Ловушка для мужа - Уоррен Трейси Энн

– Что за чушь вы несете? – нахмурившись, спросила она и хотела направиться к выходу.

Однако Кит остановил ее, вцепившись в ручку корзинки, которую держала Вайолет.

– Можете не утруждать себя ответом на мой вопрос. Я уже разгадал эту шараду, – заявил он и, сделав паузу, добавил: – Вайолет.

Однако она все еще не сдавалась и, запрокинув голову, громко рассмеялась. Ее голос отозвался эхом под высокими стропилами оранжереи.

– Вы приняли меня за сестру? Как мило. Вайолет, несомненно, повеселится, когда я сообщу ей об этом в очередном письме. Эта забавная история доставит удовольствие и ей, и тетушке Агате, с которой она сейчас путешествует по Италии.

Кит на мгновение заколебался, но он был уверен в собственной правоте, и Вайолет не могла сбить его с толку.

– Вы снова пытаетесь ввести меня в заблуждение, но у вас это не получится. Я нашел книгу, которую вы прятали в уголке кресла в кабинете. Она написана на латыни.

– Какую еще книгу? Я не понимаю, о чем вы говорите. Я вообще не люблю читать.

– Неправда, любите! – возразил Кит. – И прекрасно знаете латынь. Отвечая на вопросы моего учителя, вы ни разу не ошиблись.

Последнюю фразу Кит невольно произнес обиженным тоном. Молодому человеку было досадно, но Вайолет прекрасно разбиралась в предмете, который ему самому не давался.

Вайолет охватила паника. Неужели он и вправду слышал ее? Она помнила, что бормотала ответы себе под нос, сидя в гостиной за письменным столом. За годы изучения латыни у нее выработалась привычка спрягать глаголы вслух: так легче запомнить их формы.

Что она наделала! Как глупо и опрометчиво вела себя!

– У меня очень тонкий слух, – продолжал Кит, как будто прочитав ее мысли. – И об этом знают все мои родственники. Некоторые из них частенько называют меня таксой, то есть собакой с большими ушами и острым нюхом. Но вы совсем недавно стали членом нашего большого семейства, не так ли? Однако когда вы влились в него? Именно это меня сейчас интересует. Когда вы и Джанет поменялись местами? Сколько времени вы уже обманываете нас? И самый важный вопрос – зачем вы это делаете? Ответьте мне, я хочу знать правду.

Вайолет, понурив голову, съежилась под его пристальным взглядом. Корзина с цветами и садовыми ножницами выпала у нее из рук и ударилась о каменные плиты пола.

– Прошу вас, не надо об этом, вы ничего не понимаете, – пролепетала она.

– Напротив, мне кажется, что я прекрасно во всем разобрался. Но я хочу услышать правду из ваших уст.

Почувствовав что-то неладное, Гораций вскочил на лапы и встал, насторожившись, между хозяйкой и ее собеседником. Вайолет успокаивающим жестом погладила собаку по голове.

– Все хорошо, парень, – посмотрев на Горация, сказал Кит. – Не волнуйся.

Однако пес продолжал нервничать.

– Он не отойдет от меня, вы же знаете, – промолвила Вайолет, лихорадочно ища выход из создавшегося положения. – Давайте я отведу его к Роберту и вернусь, чтобы продолжить разговор.

Кит кивнул.

Вайолет хотелось сорваться с места и убежать куда глаза глядят. Но она сдержала себя, несмотря на бившую ее нервную дрожь. Стараясь не выдать смятения, она медленно направилась к выходу из зимнего сада. Гораций следовал за ней.

Она без труда нашла Роберта и попросила его выгулять Горация. Пес заскулил, не желая расставаться с хозяйкой, и Вайолет, чтобы успокоить любимца, похлопала его по упругой спине. Гораций радостно завилял хвостом и позволил Роберту пристегнуть поводок к ошейнику.

Вайолет вновь направилась в зимний сад с обреченным видом узника, которому грозит виселица. Кит за время ее отсутствия собрал валявшиеся вокруг срезанные розы и аккуратно уложил их в корзинку. Однако Вайолет, поглощенная невеселыми мыслями, не обратила на это внимания.

– Может быть, присядем? – спросил Кит. – Здесь, в оранжерее, есть скамья.

– Хорошо. – У Вайолет подкашивались ноги, и она была рада, что деверь предложил ей сесть.

