Патриция Грассо - Обольщение ангела
— Да, надела, — просто сказала она.
— И что ты вяжешь? — спросил он.
— Попонку для Смучеса.
Гордон улыбнулся, услышав это. Роберта расслабилась и улыбнулась в ответ.
Но в следующее мгновение их спокойствие было нарушено. Заливаясь звонким щенячьим лаем, в большой зал как бешеный влетел Смучес, а следом за ним вбежали Блайт и Блис, крича, чтобы кто-нибудь поймал его. Все трое были мокры и забрызганы грязью.
— Боже правый! — вскричала Роберга, вскакивая с кресла, чтобы посмотреть, что происходит.
А Гордон наклонился, когда Смучес попытался прошмыгнуть мимо него, и подхватил грязного шенка на руки. Не заботясь о платье жены, он кинул щенка ей на колени со словами:
— Возьми свою собаку.
— Мы вывели Смучеса на улицу погулять, — объяснила Блайт, — но он принялся кататься в грязи.
— А потом заставил нас гоняться за ним по всему саду, — добавила Блис.
— И теперь всем троим нужна хорошая головомойка, — сказала леди Келли, идя к ним через зал. — Дженингс, — бросила она, — распорядитесь приготовить ванну в комнате девочек и еще одну маленькую здесь для Смучеса. Пойдемте, дети.
Когда перед камином был поставлен большой чан с водой, предназначавшийся обычно для живой рыбы в кухне. Гордон засучил рукава и протянул руки, чтобы взять щенка.
— Давай-ка его сюда, — сказал он. — Я сам это сделаю, иначе вы оба окажетесь в чане.
Гордон опустил барахтающегося Смучеса в чан и крепко держал его за загривок. Потом смыл со щенка всю грязь. Когда же Смучес был отмыт, он передал его жене.
Роберта быстренько вытерла Смучеса и завернула его, как младенца, в сухое полотенце. Когда щенок чихнул, она, с беспокойством посмотрев на мужа, спросила:
— Тебе не кажется, что он замерз? Я вовсе не хочу, чтобы он простудился.
— Тогда пошли со мной, — сказал Гордон и направился к выходу.
Держа Смучеса в руках, Роберта вышла вслед за мужем и поднялась вверх по лестнице. Когда он открыл дверь в свою комнату, она заколебалась на мгновение, но вошла.
— У меня тут есть кое-что, что быстро его согреет, — сказал Гордон.
Роберта взглянула на свое ожерелье: звездный рубин светился таким же ясным светом. Она сделала по комнате несколько шагов и увидела, что Гордон роется в своих вещах. Улыбка облегчения осветила ее лицо, когда он повернулся и показал ей шерстяной плед в черно-зеленую клетку клана Кэмпбелов.
Он развернул плед и, когда Роберта передала ему Смучеса, завернул в него щенка.
— Хороший мальчик, — сказал он, почесывая щенка за ухом.
Роберта потянулась за Смучесом, и руки их соприкоснулись. Она быстро подняла взгляд на мужа. Выразительность взгляда его дымчато-серых глаз на мгновение загипнотизировала ее.
Придвинувшись ближе, так близко, что их разделял только Смучес, Гордон наклонил голову и в замедленном поцелуе приник к ее губам. И Роберта ответила. Она закрыла глаза и возвратила поцелуй, наслаждаясь невероятным ощущением его теплых губ.
А положил конец их поцелую все тот же Смучес. Зажатый между их телами, щенок отчаянно барахтался.
Роберта отступила на шаг. Она чувствовала, как от смущения и замешательства щеки ее покрывает густой румянец.
С обезоруживающей улыбкой Гордон ласково приложил ладонь к ее пламенеющей щеке. Потом шутливо показал ей руку:
— Чуть не обжегся.
Совершенно смущенная, Роберта покраснела еще больше.
— Мне очень жаль, что я не сдержался в тот день в кабинете, — к ее удивлению, стал извиняться Гордон. — Я был не прав, что нарушил свое обещание. Ты можешь простить меня, ангел?
— Я тебя прощаю, — с лукавой улыбкой сказала Роберта. — Раз ты сам признал свою неправоту.
Гордон усмехнулся:
— Ты выявляешь во мне все самое лучшее, дорогая.
— Я тоже была не права, — сказала Роберта. — Мои родители привили мне понятие о чести, и я бы никогда не позволила другому мужчине поцеловать меня до тех пор, пока связана обязательством с тобой. Генри никогда не целовал меня до того дня в кабинете.
Гордон криво улыбнулся:
— Это я уже знал.
Его ответ озадачил ее.
— Откуда ты мог это знать? — спросила она.
— Мужчина всегда поймет, что женщина целуется в первый раз.
Роберта внутренне застонала. Она, должно быть, неопытна в поцелуях, но откуда ей было набраться опыта?
— Но как мужчина может это узнать? — наконец спросила она.
— Ну, понимаешь, теперь ты делаешь это иначе, — объяснил он. — А в тот первый раз ты спросила меня, что тебе делать с твоими руками. Помнишь?
Роберта с облегчением улыбнулась. Возможно, она не была теперь такой уж неопытной в поцелуях.
— Может, спустимся вниз и посидим со Смучесом перед камином? — предложил Гордон. А когда она кивнула, добавил: — И пару часов поиграем в шахматы.
С этого вечера Гордон с Робертой вернулись к тому ежедневному распорядку, которому следовали в предыдущий месяц. По утрам они вместе совершали прогулки верхом, днем она училась играть в гольф, а каждый вечер играла с ним в шахматы. Никто не упоминал о Генри Талботе, но так же и о том, что Гордон лишь ожидает первого дня весны, чтобы отвезти ее на север, в Шотландию.
Чем холоднее становилась зима, тем теплее они относились друг к другу. Январь выдался очень холодным, с замерзшими, покрытыми толстым инеем деревьями и искрящимися сосульками. Но постепенно эти стылые дни прошли, а в феврале потеплело, и снег начал подтаивать.
Девятого февраля выдалось по-настоящему весеннее утро. Когда рассвело, Гордон с Робертой вышли из особняка Деверо. Во дворе их ожидал графский конюх с оседланными лошадьми.
Роберта украдкой взглянула на мужа, когда они шли, направляясь к своим лошадям. С ног до головы во всем черном, Гордон опять походил на сатану, одетого щеголевато, чтобы соблазнить как можно больше душ. Если бы дьявол обладал неотразимой внешностью ее мужа, то наверняка целая процессия женщин последовала бы за ним до самых врат ада.
— День такой прекрасный, что я подумал, а не посмотреть ли нам королевский зверинец, прежде чем мы уедем домой, — сказал Гордон, садясь в седло. — Давай прокатимся в Лондон.
Роберта согласно кивнула, но, когда они уже поскакали по дорожке, торопясь выехать на улицу, тревожная мысль пришла ей в голову. Еще несколько недель — и наступит первый день весны. И тогда ее увезут на север, чтобы навсегда обречь на несчастливую жизнь.
— Тебя что-то беспокоит? — спросил Гордон, заметив ее состояние.
Роберта попыталась весело улыбнуться.
— Нет, милорд. Просто я сегодня задумчивая.
— Задумчивая, ты? — шутливо передразнил он. — Приятно узнать, что я женат на женщине, умеющей думать.
