Барбара Картленд - Тень греха
Селеста подошла к двери в главную спальню и, не постучав, открыла ее.
В комнате царил полумрак. Прежде чем лечь, граф раздвинул шторы на одном окне, и струившийся в него лунный свет разливался по потертому красному ковру серебристой лужицей.
Большая дубовая кровать оставалась в тени, и, подойдя ближе, Селеста разглядела на подушке темную голову графа.
Он спал.
Будь у Селесты кинжал и дурные намерения, даже она могла бы легко расправиться с ним.
Она наклонилась и положила руку ему на плечо.
— Милорд!
Он проснулся мгновенно, как и положено человеку, долгое время служившему в армии и привыкшему всегда быть начеку.
— Что?.. — Граф нахмурился и недоверчиво произнес: — Селеста? Почему вы здесь?
— Сюда идут двое, — быстро сказала она. — Идут по тайному ходу, чтобы убить вас.
Граф тут же сел.
— О чем вы говорите? — спросил он негромко, очевидно поняв по ее тону, что она не шутит.
— У первого кинжал, у второго пистолет, — продолжала Селеста. — Но стрелять будут только в крайнем случае, если не смогут заколоть.
Граф поднялся с кровати, потянулся за лежавшим на стуле халатом и, накинув его на плечи, почти растворился в темноте.
— У вас есть пистолет? — прошептала Селеста.
— Нет. Думаю, справлюсь и без него.
Он огляделся, как будто искал какое-то оружие, но потом вдруг взял ее за руку и отвел к стоявшему в углу комоду.
— Станьте за него. Пригнитесь и не высовывайтесь.
Она молча подчинилась.
Граф быстро пересек комнату.
Панель, закрывавшая вход в убежище, находилась справа от камина, и Селеста с замиранием сердца ждала, что же предпримет граф.
Он наклонился, взял лежавшую на решетке тяжелую железную кочергу и, отступив, прижался к стене рядом с входом в потайной коридор.
Несколько секунд прошли в полнейшей тишине, а потом Селеста услышала легкий щелчок задвижки. Дверца открылась совершенно беззвучно, так что, если бы граф спал, он ничего бы не услышал.
Сначала появилась голова, потом первый незнакомец ступил в комнату.
Двигался он осторожно и неслышно, и Селеста сразу решила, что этот человек, по-видимому, опытный вор и, может быть, даже убийца.
Пока первый пробирался к кровати, из тайного коридора выскользнул второй преступник.
Граф подождал, когда оба оказались в комнате, и нанес разящий удар.
Кочерга взметнулась и с силой обрушилась на голову второго незнакомца, который рухнул на пол как подкошенный.
Первый мгновенно обернулся, и Селеста вскрикнула — в его руке блеснул клинок.
Впрочем, пустить свое оружие в ход он уже не успел — апперкот в челюсть отправил убийцу в нокдаун. Падая, он ударился головой о дубовую кровать, после чего грохнулся на ковер.
— Вот и разобрались! — спокойно заметил граф и, наклонившись, подобрал оружие — пистолет и кинжал.
Селеста выпрямилась и выступила из-за комода.
Граф повернулся, и она увидела, что он улыбается.
— Идемте! — Он протянул руку. — Я уведу вас отсюда, а уж потом подниму тревогу.
Она шагнула к нему, и он обнял ее за плечи, словно защищая от двух лежащих на полу убийц.
— Все хорошо, — сказал граф, почувствовав, как она дрожит. — Бояться больше нечего, и вы спасли мне жизнь.
Селеста не ответила. Опасность миновала, бояться и впрямь было нечего, но дрожала она лишь потому, что он был рядом и его рука лежала на ее плечах.
Граф закрыл дверцу в потайной коридор и открыл ту, что выходила на лестничную площадку.
— Кто-нибудь видел, как вы сюда пришли? — спросил он.
— Н-н-нет… — ответила она и не узнала собственный дрожащий голос. — Н-н-никто.
— Как вы узнали, что они собираются убить меня?
— Я услышала их разговор… В лесу.
— Почему вы были в лесу?
— Я… Мне не спалось.
— К счастью для меня.
Он провел ее по коридору и у выхода на главную лестницу спросил:
— Вы пришли этим путем?
Селеста покачала головой:
— Нет. Я вошла со стороны сада. На одном из окон сломана защелка.
— Тогда вам лучше так же и уйти. А я разбужу слуг.
Они вместе спустились по лестнице.
Увидев открытое окно, граф закрыл его на задвижку, повернул ключ в замке и посмотрел на Селесту.
Бледная, с падающими на плечи длинными светлыми волосами, она была невероятно мила. — Нужно ли мне благодарить вас за спасение?
Волосы у него немного спутались, и без шейного платка он выглядел моложе и не таким импозантным, каким она привыкла его видеть. — Что вы с собой сделали? — спросил вдруг граф.
Она сообразила, что стоит у окна, в лунном свете, и он, должно быть, заметил темные круги у нее под глазами.
— Я… я не могу вам сказать… сейчас…
— Хорошо, скажете позже, но только сегодня. Беспокоиться не о чем, а нам еще нужно продумать план действий. И…
Он не договорил и вдруг, словно не сдержавшись, привлек ее к себе.
Она не стала отворачиваться, но потянулась ему навстречу, и губы их встретились.
Поцелуй получился легким и нежным — так лунный свет касается водной глади.
Но, когда Селеста не отстранилась, внутри у нее как будто загорелся огонек. И в тот же миг она поняла, что и граф чувствует то же самое.
Губы его напряглись, требуя большего, разжигая в ней страсть, равную той, что уже пылала в нем.
Близость пьянила. Все ее мысли унесло волной нахлынувшего восторга, и свет растворился в туманной дымке. Осталось только желание уступить сокрушительной силе и испытать чудо любви.
Она хотела сказать, что любит его, но их губы слились, и слова были невозможны.
А потом, прежде чем Селеста успела сообразить, что происходит, он выставил ее за дверь.
— Идите домой, моя дорогая. Не хочу вмешивать вас в эту неприятную историю.
Дверь закрылась. Звякнули засовы.
Несколько секунд она стояла неподвижно, ничего не понимая, кроме того, что в ее жизни случилось нечто важное и замечательное, но потом, стряхнув оцепенение, повернулась и побежала тем же путем — через сад, мимо розовых кустов и цветочных бордюров.
Добежав до леса, она нырнула под сень деревьев и оказалась на той самой тропинке, по которой шла, пока не услышала мужские голоса.
На мгновение Селеста замерла в нерешительности, а потом — хотя и не сомневалась уже, что именно Джайлс дал этим людям нужные указания, — решила, что должна сама во всем убедиться.
Неужели это на самом деле он? Неужели ее брат ждет сейчас возвращения убийц, чтобы отдать им деньги?
Кровавые деньги!
Деньги, запачканные кровью человека, которого они должны были убить!
Теперь, когда графу ничто не угрожало, Селеста ощутила в себе силу, которой не было раньше.
