Джорджетт Хейер - Фредерика
Еще здесь были Паракомбы или, вернее, миссис Паракомб, так как смешно было брать в расчет ее тупоголового супруга, который не думал ни о чем, кроме обеда и скачек. Зачем, гадала леди Джерси, Алверсток пригласил их к обеду? Его имя тесно связывали с именем Каролины несколько месяцев назад, но последнее время его уже не видели так часто в ее обществе. По мнению ее светлости, она была слишком капризной и хищной особой. Может быть, Алверсток позвал ее на вечер, устроенный явно ради своих протеже, чтобы дать ей понять, что ее царствование окончено? Он вполне был способен на это, негодяй! Бедная Каролина! Но ей следовало знать, что из Алверстока веревки не совьешь. Конечно, увлечь его было большой победой, но надеяться удержать, одаривая своим расположением одновременно и других поклонников, было безрассудством. Его чувства никогда не были настолько глубоки, чтобы пробудить в нем желание затмить соперников. Если дама, которую он решил почтить своим (нестойким) вниманием, поощряла ухаживания других поклонников, он пожав плечами, без сожаления оставлял ее. Леди Джерси подозревала, что, когда в его флирт начинали вмешиваться другие мужчины, это означало, что история ему уже наскучила и сам он стал проявлять к ней небрежное невнимание.
С миссис Паракомб он соскучился очень скоро. Она была красива, очаровательна и достаточно умна, чтобы удержаться на грани приличий. Он разглядел в ней аристократку с душой куртизанки и завязал осторожную связь, которая длилась столько же, сколько его страсть к ней. Но это продолжалось не очень долго. Роскошная красавица, она зажгла в нем желание, но ей не удалось высечь ни искры любви из его холодного сердца.
Она это знала, но так как сама была чужда любви или нежности, только беззаботно пожала плечами и до того, как его угасающий интерес к ней начали бы обсуждать в свете, благоразумно представила все так, будто она остыла к нему первой. Она была не так догадлива, как леди Джерси, и не сомневалась, что мисс Черис Мерривилл была его новой возлюбленной, но приветствовала ее с невозмутимой улыбкой, а ему, улучив момент, прошептала:
— Берегись, милый друг! Когда мужчины твоего возраста влюбляются в школьниц, это значит, что они стареют!
— Поберегусь! — улыбнулся он в ответ.
Чарльз Тревор предупреждал маркиза, что Эдимион не обрадуется соседству со своей кузиной Джейн за обедом, но вскоре он увидел, что не Эндимион, а Джейн пострадала от этого больше всего. Тревор и Черис сидели как раз напротив них, и Эндимион, то ли от смущения, то ли не чувствуя, что должен быть поучтивее с Джейн, большей частью был поглощен созерцанием прелестного видения, что было перед ним. Черис не была особого мнения о своей красоте, и в этом нисколько не было кокетства. Поскольку, общаясь с любым, кто обращался к ней, она все свое внимание уделяла его особе, то обычно не замечала восхищенных взглядов, адресованных ей. Если она вдруг ловила на себе пристальный взгляд, это нисколько ее не радовало, она про себя решала, что этот человек невежлив, и беспокоилась, уж не испачкано ли чем-нибудь ее лицо. Но ни одна из этих мыслей не посетила ее, когда она заметила, что карие глаза Эндимиона с восхищением следят за ней. Она покраснела, поспешно отвела взгляд, но, несмотря на то, что не хотела, чтобы он смотрел на нее, не сочла его грубияном. Он был самым замечательным молодым человеком из всех, кого она встречала: воплощение всех тех героев, которые (по словам тетушки Серафины) существовали только в балладах и романах. Если бы она знала, что он все время смотрит на нее, то сама непременно украдкой взглянула бы на него, и не раз, но она была благовоспитанной девушкой и следила за тем, чтобы не смотреть в его сторону. Дальше сидела Фредерика, которая с большим интересом слушала советы лорда Бакстеда по управлению имением. Леди Джерси сидела за столом с другой стороны и прекрасно могла наблюдать за обеими сестрами из-под опущенных ресниц. Неожиданно она произнесла:
— Ну что ж, Алверсток! Они мне понравились, и красавица скромна, что особенно украшает ее. Ведь вы пригласили меня, чтобы уговорить внести их в список приглашенных на прием у Алмакс?
Этот вызов и ее острый взгляд ничуть не смутил его. Довольный тем, что леди Сефтон была увлечена беседой с мистером Мортоном, он спокойно отвечал:
— Ничего подобного! Я пригласил вас только для того, чтобы вы спасли меня от невыносимой скуки, Салли! А приглашения для них обещала достать Луиза.
— Она не сделает этого, — решительно сказала леди Джерси. — Она скажет, что миссис Баррелл отказала ей, и даже такой бесчувственный монстр, как вы, вряд ли заставите ее обратиться к Эмили Коупер в такой момент! Все Лембы потрясены смертью леди Мельбурн, и больше всех — Эмили. — Она бросила взгляд на другой конец стола и подавила смешок. — О боже, только взгляните на Луизу! Я сделаю это! Да, я достану! Если бы вы только появлялись на наших вечерах, Вернон!
— О нет, моя дорогая, подставить себя под ваши уколы и шпильки, никогда! Или вы приберегли их для герцога?
Она звонко рассмеялась, поняв его намек:
— Веллингтон? Но он всегда старается нарушить наши правила, которые вы, я уверена, не нарушаете никогда.
— Много же вы обо мне знаете! Спросите у моих милых сестриц.
— Не стоит! Их ответ я знаю. Как они поддевали меня, когда были юными леди, а я ничтожной школьницей! Скажите, очень я их разозлю, если возьмусь за ваших протеже? Ах, боже мой, конечно же я должна это сделать, Мария!
Леди Сефтон, чьего внимания так настойчиво потребовала ее подруга, обратила к ней дружелюбный вопросительный взгляд.
— Давай поможем новым кузинам Алверстока попасть на прием у Алмакс?
— Конечно, я думаю мы должны это сделать, не так ли? Такие воспитанные девочки, не правда ли? К тому же дочки бедного Фреда Мерривилла! Я думаю, мы должны сделать для них все, что в наших силах! — согласилась леди Сефтон, поворачиваясь обратно к мистеру Мортону.
— Хорошо, я сделаю это, — сказала леди Джерси. — Ах, какая досада! Господи, какая же глупая гусыня! Теперь я так и не узнаю, за этим вы пригласили меня или нет!
— Ну и что же! — утешил ее Алверсток. — Зато сколько удовольствия вы получите, насолив моим сестрицам!
— В самом деле!
Она еще раз бросила взгляд на тот конец стола.
— Красавица, конечно станет предметом всеобщего обожания. Старшая отлично держится, но… Какое у них состояние, Алверсток?
— Незначительное.
Она поморщила носик.
— Ах, как жаль! Хотя, кто знает! С таким личиком младшей по крайней мере нечего беспокоиться, ей наверняка удастся сделать приличную партию. Вот увидите!
