Элизабет Торнтон - Прошепчи его имя
Хотя Мейтланд презирал их дурацкие условности, в его профессии акцент и образование могли спасти человека или погубить его. И он не мог позволить себе игнорировать это — пришлось приложить все усилия, чтобы как можно меньше отличаться от своих коллег. У него было единственное преимущество перед другими шотландцами — он выглядел как истинный англичанин: белокурые волосы, правильные черты лица, средний рост и ничем не примечательная фигура. Он научился одеваться как денди, копировать манеры своих коллег, перенял их привычки, их жесты, их выражения. Но Ричарду все равно недоставало их легкомысленной непринужденности. Это выдавало его куда сильнее, чем шотландский акцент.
Мейтланд был весьма честолюбив — коллеги его считали это недостатком. Но разведка была его профессией, и он намерен был в ней преуспеть. Ведь он не мог рассчитывать на отцовское состояние, после того как оставит службу. Отец его был юристом в Абердине. Его очень уважали в юридических кругах, но это не принесло адвокату Мейтланду богатства. Сыну его пришлось самому бороться за место под солнцем.
У него был талант. Мейтланд был, если уж говорить начистоту, лучшим агентом Лэнгли. Он доказывал это вновь и вновь, но в ответ его лишь били по рукам.
«Ты должен работать в связке, — поучал его Лэнгли. — У нас ведь тут не спортивные состязания. Мы не соперники, а друзья. Ты работаешь не один и должен научиться ладить со своими коллегами».
И вот в тридцать четыре года он так и не достиг высот, о которых мечтал, только лишь потому, что относился к своей работе слишком серьезно, в то время как его английские коллеги вели себя так, словно для них это было не сложнее игры в крикет.
Конечно, Ричард слегка преувеличивал, но не слишком. Лэнгли был самым ярким тому примером. Когда война с Францией закончилась, он хотел уйти на покой, чтобы наслаждаться жизнью. Честно говоря, было бы лучше, если бы полковник и вправду подал в отставку. Он уже не тот, что прежде, и давно переложил большую часть работы на своих заместителей. Кстати, пожалуй, поэтому Лэнгли и поручил именно ему, Ричарду Мейтланду, расследовать новое дело.
«Возможно, тут ничего нет, — сказал ему полковник. — И я прошу тебя быть очень осторожным, Ричард. Насколько я понял, мисс Абигайл Вейл — близкий друг Хью Темплара».
«Ничего нет». Так думали все, кроме Мейтланда. В разведке беспечность может стоить человеку жизни. И он не собирался об этом забывать.
Хью Темплар еще ответит ему за свое непрошеное вмешательство. Если бы не он, Мейтланд схватил бы женщину и сейчас уже допрашивал бы ее.
— Вы ведь тоже военный, не правда ли? — не унимался мистер Кромптон. — Я всегда могу отличить военного.
Мейтланд тяжело вздохнул и поднял глаза на пожилого джентльмена.
— Послушайте, вам не приходило в голову, что в эту игру можно играть вдвоем?
— Простите? — испуганно заморгал тот.
— Мистер Кромптон, — с очаровательной улыбкой произнес Мейтланд, — а известно ли вашей супруге, что вы путешествуете в обществе женщины, годящейся вам в дочери?
Кровь отлила от лица Кромптона.
— Не понимаю… о чем… вы говорите, — запинаясь, произнес он.
— Ну конечно, — Мейтланду наконец удалось привлечь внимание официанта. Он сделал ему знак подойти и вновь повернулся к Кромптону: — Молодая женщина у двери, которая постоянно смотрит в нашу сторону. Кто она? Служанка? Да нет, судя по одежде, надо брать чуть выше. Может, это горничная вашей жены? Или гувернантка ваших детей? И вы рассчитываете обмануть кого-то, садясь за разные столики?
Лицо Кромптона побелело еще сильнее.
— Кто вы? — хрипло спросил он.
Мейтланд зловеще улыбнулся и прошептал:
— Если я сообщу вам свое имя, мистер Кромптон, мне придется вас убить!
Расплатившись, он снова улыбнулся Кромптону, затем его молоденькой спутнице за столиком у двери и вышел из столовой. Во дворе было спокойно. Несколько конюхов играли в снежки. Снегопад прекратился. Теперь, если они немедленно тронутся в путь, им удастся застигнуть Темплара и его девицу в тот момент, когда они меньше всего этого ожидают.
Ричард посмотрел на часы. Скоро полночь. Мидлер и Ли уже должны были вернуться, если только не заблудились по дороге. Мейтланд был недоволен своими людьми. Неопытны и не слишком сообразительны. Куда катится наша разведка?
Он постоял немного, задумавшись, затем вернулся в гостиницу и поднялся в свой номер. Поворачивая в замке ключ, Мейтланд вдруг понял, что дверь уже отперта. Поставив свечу, он нащупал в кармане пистолет и быстро вошел в комнату. Хью Темплар смотрел на него, сидя за столом. Одна рука его была на перевязи, а здоровой Хью сжимал бутылку бренди.
— Эй, Мейтланд, — улыбнулся Хью. — Что это так задержало тебя? — Он поднял бутылку. — Вообще-то я искал виски, но, похоже, это единственное, что у тебя есть. Себе я уже налил. А ты выпьешь?
Держа пистолет нацеленным на Хью, Мейтланд ногой закрыл дверь и обвел глазами комнату. Больше никого не было. Спрятаться тоже было негде. Заведя одну руку за спину, он запер дверь и положил ключ в карман.
— Где Харпер? — спросил он.
— Ты забыл посмотреть под кроватью, — заметил Хью.
Мейтланд пропустил насмешку мимо ушей.
— Я не настроен шутить, Темплар, — заявил он. — Поставь бутылку на стол. Не вздумай делать резких движений.
Хью поставил бутылку и поднес к губам стакан, устраиваясь поудобнее на стуле.
— Осторожней с пистолетом. Я не вооружен, так что перестань в меня целиться. Что касается Харпера, он немного задержался. Связывает в угольном чулане твоих людей. Потом придет сюда и станет под дверью. На всякий случай. Но когда мы обо всем с тобой договоримся, он, если хочешь, присоединится к нам. Вспомним втроем старые добрые времена.
Мейтланд сделал несколько шагов и оказался возле гардероба. Упершись в него плечом, он согнул руку и поставил пистолет на сгиб локтя.
— Где мисс Вейл? — спросил он.
— В безопасном месте. Она спала, когда я ее оставил.
Мейтланд улыбнулся.
— Умеешь клеить девиц, да, Темплар?
Хью выдержал паузу, затем твердо произнес:
— Я хотел бы поговорить с Лэнгли.
— И что же ты ему скажешь? Учти, тебе не удастся заморочить нам головы и выкрутиться из этого дела.
Хью сделал большой глоток бренди.
— Так где Лэнгли?
— В Лондоне, в кругу старых друзей. Он ведь практически отошел от дел.
Хью поморщился.
— Ты поэтому так раскомандовался?
Мейтланд поправил пистолет.
— Знаешь, я могу прямо сейчас пустить тебе пулю в лоб и сказать, что защищался.
— Только не ты, Дики, — усмехнулся Хью. — Ты никогда не сделаешь ничего такого, что испортило бы твою безукоризненную репутацию. Этим мы и отличаемся друг от друга. Мне-то все равно, а вот ты положил глаз… на что? На должность Лэнгли?
