Стефани Блэйк - Обжигающий огонь страсти
– Что это такое? – удивилась Адди.
– Шум океанского прибоя, – улыбнулся Крег. – Ребята, мы и в самом деле у цели.
Раздались радостные крики. Отчаянно затявкал Келпи.
Путники высадились на одном из многочисленных островков и сразу же улеглись на свои одеяла. Вскоре они уже спали крепким сном.
Чудесам, однако, не было конца. На следующее утро, на рассвете, Крег услышал сквозь сон чей-то голос:
– Эй вы, на берегу! Кто вы такие?
Он медленно сел, прикрывая ладонью глаза от косых лучей солнца.
Снова послышался голос:
– Откуда вы, ребята? Наверняка с потерпевшего крушение корабля? Кто вы – французы или англичане?
– О Господи! – Крег вскочил на ноги. Зашевелились и остальные. – Эй вы, сони, вставайте! К нам пожаловали гости!
Не более чем в двадцати ярдах от берега стоял длинный и узкий вельбот, в котором находились пятеро белых и трое темнокожих. Тот, кто их окрикнул, стоял на носу. Коренастый, приземистый, с кудрявыми рыжими волосами и приплюснутым носом. На губах – плутовская улыбка. Сильный акцент сразу же выдавал его ирландское происхождение.
– У тебя что, язык отсох, приятель?! – завопил рыжеволосый.
– Да нет. Просто ты так неожиданно… – помахав рукой, отозвался Крег.
– Честно говоря, мы тоже не ожидали вас встретить. Вы первые белые люди, которых мы видим за последние двадцать лет.
Всем белым было на вид не больше сорока, поэтому слова ирландца невольно вызывали сомнение.
– Но вы так молодо выглядите… – удивился Крег. Рыжий засмеялся.
– Спасибо на добром слове, приятель. Просто мы ведем очень здоровый образ жизни. Леон де Понсе[3] потратил столько сил, чтобы найти источник вечной молодости, но так и не нашел его. А вот мы нашли. Добро пожаловать в Земной Рай. Мы можем высадиться на ваш остров?
– Конечно.
Все подбежали к берегу, чтобы приветствовать неожиданных гостей, которые вытащили свою лодку на мелководье и направились к лагерю путников. Белые пожимали друг другу руки, похлопывали друг друга по спине. Абару же отвел темнокожих в сторону и принялся о чем-то говорить с ними.
Все познакомились. Рыжего звали Бартон Лекки, он был английским матросом и в 1788 году тайком пробрался на французский корабль «Ля Буссоль», когда тот зашел в Ботнический залив. С тех пор ни о судне, ни об его экипаже никто ничего не слышал. Друзья Бартона были матросами с этого потерпевшего крушение судна.
– Нам повезло: мы встретили дружелюбно настроенных туземцев, – рассказывал Калэ, один из друзей Бартона. – Они позволили нам поселиться в своей деревне, а потом мы отстроили себе отдельный поселок, более соответствующий нашим понятиям о культуре. – Сделав паузу, он рассмеялся: – Погодите, скоро увидите наш поселок. Я должен подготовить вас к еще одной неожиданности. Мы были молодыми людьми, отнюдь не склонными к монашеской жизни. Поэтому женились на туземных женщинах, и теперь у нас свои семьи. Есть в нашей общине и темнокожие члены, большей частью родственники наших жен, предпочитающие жить с нами, а не со своими соплеменниками. – Калэ опять засмеялся. – Они чувствуют свое превосходство над теми, кого оставили. Что ж, поплыли вместе с нами? Бот у нас крепкий, всех выдержит.
– Мы у вас в долгу, месье. – Адди поклонилась и сняла шляпу.
Незнакомцы смотрели на девушку во все глаза.
– Mon Dieu! – воскликнул Калэ. – Какой красивый юноша, подумал я, как только увидел вас. Даже слишком красивый.
Все расхохотались.
Лекки почесал в затылке и подергал свою бородку.
– Какое пиршество для моих старых ирландских глаз. Вот уже столько лет они не видели подобной красоты. Вы просто белокожая богиня.
Адди улыбнулась:
– Не такая уж и белокожая. Слишком много времени мы провели в пути под солнцем. – И она показала свои бронзовые от загара руки.
Бартон взял изящную девичью ручку своей волосатой лапищей и, наклонившись, коснулся ее губами.
– Любое ваше желание для меня приказ, прелестная леди.
В отличном расположении духа все сели в вельбот, предварительно побросав туда свои вещи. Последним перебрался через борт маленький Келпи.
Калэ в задумчивости посмотрел на овчарку.
– Пес мог бы стать очень ценным приобретением для общины, – сказал он, поглаживая Келпи.
– Неужели? – удивился Крег.
– Дело в том, что у нас нет собак, которые могли бы сторожить овец и рогатый скот. Мы пробовали обучить туземных собак, но из этого ничего не получилось.
– У вас есть овцы и коровы? – спросил Флинн.
– Да. И не только они. Мы нажили целое состояние, подбирая все, что оставалось после кораблекрушений. Многое выбрасывало на берег. Однажды мы подобрали корзину с цыплятами. В другой раз подобрали корову. Понадобилось целых два года, чтобы найти ей пару. У нас есть овцы, есть чудесный молодой жеребец, мы все еще ищем для него кобылу. Имеется и бочонок пороха, мистер Мак-Дугал. Могу я называть вас просто Крегом?
– Конечно. А вам не удалось спасти кого-нибудь из людей? Красивое лицо француза потемнело.
– К несчастью, ни одна живая душа с разбитых ужасными штормами кораблей не спаслась. Но мы все же надеемся…
– Если уж говорить о парах… – Флинн похлопал Лекки по спине. – Я нашел себе подходящую пару в этом уродливом маленьком ирландце. К сожалению, он не того пола.
Лекки что-то сказал Калэ по-французски, и оба рассмеялись.
– Боже! – в ужасе воскликнул Флинн. – Да он же говорит на языке лягушатников!
Калэ улыбнулся:
– Да, мой друг. Почти все у нас, в том числе и темнокожие, говорят на трех языках. Каждый день у нас бывают занятия, в которых принимает участие вся деревня. Из моря мы вылавливаем и немало книг.
– Это просто замечательно! – воскликнула Адди. – Вы создали чудесную общину, месье. – Она с улыбкой посмотрела на Крега. – Дорогой, это были отнюдь не пустые мечты, когда мы поклялись отыскать свой Эдем за Голубыми горами. Я знаю, мне здесь очень понравится.
Вскоре они увидели деревню – три ряда домиков, простых и прочных, сооруженных из деревянных каркасов, обшитых сухой корой. И все это было скреплено длинными сыромятными ремнями.
– Ни при постройке домов, ни при изготовлении мебели мы не использовали ни одного гвоздя, – с гордостью заявил Калэ и тут же, помрачнев, добавил: – Гвозди и плотницкий инструмент слишком тяжелы, чтобы удержаться на воде.
Обстановка в хижинах также оказалась весьма необычной. Кровати, столы и стулья были, как и дома, скреплены ремнями, а у одной из стен располагался огромный камин, выложенный из камней и глины.
Туземные жены потерпевших крушение матросов были весьма видными женщинами.
