Люси Эшфорд - Куртизанка и капитан
И ушел. Розали неожиданно для себя присела на краешек кровати. Кому принадлежат эти прекрасные туалеты? Кто хозяин особняка? Какое влияние Алек Стюарт оказывает на ее мозг, ее существование?
Он был ее врагом. Она отправилась с ним в ту ужасную дождливую ночь после поэтического вечера только потому, что не было иного выхода. Осталась в Вороньем замке, так как тяжело заболела. Алек Стюарт должен быть ее врагом. Но почему тогда он предложил ей защиту от автора той гнусной записки?
«Я не знаю. Я не знаю».
Капитан Стюарт считал ее шлюхой, и осознание этого заметно ранило. Он полагал, будто она придет в восторг от горы роскошных одежонок. С болью в сердце Розали один за другим приподнимала экстравагантные наряды из груды, пока не нашла скромное муслиновое платье темно-голубого цвета, с рукавами три четверти и кружевной косынкой, прикрывающей грудь. После этого аккуратно причесала волосы отделанной серебром щеткой для волос, лежавшей на зеркальном трюмо, и убрала назад, связав лентой.
Вот так! Большинству светских леди потребовалась бы помощь двух горничных, чтобы привести в порядок туалет, но только не Розали. И если Алек Стюарт надеялся, что она выдаст свое тщеславие или доступность выбором платья, он будет разочарован.
Розали позвонила в колокольчик, вызывая горничную, она и не надеялась самостоятельно разыскать дорогу в гостиную роскошного особняка, более похожего на дворец. Вскоре появилась горничная, приветливо улыбнувшаяся и сделавшая книксен:
— Госпожа, вы готовы спуститься вниз? Мастер Алек велел, чтобы я показала вам дорогу.
Мастер Алек. Еще один слуга, довольно хорошо знающий мятежного капитана. Розали взяла кашемировую шаль и, накинув на плечи, невольно нервничая, последовала за служанкой вниз. Сумерки едва только сгустились, однако по всему дому уже успели зажечь толстые восковые свечи. Очевидно, здесь не считались с расходами. Горничная открыла одну из дверей центрального холла:
— Будьте добры, госпожа.
Розали моргнула, испытывая новое потрясение. Дверь вела в столовую, которую Алек еще не успел ей показать. На широком, покрытом белоснежной льняной скатертью столе возвышались горы сырокопченой ветчины, холодная буженина, многочисленные сорта сыра, поданные на тончайшем фарфоре и начищенном до блеска столовом серебре. Стол был накрыт на двадцать человек.
— Мы сможем пообедать, — словно само собой разумеющееся заметил Алек. Но это не просто обед, настоящий пир!
Она внезапно почувствовала присутствие Алека, подошедшего сзади.
— Что это? — прошептала Розали, оборачиваясь к загадочному капитану. — Владелец устраивает сегодня званый вечер?
— Вероятно. О, я вижу, вы выбрали себе обновку.
Его черные глаза неотрывно смотрели на нее, смотрели так, что Розали вновь ощутила нехватку воздуха и густо покраснела.
— Я выбрала самое простое платье, которое только смогла найти!
— И в самом деле. Оно вам очень подходит.
«Даже слишком, — подумал он, — будь оно проклято!» Его пульс судорожно забился, стоило ему обнаружить в этой роскошной столовой ее, такую потерянную и одинокую. Розали отыскала более чем скромное платье, возможно надеясь отпугнуть его, а может быть, и нет!
Тесно облегающий наряд будто из прозрачного газа, подчеркивал ее нежные изгибы. Он передавал каждое движение, обращая внимание на изящные формы груди и бедер, стройные ножки. Что же до прически, Розали вновь удалось его одурачить. Насколько было известно Алеку, женщины могли часами заниматься своими волосами, подкручивая их и укладывая. Волосы же миссис Роуленд были убраны почти безыскусно, подвязаны лентой, однако даже несколько изящно выбившихся белокурых локонов заставляли его отчаянно желать пропустить сквозь пальцы их струящееся серебро. Черт побери, неужели Розали не догадывается, насколько прекрасна? И разве не понимает, что кружевная косыночка на груди слишком велика и почти не скрывает изящные формы, соскальзывая с груди при каждом движении. Если бы он чуть ниже опустил глаза, то увидел бы…
«Не делай этого! Она умнее, чем ты думаешь». Алек отвел глаза и мысленно возжелал, чтобы с той же легкостью ему удавалось контролировать и другие части своего тела.
Розали и сама пребывала в необычайном смущении, поскольку Алек выглядел по-другому. Потрясающе! Он переоделся в официальный костюм, черный фрак был словно скроен под его атлетические плечи, кашемировые кремовые бриджи тесно облегали стройные бедра. Картину довершали начищенные до блеска высокие сапоги. Розали почувствовала, как ее охватывает внезапный огонь желания. И хотя подбородок украшала легкая щетина, а черная грива волос не была подстрижена и уложена по моде, Стюарт выглядел потрясающе привлекательно!
В груди предупреждающе кольнуло.
Розали осмотрелась по сторонам, отчаянно ища повод занять чем-нибудь мысли, оторваться от него.
— Алек, — заметила она, — все это неправильно. Эта одежда. Пища. Мы воры.
Алек смерил ее взглядом задумчивых черных глаз:
— Едва ли. Еды здесь много. Мы имеем полное право слегка подкрепиться. И моя одежда принадлежит мне.
— Ваша?
— Да. В конце концов, я вырос в этом доме.
Ее сердце едва не остановилось.
— Я пытался сообщить вам об этом ранее, — продолжал Алек, — но вы бы мне не поверили, ведь так?
— Я решила, что, вероятно…
— Вы решили, что, вероятно, я какой-то бедный родственник, которого прятали в чулане под лестницей, когда в доме собиралось изысканное общество?
Розали зарделась. Алек в точности озвучил ее подозрения.
И опять эта женщина разрушила его ожидания. Будь все проклято, большинство дамочек с живостью набросились бы на этот великолепный особняк, восхищаясь принадлежностью своего спутника к такому богатству, немыслимо восторгаясь по поводу модных туалетов. И, если бы представился шанс, вцепились в самые эффектные, самые дорогие. Особенно дамочки из Храма красоты.
Вместо этого миссис Роуленд выбрала самое простое платье, которое тем не менее придавало ее худощавой, но от этого не менее роскошной фигуре вид абсолютного совершенства. Розали была либо слишком наивной, либо играла с ним в умную игру.
Поездка задумывалась с целью ее испытать, и вот в результате он обманулся во всех своих ожиданиях.
Вздыхая про себя, не в силах постичь загадку Розали Роуленд, он придвинул для нее стул.
— Да, я вырос здесь, — мягко пояснил Алек. — Мой отец, которого в настоящее время нет дома, пэр королевства, граф, ни более ни менее. А я, миссис Роуленд, его младший сын.
Глава 14
