Джоанна Линдсей - Мне нужна только ты
Кейси была поражена. Она даже снова вышла на улицу и еще раз взглянула на вывеску, чтобы проверить, туда ли они с Демьеном попали. Они не ошиблись, но салун Барнета выглядел слишком уж на чужеземный лад, словно здесь поработал декоратор из Европы или с востока страны, — может, это и привлекло сюда Генри Каррутерса.
Он был здесь, легко, узнаваемый в своих очках с толстыми стеклами и с родинкой на щеке — точь-в-точь такой, каким его описал Демьен. Он сидел за столом вместе с тремя мужчинами. Еще двое стояли рядом, слушая разговор. Все были в деловых костюмах, и на всех, кроме Генри, костюмы эти выглядели комично: людям с такой наружностью скорее пристало бы сидеть в какой-нибудь норе и обсуждать очередное ограбление, а не разговаривать о политике в красиво убранном салуне.
Но Кейси отбросила такие мысли. Она стала чересчур подозрительной. Вовсе не обязательно, что пятеро собеседников Генри — настоящие гангстеры, пусть и имеют вид заправских любителей пострелять. К тому же оружия у них нет, что окончательно меняет дело. Не стоит доверять инстинкту — может и обмануть.
Демьен не обратил никакого внимания на оформление салуна и вообще не счел его необычным, но как только засек Генри, сосредоточился на нем и только на нем. Он ожидал, что Генри узнает его. Кейси тоже этого ждала — как подтверждения идентичности. Не то чтобы в этом была особая необходимость, но потрясение Генри при виде Демьена означало бы признание вины.
Ничего подобного, к сожалению, не произошло. Когда Генри наконец-то поглядел в их сторону, он чуть-чуть удивился, но не более. И удивился-то скорее потому, что в салун пускали, как видно, только в приличной одежде, а Кейси с Демьеном, недавно прибывшие в город, еще в дорожной пыли, этим правилам не отвечали. Если так, то их появление удивит не одного Генри, но и всех присутствующих.
Так оно и вышло. Все посмотрели на них не просто с любопытством, но с явной угрозой.
Один из мужчин заговорил, и достаточно резким тоном:
— Эй, послушайте, здесь частный салун, только для членов клуба. Если хотите выпить, шагайте через улицу в «Гнездо орла».
Они с Демьеном, разумеется, не двинулись с места. Кейси решила, что пора показать свой пистолет, — однако он не понадобился. Демьен прояснил положение с первых же слов:
— Я беру вас под арест. Генри. Подчинитесь ли вы без сопротивления или доставите мне удовольствие выволочь вас отсюда силой?
Решительный тон Демьена привел бы Кейси в восторг, даже если бы он не был наделен законной властью произвести арест. Однако прочие нашли его заявление смешным — все расхохотались, включая и самого Генри.
— Что ты натворил, Джек? Неужели снова дал пинка собачке миссис Аруик? — с громким смехом спросил один из мужчин.
— Нет, погодите, — присоединился к нему другой. — Старик Хеннинг захотел его арестовать за то, что Джек худо отозвался о нем в газете. Пытается доказать, что там нет ни слова правды!
Хеннинг был второй кандидат в мэры, которого Генри как следует пропечатал в той самой местной газетенке из двух страничек, но при чем тут какой-то Джек? И как бы в ответ на недоумение Кейси и Демьена заговорил кто-то еще:
— Я слышал, к вам обращались по-разному, мистер Каррутерс, но почему Генри? Каррутерс отвечал с улыбкой:
— Случалось, что ко мне так обращались, случалось. Но право, лет двадцать, никак не меньше, прошло с тех пор, как меня путали с братом-близнецом. — Он взглянул на Демьена и продолжал:
— Наверное, и с вами это случилось, мистер? Приняли меня по ошибке за моего брата Генри? Кстати, а, кто вы такой?
Демьен, которому не пришелся по нраву подтекст этих вопросов, ответил, сдвинув брови:
— Я — Демьен Ратледж и открыто заявляю об этом. Вы хотите сказать, что вы и Генри — близнецы?
— Да, к несчастью, так.
— К несчастью?
Каррутерс передернул плечами:
— Собственно говоря, я ничего не имею против брата, хотя всегда считал его мямлей, если вам понятно, что я этим хочу сказать. Но мне никогда не нравилось, что кого-то то и дело принимают за меня только потому, что мы похожи как две капли воды. Вот почему я покинул Нью-Йорк и всех родственников, как только стал вполне самостоятельным. Больше я туда не возвращался и ничуть о том не жалею. Связь с родными поддерживал и о Генри слышал часто, но ничуть не огорчусь, если вовек не увижу своего братца.
— А когда получили известие в последний раз?
— Раза два за прошедший год. Я до чертиков удивился, когда он прошлой весной написал, что подумывает навестить меня. Вот уж не подозревал, что он захочет оставить Нью-Йорк и свою непыльную работенку. Вы же знаете, он бухгалтер.
— Об этом я осведомлен.
— Но он такой смирный, если вам ясно, что я имею в виду, а эти края не для смирных. — Это замечание друзья Каррутерса сопроводили короткими выразительными смешками, и тот добавил:
— Как видно, он свое намерение изменил, потому что с тех пор, как отправил письмо из Сан-Антонио — как видите, далеко забрался! — он так и не появился.
— Значит, вы его больше не ждете?
— Спустя столько времени? Не три же месяца добираться из Сан-Антонио сюда! Думаю, Генри попросту испугался. Для того, кто всю жизнь прожил в таком большом городе, как Нью-Йорк, Техас может показаться уж слишком диким. Чтобы ужиться здесь, человек должен обладать такими качествами, каких у Генри и в помине нет, если вам ясно, что я имею в виду.
— А у вас такие качества есть?
— Ну, я прожил в Техасе последние пятнадцать лет, это само за себя говорит.
— Но ведь город совсем новый, — возразил Демьен.
— Я сказал, что жил в Техасе, но не в этом городе, — снисходительно пояснил Джек. — Нет, в Калтерсе я всего-то и прожил восемь месяцев, верно, ребята?
— Да, Джек, ты тут появился месяцев восемь назад, — подтвердил человек, сидевший справа от Каррутерса.
— Да, после Нового года прошло тогда месяца два, — поддержал кто-то еще.
Джек кивнул и с ухмылкой поглядел на Демьена.
— А что такого натворил Генри? — спросил он. — За что его арестовывать?
— Он организовал убийство.
— Генри? — Каррутерс захохотал. — Вы, наверное, снова ошиблись. Единственный способ, каким Генри мог бы кого-то убить, — это нанять убийцу. У самого пороху бы не хватило.
— А у вас хватило бы пороху… Джек?
Маленький человек весь напрягся — возможно, потому, что, уловив паузу, понял: Демьен не верит его словам. Не верила и Кейси.
— Несомненно, я бы мог убить кого-нибудь в порядке самозащиты. Но мы с братом ничуть не похожи. Разные, как день и ночь. Терпеть не могу слабаков, а мой братец только и подходит под такое определение, если вам ясно, что я хочу сказать.
