Эштон сорвал со стула пиджак и накинул его на плечи.
— Эта ведьма все выдумала!
Лирин молча согласилась с этим. Но взглянув ему в глаза, благоразумно решила перевести разговор на другую тему. Он и так готов был взорваться в любую минуту.
— Надеюсь, с лошадьми все в порядке.
— Скорее всего, это просто очередная выдумка Марелды, — пробурчал в ответ Эштон. Он вновь привлек Лирин к себе, и его потемневшие от гнева глаза немного смягчились. — Это пытка — уйти от тебя сейчас.
— Пока нет, но вот если вы останетесь, это будет пыткой для нас обоих, — прошептала она в ответ чуть слышно. — Я еще не готова принять это. Идите, — подтолкнула она его. — Вам надо посмотреть, что там с лошадьми. А мне нужно время, чтобы спокойно все обдумать.
Раздался короткий стук в дверь. Эштон невольно нахмурился, оторвался от проверки счетов и с неудовольствием посмотрел на дверь. Почти в то же самое время за его спиной старые настенные часы хрипло пробили одиннадцать. Эштон потянулся и зашагал по кабинету, стараясь справиться с раздражением, которое накапливалось в нем постепенно, капля за каплей, и вот-вот готово было выплеснуться через край. После того, как его заставили попусту прогуляться до конюшен и обратно, он готов был побиться об заклад, что за дверью его поджидает какая-то новая неприятность. Но то, что он увидел, распахнув дверь, превзошло все его самые смелые предположения. На пороге стояла Марелда, бесстыдно нацепив на себя тончайший, почти прозрачный пеньюар, который скорее обнажал, чем прикрывал соблазнительное тело. Это было нечто воздушное, вроде тончайшей паутины. Темные, роскошные волосы разметались по плечам, как хвост кометы, и стоило ей войти, как Эштон сморщился от сладкого, приторного запаха ее духов, которой мгновенно заполнил комнату. Соблазнительно улыбаясь, она закрыла за собой дверь и прижалась к ней спиной, выставив напоказ маленькие груди. Крохотные пуговки сосков кокетливо напряглись, натянув тонкую ткань. В глазах ее Эштон прочел, что достаточно лишь сделать — и плод сам упадет к нему в руки. Взгляд ее звал и манил, но видя, что он даже не шелохнулся, Марелда двинулась к нему — неторопливо, слегка покачивая бедрами, с таким решительным видом, что Эштон счел за благо отступить, чтобы избежать неизбежного соприкосновения.
Темные брови Эштона сурово сдвинулись. Он бросил на нее неодобрительный взгляд.
— По-моему, ты совершаешь ошибку, Марелда.
— Нет, Эштон, — Влажные, алые губы раздвинулись в самой соблазнительной улыбке. Марелда подняла руки к плечам, и тончайший пеньюар бесшумно соскользнул с ее плеч и лег возле ног. — Послушай, я уже устала охотиться за тобой. Сначала ты бегал за всеми женщинами по очереди. Теперь у меня на дороге стоит твоя жена. Мне это безумно надоело, поэтому я и пришла к тебе сама, чтобы предложить свою любовь. Теперь я открыто хочу сказать тебе об этом, чтобы ничто больше не стояло между нами. Ни одна другая женщина не будет с такой радостью выполнять все твои желания, любые, даже самые неожиданные…потому что я знаю тебя гораздо лучше, чем все эти незнакомки, за которыми ты бегаешь. Это все пройдет — твои мимолетные увлечения, все, все…а я останусь. Когда-нибудь ты безумно устанешь от них, только я всегда буду рядом, я и моя любовь к тебе.
Он покачал головой, не веря своим ушам. Вот это настойчивость! Ай да Марелда! Он бы еще мог понять ее неугомонное желание заполучить его в мужья, если бы он когда-то ухаживал за ней, уверяя ее в страстной любви.
— Марелда … мне очень жаль. Я…я не тот человек, что вам нужен, и даже если бы это было так, все равно я вынужден был бы ответить вам отказом.
Не желая так легко отказаться от своего замысла, когда желанная добыча была так близко, Марелда вкрадчиво промурлыкала, стараясь заглянуть ему в глаза.
— Ты ведь свободен, Эштон! Я сама пришла к тебе, чтобы сказать — возьми меня, я так хочу! Ты и сам знаешь, что любишь меня. Так зачем же отрицать это?
Эштон изумленно взглянул на нее, подобный ход рассуждений находился за пределами его понимания. Он с трудом перевел дыхание и как можно мягче сказал, выдавив из себя кривую улыбку.
— Вы ошиблись, Марелда. Мне очень жаль, но вы и в самом деле ошиблись. Поймите же наконец, что я безумно влюблен в свою жену, — Улыбка его исчезла и он намеренно отчеканил, глядя ей прямо в глаза, — Я люблю Лирин.
Его слова наконец дошли до ее сознания и Эштон поразился вмиг произошедшей в ней перемене. Соблазнительная улыбка превратилась в хищный оскал. В темных глазах загорелся опасный огонь. Какое-то странное шипение вырвалось из горла Марелды. Она двинулась к нему, словно собираясь вцепиться ему в глаза скрюченными, похожими на когти, пальцами.
— Тише, Марелда. Успокойтесь! — резко приказал он. Схватив ее за руки, Эштон попытался было успокоить взбешенную девушку, но та отбивалась, будто дикая кошка. — Успокойтесь, говорю! Вам же хуже будет!
Хриплый крик вырвался из груди Марелды. Вырвавшись из его рук, она подхватила с пола пеньюар, просунула руки в рукава и туго затянула пояс. На побелевшем от ярости и пережитого унижения лице багровели пятна румян, а ярко-алые губы делали ее похожей на уличную девку. Быстрым, резким движением откинув с лица растрепавшиеся волосы, она яростно бросила Эштону в лицо все, что она о нем думает, не особенно заботясь о приличиях. Брови Эштона удивленно ползли вверх по мере того, как он узнавал все больше и больше подробностей о некоторых аспектах своего появления на свет, о воспитании, данном ему родителями и, наконец, о всех близких и далеких родственниках. Марелда постаралась ничего не упустить и не забыть ни единой детали, пока не добралась до событий последнего времени.