Они присели на скамью, окруженную кустами цветущего жасмина. В воздухе стоял приятный сладковатый аромат. Некоторое время оба молчали. Кит терпеливо ждал, что скажет ему невестка.

– Она не вышла бы за него замуж, – наконец проронила Вайолет.

– О ком вы?

– О Джанет, – тихо ответила Вайолет. – Я помню утро свадьбы и ее заявление о том, что она не желает выходить замуж за Адриана. Она призналась в этом мне, только мне одной, и это произошло в последнюю минуту. Я не смогла переубедить ее. Сестра была настроена очень решительно, несмотря на то что ее поступок грозил вызвать скандал в обществе и испортить репутацию нашей семьи.

– И тогда вы договорились поменяться местами и обвести Адриана вокруг пальца?

– Все произошло спонтанно, у нас не было времени на раздумья и составление четкого плана. Просто нам показалось, что меньшим из двух зол было бы поменяться местами.

– И при этом вы, конечно, не учитывали желания и чувства моего брата.

Вайолет вспыхнула до корней волос и крепко сцепила пальцы рук, лежавших на коленях.

– Вы намерены все рассказать брату? – сдавленным голосом спросила она.

– У меня нет причин утаивать это от него.

– Такие причины есть! – возразила Вайолет. – Я люблю его, и это меняет все дело… – Она судорожно вздохнула, сделав это признание. – Возможно, я совершила ужасный поступок, но я не хотела причинить боль Адриану. Я изо всех сил старалась быть ему хорошей женой. И похоже, он доволен мной.

Кит внимательно посмотрел на невестку. Он видел, что она говорит искренне. Более того, Вайолет была права: Адриан привязался к ней.

Кит не мог забыть ту сцену, которую он наблюдал вчера вечером, когда они втроем сидели после ужина в гостиной. Разговор шел о лошадях. Вайолет пила кофе, слушая мужчин. Но как только она поставила чашку на столик, Адриан машинально взял ее руку в свою и стал поглаживать большим пальцем кисть жены. У Кита сложилось впечатление, что его брат испытывает непреодолимую потребность постоянно прикасаться к жене, ощущать, что она находится рядом.

Кит помнил и другие случаи проявления чувств Адриана к Вайолет. Да, брак герцога, несомненно, был удачным. Адриан казался счастливым и довольным. Однажды он признался Киту, что вопреки ожиданиям семейная жизнь пришлась ему по душе. Адриан радовался, что она складывалась у него намного удачнее, чем у их родителей.

Имел ли Кит право разрушать царившую в семье брата гармонию только потому, что ему открылась ошеломляющая правда о невестке?

– Адриан живет во лжи, это недопустимо, – заявил Кит, споря скорее с собой, нежели с Вайолет. – Все равно когда-нибудь он узнает правду.

– Вы в этом уверены? Я думаю, дело зашло слишком далеко и поздно жалеть о том, что произошло.

– Неужели вы намерены до конца своих дней выдавать себя за другую женщину?

– Да, если от этого будет зависеть благополучие наших семейств. Я не хочу, чтобы страдала репутация ваших и моих родных. Мы все не переживем этого позора. – Зеленовато-синеватые, словно морская вода, глаза Вайолет подернулись грустью. – Она не любит его, Кит. И никогда не любила. А я люблю вашего брата. Умоляю вас, не выдавайте меня.

– Но ведь Адриан сам может догадаться о том, кто вы на самом деле, – возразил Кит. – Он же умный и проницательный человек.

– Да, это правда. Но я надеюсь на лучшее. Кит покачал головой.

– Не знаю, – задумчиво проговорил он, сцепив пальцы рук. – Не знаю, как быть…

– Но хотя бы не принимайте решение сгоряча, не говорите с братом сегодня вечером. Обдумайте все хорошенько, а потом уже действуйте. Несколько часов не имеют никакого значения.

Вайолет была в крайнем отчаянии. Кит впервые видел ее такой подавленной и несчастной. Ее прелестное лицо искажала душевная боль. Он тяжело вздохнул.

– Ну хорошо. До завтрашнего утра я буду считать, что вы – Джанет. А потом посмотрим. Но я предупреждаю, что не намерен лгать брату и скажу ему правду, если он спросит меня.

Вайолет кивнула:

– Я понимаю вас. Давайте встретимся завтра часов в десять в беседке. Адриан в это время как раз будет в отъезде. Он собирается поехать взглянуть на ремонт фермы Оксли.